Ниочема (СИ) - Матвеев Дмитрий Николаевич
Одно только оставалось неизменным: в заведениях Олег всегда платил за себя сам, и никогда не угощал других. Это кого-то задевало, кем-то воспринималось нормально. А в итоге, как-то незаметно, он стал постоянным казначеем веселой компашки. Когда он шел рассчитываться за съеденное и выпитое, счет неизменно оказывался намного скромнее, а обслуга внезапно становилась безупречно вежливой. В ближайших к гимназии кафешках его уже запомнили. И если только видели Олега среди гимназистов, то мухлевать даже не пытались. Потом плевали в спину, за глаза безбожно материли, но стоило ему обернуться, как тут же принимались радушно улыбаться и приглашали заходить ещё.
Порою перед сном забегала Лиза. Выпить чаю, к которому всегда находилось что-нибудь вкусненькое, поболтать, а то и просто так посидеть на кровати, откинувшись на стену и подобрав под себя ноги. Ей нравились царящие в комнате уют, покой и какое-то особенное душевное тепло. Стоило лишь расслабиться и прикрыть глаза, и возникало полнейшее ощущение дома, надежного и безопасного. Да и сам Олег несмотря на то, что не отвешивал комплиментов, не дарил цветов и конфет, не пытался ухаживать и не старался угодить, как её бывшие воздыхатели, казался надежнее и перспективнее всех прочих. Его десятый ранг тоже был учтен, как и то, что парень особо о нем не распространялся. И девушку вполне устраивало, когда её подружки смотрели в сторону более ярких парней, игнорируя скромного воронежца.
Неделя пролетела незаметно. Книжка Недольмана, тренировки, медитации, прогулки, посиделки с Лизой — всё это занимало Олега чуть более, чем полностью. Со стороны Орловых, что старшего, что младшего, никаких новых пакостей не прилетало, и парень успокоился: жизнь вошла в колею.
Вечером воскресенья, накануне первого дня учёбы, Песцов сидел у себя в комнате. Соседи по этажу большей частью умотали гулять, остальные отправились в гости на женский этаж. Олег пил приготовленный Милкой ягодный морс и потихоньку подгрызал орешки в йогурте. Ему было хорошо. Он блаженствовал.
Появление домовой он обнаружил не сразу, а только тогда, когда она решила, наконец, обратить на себя внимание.
— Кгхм…
Она попыталась сымитировать кашель. Вышло не очень, но цель была достигнута.
— Олег, — домовая была предельно серьезна. — тут к тебе разговор есть.
— Ну, говори.
Парень повернулся к Милке, по своему обыкновению зависшей в воздухе посреди комнаты.
— Не у меня.
— А у кого же?
— Да есть вот здесь один…
— Что, еще домовой?
— Ну-у-у… вроде как домовой, но не совсем.
— Как это может быть?
Олег заинтересовался.
— Да ты поговори с ним, он тебе сам всё расскажет и объяснит.
— Хорошо, давай.
— Добрый вечер.
К голосу Милки в голове Песцов уже несколько привык. Если закрыть глаза и не глядеть на кошку в овечьей шкуре, то вполне можно было себе представить молоденькую смешливую девчонку. Новый же голос был совсем иного тембра. Этакий густой бас, сразу вызывающий ассоциации с крупным полным человеком, неспешно выговаривающим слова. Но в комнате при этом никого не появилось. Олег огляделся.
— Прошу прощения, но у меня нет телесной формы, — пояснил бас.
— Э-э-э… хорошо. Как я могу тебя называть?
— Хранитель.
— Хранитель… Принято. Дай догадаюсь: ты тоже из разряда нежити. Ты долгое время находился в спячке из-за недостатка питания, и структурированная мана, которую я выпускаю в пространство при тренировках, позволила тебе пробудиться.
— Именно так.
— Раз ты хранитель, значит, должен что-то охранять. А что именно?
— Этот дом. Собственно говоря, дом и я почти что одно целое. Я существую в пределах гимназии. Вернее, не всей, а вот этого спального корпуса. Он был построено почти три сотни лет назад, и строитель, создавший его, призвал меня для того, чтобы я берег и охранял его творение.
— Интересно.
Олег на минуту задумался.
