Никогда не было, но вот опять. Попал 3 (СИ) - Богачёв Константин
Потренировались мы вполне прилично. Никто не свалился. Пожалели лишь о том, что не взяли с собой Катьку, некому было повизжать над замерзшей рекой и дорогой проложенной по льду, на которой, пока мы тренировались, так никто и не появился. Архипка, настроившийся попугать местных водителей кобыл и их мохнатый транспорт, обломался. Погода начала меняться и мы, свернув свою амуницию, поехали домой.
По приезду пошел поговорить с дедом на предмет обустройства будущего пикника, но деда не застал, тот ушел на «объект». Пришлось идти туда и мне. Нужно было успеть переговорить с ним и с «бригадиром» строителей Свиридом Решетниковым, пока они не утянулись в трактир отметить встречу.
Обоих застал уже на выходе и немного притормозил настроившихся на «выпить и закусить» дедков. Те попытались отмахнуться от меня, но я был настойчив и все-таки добился от Решетникова обещания выделить пару плотников, когда мне это будет нужно. Поглядев вслед спешащим в трактир дедам, решил зайти к Зотовым посмотреть, что там набросала Дарья, чтобы определиться в какой позе фотографировать деда. Я был уверен, что старый кержак никак не сможет нормально позировать и вряд ли усидит хотя бы полчаса неподвижно.
Все семейство Зотовых оказалось дома. Гришка сидел за столом и, похоже, пыхтел над домашним заданием. Настёнка сидела рядом и внимательно наблюдала за братом. При моем появлении, Гришка облегченно вздохнул и отложил ручку. Я поздоровался и спросил:
— Ну что боец, как учеба?
Тот потупился и ничего мне не ответил. Зато мелкая тут же наябедничала.
— Его учительница задание переписать заставила.
— Что так?
— Он пишет как курица лапой. Я и то лучше его пишу, — похвасталась вредная девчонка.
— А ты где учишься? — спросил Настю.
— Нигде она не учится, — вздохнула мать. — Сама её учу и за Гришей она подглядывает, да повторяет вот и вся учеба.
Я подумал, что ничего не знаю о состоянии народного образования в городе Барнауле и стал расспрашивать. Из рассказа Дарьи выяснил, что с образованием в городе, если не полная нижняя часть спины, то где-то близко к этому. Оказалось, что нет в городе ни одного учебного заведения, которое бы давало полное среднее образование. Даже единственное в Сибири Горное училище и то давало неполное среднее образование, если конечно я правильно понял Дарью.
А начальное все держится на энтузиазме Василия Константиновича Штильке, который организовал «Общество попечения о начальном образовании» и не дает богатым людям покоя, так или иначе заставляя жертвовать денежки на благое дело «вырывания из невежества» юных горожан. Даже сама Дарьюшка состоит в этом обществе, внося ежегодно один рубль в его кассу.
— Где же обучают своих отпрысков богатые горожане? — задался я логичным вопросом.
— В основном дома. Учителей нанимают или репетиторов, подросших детей в Томск отправляют и ли еще куда. В Горное училище еще можно поступить.
Я слушал Дарью и недоумевал, поскольку не раз встречал в интернете утверждение, что в царской России дело обучения молодого поколения, развивалось невиданными темпами. Похоже, господа хрустобулочники выдавали желаемое за действительное. Может позже начнут развивать. То есть в царствование Николая Второго? Может и начнут, да слишком поздно будет.
Даже к началу Первой мировой войны основная масса призывников была сплошь неграмотна, что дало повод тогдашнему французскому послу в России Морису Палеологу, который выпрашивал у царя солдат для войны на западном фронте, написать в дневнике, что пусть вместо сплошь образованных и утонченных французов гибнут эти сиволапые русские мужики. Их ведь, папуасов, нисколько не жалко. Вот же тварь европейская! А ведь с тех пор отношение к русским у господ европейских ничуть не улучшилось, разве чуток страху прибавилось и ненависти.
