Не та война (СИ) - Романов Герман Иванович
— Вы правы, ваше императорское высочество! Вся эта фальшивость давно угнетала, особенно когда стали макакам броненосцы «продавать», хотя у японцев казна пуста. Жар из костра привыкли чужими руками загребать, теперь пусть сами с нами воюют. И будь, что будет!
— Семь бед — один ответ! А теперь нужно думать, как тут удержатся — ведь завтра-послезавтра здесь точно Ройял Нэви появится, у них тут шесть броненосцев с крейсерами. Вместе с ними и «Объединенный флот» придет — японцы ведь им союзники…
Такие маленькие корабли стали символом Британской империи в конце ХIХ века, так как «колониальных крейсеров» англичане построили намного больше, чем все страны мира вместе взятые…
Глава 31
— Есть Порт-Артур, появился Порт-Эдвард. И оборонять нужно также — там, где поднят русский флаг, то он спущен быть не может. Знаете, англичане никогда не станут к нам доброжелательны — а вот гадить будут всегда. Так что на нашей стороне правда, хотя у них сила!
В последнем обстоятельстве никто не сомневался, и двух полных суток не прошло, а эскадра адмирала Ноэля вновь вернулась к Вей-Хай-Вею. Сражение неизбежно начнется, причем скоро — ведь получив такую «звонкую пощечину» на весь мир от русских, «владычица морей» постарается взять убедительный реванш, устроив «показательную порку». Для сего «занятия» уже собралась немалая сила — пришли вся полудюжина «канопусов», сопровождаемая тремя броненосными и двумя большими бронепалубными крейсерами, в сопровождении пары меньших по водоизмещению бронепалубных крейсеров 2 ранга. Так что собралась «чертова дюжина» кораблей водоизмещением свыше десяти тысяч тонн каждый.
Опасный противник, значительно превосходящий по силе русскую эскадру. И сейчас вражеские броненосцы решительно направлялись на вышедший им навстречу Порт-Артурский отряд, как разъяренный бык на тореадора, норовя поддеть на «рога», коими являлись две дюжины двенадцатидюймовых орудий, способных выбросить 24-х пудовый снаряд, за неимением шимозы снаряженный дымным порохом. Хотя кто знает, может быть, уже японцы им передали свои боеприпасы, пушки на кораблях одни и те же. И теперь только орудия, что являются «последним доводом королей» поставят если не точку, то жирную запятую в этой войне.
За истекшие тридцать шесть часов мало кто из русских адмиралов и офицеров спали, и не всякий счастливец мог похвастаться всего парой часов тревожного сна, больше похожего на забытье. Но этих воистину драгоценных часов хватило — Вей-Хай-Вей подготовили к бою. За отсутствием береговых батарей оборону решили строить на минных заграждениях — с подошедшего минного заградителя «Амур», недавно введенного в строй после затянувшегося ремонта, и четырех минных крейсеров вывалили в море полтысячи мин, поставив три линии с проходами.
Эти постановки должны прикрывать переведенные из Порт-Артура и Дальнего подводные лодки — целый дивизион из восьми субмарин сейчас дожидался своего часа, и теперь все зависело от того, насколько удачно вице-адмирал Миклуха, старший флагман Порт-Артурской эскадры (наименование 3-й Тихоокеанской ушло в историю), проведет маневр. Кроме Владимира Николаевича повышение в чине получили три заслуженных капитана первого ранга — Эссен, барон Фитингоф и командир «Авроры» Егорьев, последний больше по совокупности заслуг со времен Цусимского боя. Но то понятно — тут право производства было даровано царем великому князю наместнику Николаю Николаевичу, и тот моментально им воспользовался. Более того, вслед за этим производством, приказал опубликовать в газетах свою короткую телеграмму, отправленную в Вей-Хай-Вей, и состоящую всего из трех слов — «обнимаю, горжусь, одобряю».
