Карачун 95 - Алексей Малиновский
А, так это он про философов, ну тут у него вышла промашка. Философы в этот раз хотели дома отсидеться, это мы всё взбаламутили!
— Сосни тунца! — Ответил Сократ очередной древней цитатой и показал комиссару комбинацию из 4.5 пальцев.
— Вдохни аромат жезла моего, что жизнь дарует! — с хитрой усмешкой выкрикнул Аристотель. Видимо посчитал, что смешно пошутил.
— Отведай даров моего черного хода! — не остался в стороне комик Платон.
— Я твою бабушку на заниженной ладе приоре катал! — я поддержал философов проверенным оскорблением.
Пока мы перекидывались ругательствами, Асфанаил повел себя неожиданно разумно и наколдунил ярко сияющую штуку, по виду напоминающую "огневедро". После чего резво запустил ей в противника. Та взорвалась не долетев до Комиссара пяти метров, но свою функцию выполнила - воющий ослепленный ублюдок остался лежать на земле. Мы же, пользуясь моментом, спешно выбежали из Отстойника.
[system message] Если успею, еще сегодня главу выложу, ну или завтра, или через год, как пойдет. [/sm]
Глава 10. Весовая
Ненароком брошенная на чашу весов кошка
может в один миг опрокинуть сами весы,
телевизор, стоящий на тумбочке
и расцарапать лицо любому,
кто посмеет прийти ей на помощь!
Маха Стетхем.
Прячась в тени городских строений, мы бежали к Весовой - месту, где определяется количество накопленной душами кармы. Вырвавшиеся из отстойника коровы и кошки разбредались по городу, терроризируя мирных реинкарнатов и бодая комиссарскую гвардию. Повсюду происходили мелкие стычки и бои.
— Что это был за урод? Откуда он вас знает? — спросил я у философов, бегущих следом за мной.
— Это Комиссар Михалков — пидрила старая. — сказал будто плюнул Сократ.
— Да мстит он нам. Мы, пару тысяч лет назад, когда сами в канцелярии работали, его постоянно в сутулых собак реинкарнировали. Ну, а чего он хотел? Вместо того чтобы карму копить, как порядочный человек — он всё развратом, да извращениями занимался. — хмыкнул Платон.
— Так это ж мы ему еще и помогали! Если существо прямо с рождения получает серьезные увечья — карма капает в тройном размере. А он... Вот последний раз в пуделя его засунули, в хорошую профессорскую семью — живи да радуйся, копи на реинкарнацию в человека! Вселенная ему шанс даёт, а он — не хочу быть доброй собачкой, хочу жрать говно и кусаться! Сам виноват короче. - закончил Аристотель и развел руками.
— Да-а. Как ж он комиссаром-то стал? Это ж место не для всяких дегенератов! — удивился я.
— А это он будучи очередной собакой попал в руки к одному зоофилу. Тот его изнасиловал в особо извращенной форме, ну и на этой почве у них взаимная любовь случилась. А после смерти, зоофил по злой прихоти судьбы стал секретарем в канцелярии и своему любовничку место выбил. Подробности мне к сожалению не известны. — пояснил Сократ.
Н-да, как тут всё запутано. Одно не понятно : почему этот Михалков в человеческом обличье бегает?
Весовая представляла из себя огромную платформу застеленную выцветшими и поеденными молью коврами. Сама она была выполнена из неизвестного природе зеленовато-голубого металла. Приглядевшись, на одной из балок я различил надпись : Rearden Steel. Хм, что-то знакомое... Души заходили на платформу целыми толпами и взвешивались все вместе. Каким чудом определялась карма каждого конкретного индивида было непонятно. Видимо высшие технологии, те самые, что неотличимы от магии. Рядом с весовой мерцало огромное зеленое табло. На нем высвечивались имена и цифры. Я присмотрелся, пытаясь увидеть знакомые имена :
Борис Грачевский : + 80000 Ка.
Ларри Кинг : + 43300 Ка.
медведев : -7000000 Ка.
рогозин : -1200000 Ка
мишустин : -8000000 Ка.
Диего Марадона : +50000 Ка.
— Ого, не знаю, что это за уроды, но этим даже до глистов придется пару миллионов лет работать. В протослизь реинкарнируют или в живую туалетную бумагу. — восхитился минусовыми показаниями табло Гера.
— Что и такое бывает? — удивился я.
— Ага, есть один специфический мирок. Там такие кошмары творятся - просто жуть! Лучше в него вообще не попадать...
— Давайте-ка заглянем в тот домик. — влез в наш разговор Илья, указывая на небольшое строение сбоку от Весового Табло.
— Мы же во дворец спешим! — возмутился я.
— Проверим кое-что! Это может нам сильно помочь! - настаивал Илья.
— Есть мнение, что там мы можем найти союзников. — сказал Аристотель.
— Ну раз такое дело, то идем. Помощь лишней не бывает! -согласился я.
Уже подходя к домику, являвшемуся ни чем иным, как контрольными весами, позволявшими индивидуально измерить массу кармы у любого существа, мы вновь наткнулись на Комиссара Михалкова. Усатый черт смог оправиться от вспышки огневедра и теперь бежал к нам, уклоняясь от преследующих его озлобленных бычков. Выглядел бедняга не ахти : рваный песочный мундир, заляпанный бурыми пятнами; продранные холщовые штаны, измазанные в чем-то желто-коричневом - наверное хотдог с горчичкой кушал; черные остроносые туфли с тремя полосками и ярко-голубой плащ, зияющий дырами от кошачьих когтей. Целый оставалась лишь белая панамка, с кокардой в виде перекрещивающихся серпа и анкха. Где ж это урод такую цацку достал? Под его левым глазом наливался синий фингал, а под правым зеленый. Нос и щеки были исцарапаны, а во рту явно не хватало зубов - похоже Вупи и до него добралась, но почему-то не успела завершить процедуры. Наверняка отвлеклась на более зубастую жертву. В руках потерпевшего блестело толстое копье, вымазанное в свежей кровище.
— Вам конец, уроды! Молитесь Хаосу, чтобы он вас к селе забрал! Я вам такое устрою - пожалеете, что на свет родились! — выкрикнул он, и хотел было метнуть в нашу сторону замерцавшее красным светом копье, но тут же был сбит с ног прыгнувшей с крыши соседнего здания здоровенной кошкой.
— Да это ж Маха! — я узнал правительницу кошкобабищ. Ее лицо искажали злоба и уверенность в собственных силах - похоже любовнику секретаря придется не сладко. Рядом с Махой бежала та самая мелкая сучка, пытавшаяся отгрызть мне руку. Она хищно улыбнулась и напала на комиссара со спины, принявшись безжалостно полосовать его тушку острыми когтями.
Махачкала выдавала мощнейшие плюхи,