Да черт с ними! Мне-то, что теперь делать? Я ведь хотел парней учиться заставить в городе, а выходит, что учиться им негде. Да и мне не худо было бы, какую — либо бумагу об образовании справить. Так, на всякий случай. А тут такой облом. Самому что ли какую либо частную гимназию замутить, или не гимназию, а реальное училище. Хотя какая между ними разница я не слишком представляю. Но в одно рыло я такое не потяну, да и кто я такой в глазах нынешних властей предержащих? Никто и звать никак — пацан сопливый. Вот ведь непруха.
Нет, чтоб попасть в кого-либо из царской семьи, так угораздило в убогого пацана живущего чуть ли не в самой заднице мира. Но с другой стороны все могло бы быть гораздо хуже, попади я в тело какого-нибудь папуаса из Новой Гвинеи. Тогда бы одна надежда на Миклуху-Маклая и была.
А вообще — то и мог в женском теле оказаться. Вот где был бы полный пипец. От одной мысли о таком попадалове меня прямо перекосило. Хотя может быть это и не произошло бы. Если верить профессору Савельеву у женщин структура мозга отличается от структуры мужского. То есть перенос мужского сознания в женский мозг невозможен. Некуда переносить. Полей и подполей необходимых у них нет. Но это опять же если верить профессору и если я его правильно понял. А что там на самом деле лишь одному богу ведомо, которого, как известно, не существует. Или все-таки существует?
И слава ему существующему или не существующему, что в пацана попал. А то бы пришлось мне, бедному, становиться лесбиянкой или, правильней сказать, «лесбияном». А куда деваться, если меня от одной мысли про секс с мужиком блевать тянет. Видимо тяжелое советское детство довлеет и никак не способствует толерантности в этом животрепещущем вопросе. Так что не фиг жаловаться, и бога гневить, крутиться надо, как пропеллеру и лапками грести изо всех сил.
Поговорив и попив неизменного чаю, посмотрев наброски к портрету деда, я попрощался с семейством Зотовых и пошел домой. Завтра у меня тяжелый день. Пойду к Гуревичам в качестве доверенного лица Остапа Бендера. Как-то меня там встретят? Наверняка попытаются наехать на пацана, и придется снова ставить Михеля с сестричкой на место. Мне-то конечно ничего не стоит покошмарить толстяка, но вот с мадам Ивановой-Гуревич хотелось бы наладить взаимоотношение потеснее. Плевать, что эта моя тушка вдвое моложе мадам. Главное в мозгах у меня сидит вполне себе опытный старикан. А мозг, по словам одного знающего человека — самый сексуальный орган, но он забыл добавить, что одного мозга недостаточно, нужно еще кое-что.
Поймав себя на том, что я в своих фантазиях заехал куда-то не туда, развеселился. Ладно! Завтра и определимся, как нам жить дальше.
На следующий день начищенный и отмытый я бодро шагал по свежему снежку в сторону «Ювелирного салона Гуревича М.И.» поигрывая тросточкой, которую решил оставить как некий символ преемственности. Наверняка Гуревич помнит эту тросточку. Да и привык я к ней.
Перед тем как пуститься в дорогу чуть ли не полчаса провёл перед зеркалом, пытаясь придать своему лицу более взрослое и мужественное выражение. Выходило не очень. Без усов, бороды и картофельных кружочков за щеками, это оказалось невыполнимо. Легкий макияж, с помощью которого я несколько приглушал, так сказать «розоватость щёк», без бороды не срабатывал. Гример из меня получился не слишком умелый. Помучившись, я плюнул на это бесполезное занятие и решил пойти к мадам в натуральном виде, благо, что за последнее время я вполне подрос и раздался в плечах. Выглядел лет на восемнадцать. Маловато конечно, но выше головы не прыгнешь.
В торговом зале застал Илюшу, читающего какую-то толстую книгу, которую он захлопнул при моем появлении и сунул куда-то под прилавок. Мой слишком юный облик продавца не впечатлил, и он вопросительно уставился на меня.
— Илья Ефимович? — вежливо осведомился я.
— Чего надо? — недовольно произнес Илюша, явно досадуя, что несерьёзный посетитель оторвал его от чтения.
Я, не смущаясь, оглядел его с ног до головы.
— А ты, Илюша, оказывается грубиян, — сказал я и, видя, что парень готов вспылить, добавил. — Я от господина Бендера.