— А каковы твои функции? Что именно ты делаешь?
— Я поддерживаю целостность несущих конструкций, оберегаю их от внешних и внутренних воздействий. Кроме того, могу ограничивать посторонним людям доступ в определенные помещения.
— Очень, очень интересно. То есть… Тебе Милка рассказывала, что здесь происходило неделю назад?
— Да, я осведомлен об этих событиях.
— Если бы ты проснулся неделю назад, что бы ты сделал?
— Я бы не позволил тому юноше испортить дверь, неважно, с помощью физической силы или с помощью магии. А если бы дверь была открыта, бы не смог войти.
— То есть, перед ним появилась бы некая незримая преграда?
— Нет. он был бы зафиксирован на входе в комнату в состоянии стазиса и оставался в этом состоянии до решения хозяина дома.
Олег воодушевился:
— Да ты силен, бродяга!
— Ты преувеличиваешь, — поскромничал Хранитель.
— Ну, тебе видней. Лучше скажи, кто сейчас является хозяином дома?
— У дома нет хозяина. Я слишком долго спал. За это время прежний хозяин умер, а ритуал смены хозяина не был произведен.
Песцов так разволновался, что даже потер ладони, предвкушая удачную сделку.
— Если я правильно понимаю, — начал он осторожно, — ты хочешь так же, как и Милка, заключить со мной договор.
— Ты очень проницателен, человек.
— А ты старый льстец, хранитель. Если мы с тобой заключим договор, стану ли я хозяином дома?
— Нет. Сейчас ты можешь стать лишь хозяином этой комнаты. Но если когда-нибудь у тебя появится свой дом…
— Ты сможешь переехать туда и хранить уже его!
— Именно так.
— Йес!
Олег был в полном восторге.
— Но ты ведь знаешь, что я останусь здесь лишь до конца весны, — напомнил он.
— Да, мне известно это.
— И ты снова заснешь.
— Да, как это ни прискорбно. Но ты будешь знать, что здесь есть хранитель, который однажды заключил с тобой договор и честно выполнял его, пока был в силах.
— Хорошо, я согласен. Договор?
— Договор.
— Хранитель, в моё отсутствие в эту комнату не пускай никого. В моё присутствие — только с моего разрешения. А того юношу, который выломал дверь, не пускай никогда, если я не отдам тебе иное распоряжение.
— Я принял новые инструкции.
— Замечательно.
Олег откинулся на спинку стула, вытянув ноги и закинув руки за голову. И тут ему в голову пришла интересная мысль:
— Скажи, Хранитель, ты ведь знаешь весь этот дом до последнего кирпичика?
— Конечно.
— И подвалы?
— И подвалы.
— И чердаки?
— И чердаки.
— А есть в нем потайные ходы?
— Нет. Создатель не посчитал их наличие необходимым.
— Понятно.
Олег еще немного подумал.
— Хранитель, этот дом уже довольно старый, все-таки времени с момента его постройки прошло немало. А клады в нем есть? Такие, о которых никто из ныне живущих людей уже не знает?
— Разумеется.
— А ты можешь рассказать мне о них?
— Это выходит за рамки нашего договора. Если ты хочешь забрать клады этого дома, давай заключим еще один договор.
— И что ты хочешь взамен?
— Имя! — с явственно слышимой надеждой в голосе выдохнул хранитель.
— Я так и предполагал.
Олег почесал затылок.
— Ты можешь назвать общую сумму кладов с пересчетом на нынешние деньги? Хотя бы приблизительно, с точностью до тысячи рублей?
Теперь на время замолчал Хранитель.
— Пять миллионов, — сказал он наконец.
— Ох, ё! — вытаращил глаза Песцов.
Собственно говоря, обладай он этими деньгами, то мог бы до конца жизни ничего не делать, а только есть, пить, водить к себе девок, ну и рисовать, конечно. Проблема была только в том, что клады — это, как правило, вещи: картины, антиквариат, оружие, драгоценности, монеты из драгметаллов и так далее. Если забирать их отсюда, нужно куда-то сложить. Вот был бы у него свой дом, пусть даже маленький домишко… Что ж, это задание на перспективу. Интересно, сколько стоит недвижимость в Санкт-Петербурге?