Такая демонстративная поддержка фельдмаршала многого стоила — он взял на себя всю ответственность, и теперь столичные сановники с самим императором встали перед очень неприятной дилеммой — или снимать с поста наместника в угоду англофильским кругам, либо поступить наоборот. Причем без всякой жалости разобраться с этими самыми «кругами», и отправив многих вслед за наиболее рьяными радикалами, как поступил премьер-министр Столыпин. Но раз война не объявлена, а поводов к ней у враждующих сторон получилось многовато, то это обстоятельство означает одно — в Лондоне и Петербурге еще не приняли окончательного решения, пытаясь тайно договориться через посольства. Но это вряд ли получится, ведь Англия два века поступала согласно известному латинскому изречению — «что дозволено Юпитеру, то не дозволено быку», и признать за Российской империей право действовать также, для нее абсолютно не приемлемо. Да и царь Николай II сейчас на попятную не пойдет, несмотря на все уговоры Аликс, известной своими призывами к любви к британскому мировому «порядку», да оно и понятно. Александра Федоровна с детства воспитывалась в преклонении перед всем английским, и несла в своей крови гены гемофилии, унаследованной от знаменитой королевы Виктории.
И все дело в позиции «семьи» — правящего Дома Романовых. Она четко и недвусмысленно высказалась за войну, причем в лице трех персон великих князей, наиболее влиятельных в империи — наместника на Дальнем Востоке, Московского генерал-губернатора и командующего гвардией. А всем известно, чем занималась гвардейская фронда целое столетие, и не стоит относиться несерьезно к перспективе возможного дворцового переворота. Особенно сейчас, когда армия и флот добились успехов в ходе долгой и жестокой войны, чуть не вызвавшей погибельный накат революции…
Флагманский броненосец «Полтава» и следовавший за ним в кильватере «Ростислав» начали пристрелку каждый самостоятельно — предстояло маневрирование, и Александр Михайлович потому приказал не поднимать свой флаг над «Потемкиным», зато сейчас тот трепыхался на ветру перед идущим впереди «святителями». И никто не счел это трусостью, наоборот, капитаны и адмиралы отнеслись с полным пониманием — ведь также поступал и Фелькерзам в Цусимском бою, желая если не обмануть, то ввести врага в заблуждение. Они сейчас начнут сражение с кораблями «коварного Альбиона» — само по себе такое название о многом говорит.
Теперь нужно платить по счетам той же монетой, что и враг, который никогда не стеснялся в средствах. Какое может быть благородство и честность к тому, кто сам его мало когда проявляет, стараясь не только гадить исподтишка, с чем уже смирились, но постоянно угрожать своим огромным флотом любым противникам, постепенно захватывая все новые территории и устанавливая везде свои порядки. Первая держава мира — тридцать миллионов квадратных верст огромной империи, над которой никогда не заходит солнце. Страшный по своей силе противник!
— Еще немного, еще, — Сандро шептал сквозь зубы, дрожа от нахлынувшего возбуждения. Снаряды падали вокруг русских кораблей, порой «Потемкин» вздрагивал от попаданий, вот только взрывы совершенно не походили на шимозу, и это открытие обрадовало всех русских моряков, от офицеров до нижних чинов — «жар», который все именовали «адовым» страшил не на шутку. А тут вполне терпимо, и если возникнут где-то пожары, то они будут небольшие, которые быстро потушат.
— Неприятельские броненосцы сейчас зайдут на мины, ваше императорское высочество — они увлеклись преследованием.
Рядом переминался с ноги на ногу Матусевич, также лихорадочно возбужденный. И это понятно, подрыв хотя бы одного вражеского броненосца на мине заметно увеличит шансы на успех. Ведь случилось же такое под Артуром, когда один за другим там подорвались и погибли сразу два вражеских броненосца. А тут ведь также ставил заграждение «Амур».
— Есть! Подорвался… Прах подери, ведь там не ставили мины!
Матусевич негромко выругался среди всеобщего ликования, сам Сандро успел заметить, как после вставшего у борта кипящего гейзера, недалеко, как поплавок, выскочила на поверхность морской глади маленькая субмарина. И понял — состоялась первая успешная торпедная атака из-под воды…
