(не) Мой Дракон. Проверка на любовь (СИ) - Василиса Лука
Вошёл один из стражников, принёс матрас, бельё, подушки, одеяло. На стол поставили графин, фужер.
Дверь захлопнулась, Стелла осталась внутри, взаперти.
Её сразу прошиб озноб. Эта часть дворца никогда не протапливалась. Стены были сырые, кое где поросшие мхом. Стелла сразу закуталась в одеяло, но не согрелась, её била мелкая дрожь.
Мэллоу хорошо знал нравы дворца. Через минуту все кто надо и не надо знали, что Стелла под арестом. Телохранитель собрал воинов в коридоре перед дверью Стеллы: — Вы знаете, что девушка собственность короля. Поступил приказ охранять и сберечь её жизнь до возвращения Генриха. Возле её двери дежурят двое. На её просьбы звать меня, в переговоры с нею не вступать.
Ещё двое дежурят на входе в коридор. Пищу, воду, напитки всё пробуете. Двое идут со мной.
Мэллоу шёл по коридору в кабинет Генриха, прикидывал, где может скрываться Леонардо. Расстелив карту на столе, отправил воинов прочесать усадьбу Леонардо. Искать его всюду, по тавернам, по кабакам, по борделям.
Перерыть, вывернуть наизнанку, заглянуть в каждый колодец, но найти его. На ноги подняли всех осведомителей. Мэллоу умел искать. И нашёл. Ему доложили, что вельможу спугнули и он мчится к западной границе.
Мэллоу дал приказ не преследовать беглеца. Он знал, на границе Леонарда встретит король. К ужину в кабинет ворвался воин, знаком позвал за собой.
Мэллоу быстрым шагом последовал за ним, успев спросить: "Стелла?" Воин мотнул головой.
У дверей темницы на полу лежали воины. Мёртвые. У обоих шла носом и ртом пена, смерть настигла их в страшных судорогах. Пальцы на руках посинели, ногти стали черными. Яд!
Они были отравлены. Попробовав пищу и воду приняли удар на себя, тем самым сохранив жизнь девушке. Мэллоу вошёл к Стелле. Она сидела, закутавшись в одеяло, равнодушно смотрела в стену.
— Миледи, вы в опасности.
— Да что вы. Серьёзно? Прибыл палач?
— Вам нельзя оставаться тут ни минуты На вашу жизнь покушаются.
— Мэллоу, спасибо. Не беспокойтесь, я не боюсь.
— Подойдите, миледи.
Стелла завёрнутая в кокон одеяла послушно подошла. Мэллоу указал ей на отравленных воинов:
— Они попробовали вашу пищу, миледи.
Стелла закрыла ладошкой рот, заглушив вскрик. На глазах у неё выступили слёзы.
— Вам есть где спрятаться, миледи? Я могу посадить вас на корабль, увезти в горы, скажите, где ваш дом?
— Мне нужна комната, в которой есть зеркало.
— Зеркало? — удивился Мэллоу:
— Я знаю, где это. Во дворце вы не можете оставаться. Едем!
Он подхватил её на руки, перекинул через плечо. Махнул страже следовать за собой. Уже почти стемнело, когда странный отряд из чёрных всадников на вороных конях промчался по тёмным улицам.
Остановившись на одной из них, Мэллоу спешился, толкнул дверь, внёс кокон из одеяла, в комнату.
— Привет, Нонна.
— Всё знаю, Мэллоу. Оставь женщину. Иди.
— Откуда…, ну да. Тебе ли не знать, вещунья.
Мэллоу вышел, притворил за собой дверь.
Показал на неё пальцем, сказал, обращаясь к воинам:
— Навсегда забудьте куда я привёз девушку.
Через минуту где-то вдали затих цокот копыт. Мгла натянула на себя чёрное одеяло, снова наступила тишина.
Глава 29
Генрих умел ждать.
Прибыв к западной границе своего королевства выбрал прозрачный подлесок, спрятал коня, сам отправился на взгорок.
Отсюда было хорошо видно извивающуюся желтоватую дорогу вдоль плешивых холмов. Солнце клонилось к закату, вечерело, звон цикад на старой оливе заглушал все остальные звуки.
Внизу, под холмами грязная быстрая река коричневым кофе бурлила на перекатах. Перейти её можно было в единственном месте, вон там, за выступом. Значит тот, кого Генрих ждал, обязательно появится именно здесь.
Генрих сидел, грыз соломинку, еле сдерживая бушующую ярость. Женщина, в которую он влюблён доставляет ему проблемы, спотыкаясь на одном и том же имени второй раз. Что это, чей то изощрённый замысел, или тонкая игра хитрого противника.
Генрих вспомнил глаза Стеллы, свои ночи с ней, нет! Не поверил в её неверность. Она пришла к нему девушкой, а Ленардо давно, ещё со времён Агнесс назойливым пауком чернит её сердце.
Можно было бы подумать, что это обычные похождения неугомонного ловеласа, но это не так. Любовники всегда осторожны, стараются скрывать свои связи. А этот как будто специально лезет в глаза.
Цель его не ясна, здесь точно кроется нечто большее. Это провокации, но зачем, кто за ними стоит, почему целью выбрана Стелла. Генрих задумался. О Стелле, её прошлом он не знает ничего. До этого письма его это не волновало.
Кто она, девушка, в которую он влюблён. Бесхитростная, нежная, милая, та, которая крепко захватила его сердце. Генрих чувствовал, что в противоборство с ним вступил не ловелас, это пешка в чужой игре.
Противник гораздо серьёзней. Но кто он? Западное королевство или кто-то посерьёзнее? Добраться до истины было в крови Генриха. Причём свои проблемы он решал сам.
Солнце последними лучами цеплялось за верхушки сосен, путалось в них, стараясь продлить минуты угасающего дня. Наконец очень далеко Генрих увидел еле заметное облачко пыли.
Есть! Добыча бежит к нему в руки. Оказалось, Леонардо предсказуем, как и любой трус. Но вот кто стоит за ним, сейчас узнаем. Откуда печать вражеской канцелярии, как конверт оказался у него в почте. Вопросов слишком много.
Генрих не торопясь оседлал вороного, применил свой излюбленный приём. Встал со своим конём в профиль, перегородив дорогу несущемуся к переправе всаднику. От неожиданности лошадь Леонардо затормозила, взвилась, встала на дыбы, выкинув из седла седока.
Леонардо кубарем откатился в кусты. Встал, отряхивая одежду поднял голову, встретился взглядом с Генрихом. Леонардо закрутился на месте, ища пути отступления. Кругом пустые холмы, несколько кривых олив да сосны. Некуда бежать.
— Я говорил тебе, что закопаю, если встретишься мне ещё раз.
— Да, мой король, — тихо ответил Леонардо, лихорадочно соображая как спасти свою жизнь.
Генрих скинул ему лопату, притороченную к седлу. Он специально захватил её с собой, когда рванул за Леонардом. Слов на ветер Генрих никогда не бросал.
— Копай.
— О, мой король. Я всё понял, осознаю, что проявил дерзость, но поверьте, я никогда не приближался к фрейлине Стелле.
Генрих молча смотрел за попытками Леонардо вымолить прощение.
Обречённый молчание короля принял за надежду, продолжил:
— Мой король, я могу быть вам полезен. У меня есть связи с западной стороной, я много могу вам рассказать.
Генрих не реагировал, сидел на коне
