Школа новичка (СИ) - Зимина Татьяна

Декораций, на мой неискушенный взгляд, сильно прибавилось.

— П-ссст…

— Труффальдино! — я почти не подскочил. Так, чуток ударился макушкой о стальной ригель, но это ведь мелочи, ерунда по сравнению с мировой революцией… — Скажи, а нет ли другого способа заявлять о своём появлении? Например: — Привет, как дела, не вскочила ли шишка на голове…

— Традиции — это святое, — важно ответил крылокош, появляясь из-за угла, и прямо на ходу довольно облизываясь.

Я принюхался.

— Мороженное?

— Клубничное, — улыбнулся кот.

— А как же гремлины?..

— Ты не поверишь, Макс! У нас такие перемены…

Я невольно поёжился. В последнее время невинное слово «перемены» окрасилось для меня в мрачные цвета.

— Ну? Что у нас плохого? — невольно процитировав известного космонавта, я присел перед крылокошем на корточки и почесал ему ушки.

Гремлины вырвались на свободу? — лихорадочно металось в голове. — Донья Карлотта уволилась из ресторана, и теперь там заправляет Эрос Аполлон? Я представил, как волчара, в колпаке и фартуке, стоит перед плитой, в одной лапе его огромный поварской тесак, а другой он запихивает в кастрюлю упирающегося крылокоша… Мне сделалось дурно.

И тут откуда-то снизу послышалось пение.

Это был женский голос. Такой бархатный глубокий тембр мог принадлежать Элле Фицжеральд или Тине Тёрнер, в крайнем случае — Пелагее.

Я представил, знаменитую народную певицу России на сцене нашего «Чистилища», в бикини, кокошнике и блондинистой косе… То ещё зрелище, не для слабонервных.

Но голос был просто ошеломительным.

Как безвольный грызун на дудочку Гаммельнского крысолова, потянулся я к этому голосу, стараясь представить его владелицу.

Воображение рисовало молодую, но не слишком, девушку, стройную, с хорошей грудью — иначе откуда бы взяться таким роскошным обертонам… Наверняка у неё длинные тёмные волосы, и… И обязательно крошечная родинка над уголком губ.

Забыв обо всём, принялся я спускаться, ориентируясь на чарующие звуки.

Неудивительно, что в клубе аншлаг. Каждый, кто имеет уши, душу продаст за то, чтобы услышать это пение.

А что, если организовать у нас, в Сан-Инферно, студию звукозаписи?.. Диски этой красотки будут разлетаться, как горячие пирожки. Можно наладить поставки на Землю — там ценят хороших певцов. А ещё пошукать по измерениям. Мало ли, кому придётся по душе этот голос?..

Вот за такими производственно-деловыми мыслями я спустился за кулисы, на цыпочках прокрался поближе к сцене…

От предвкушения новой встречи сердце билось в горле, язык пересох, а ладони сделались потными, как у семиклассника, впервые пригласившего девочку в кино.

Слегка отодвинув в сторону незнакомого конферансье, тоже зачарованно слушавшего певицу, я выставил любопытный глаз… Секунд тридцать смотрел на сцену, а затем развернулся и пошел в бар.

Это надо запить. Желательно, таким количеством текилы, чтобы на завтра вообще не вспомнить.

Было и смешно и грустно.

Смешно от того, что я так жестоко обломался, а грустно от того, что стоило поманить меня на красивый голос, как я тут же забыл все свои прежние обещания другим девушкам.

Неужели я всё-таки бабник? В самом нелицеприятном смысле этого слова…

Легкомысленный, необязательный, только и умеющий порхать над клумбой, срывая цветы удовольствий и не неся никакой ответственности?..

Интересно: а где сейчас Зебрина?.. Когда мы договаривались встретиться в городе, я автоматически подразумевал «Чистилище».

Но сейчас, в эту самую минуту, я даже рад, что она ещё не пришла. Потому что мне настоятельно, а главное, скоропостижно, нужно привести мысли в порядок. Расставить приоритеты. Определиться, кто я такой и чего хочу от жизни.

Любой психолог скажет, что между двумя рюмками текилы провернуть столь титанический труд невозможно.

Но я буду стараться.

Ибо хватит уже вести себя, как озабоченный подросток. Бегать за юбками, пускать слюни на новых девушек, тыкаться им в грудь при первой возможности…

Если подумать, половина моих бед вытекает именно из этого моего таланта.

Мне, чёрт побери, двадцать один. А это вам не крылокош наплакал…

Я могу держать себя в штанах. Нет, честно. Не верите?..

— ОТОРВА!

— Лола, дорогая! Сколько лет, сколько зим.

Раскрыв объятья на всю ширину, я облапил горгониду от всей сердечной широты, и конечно же, оказался…

Ну да, у нас с Лолой наблюдается разница в росте. Я ведь не виноват, что моё лицо находится ровно на уровне её пышных, мягких, упругих, душистых…

— Я, конечно, рада тебя видеть живым и невредимым, Оторва, но не до такой степени, — с почти что чмокающим звуком Лолита извлекла меня из декольте и отодвинула на расстояние вытянутой руки.

— Прости, Долорес. Просто я так по тебе соскучился…

— Пойдём, присядем, — она поспешно увлекла меня к стойке бара, за которой колдовал мой любимый бессменный бармен. — Сатурн, плесни-ка Оторве чего-нибудь охладительного.

— Ты хотела сказать, прохладительного? — улыбнувшись бармену, я плюхнулся на высокий табурет.

— Что хотела, то и сказала, — только сейчас я заметил на щеках горгониды два пылающих красных пятна. — У тебя что, секса давно не было?

Я опешил.

— А это-то тут при чём?.. А, ты про свою грудь? — я смущенно махнул рукой. — Прости, я не специально. Ты же знаешь…

— Ладно, проехали, — горгонида изящно присела на соседний табурет.

— Может, я задел чьи-то чувства? — я оглядел Медузу с ног до головы. — Выглядишь… Потрясающе. Какое платье! И кстати: почему ты не в рабочей форме? Ты что, — по спине пополз неприятный холодок — вспомнил слова Труффальдино о переменах… — Больше здесь не работаешь?

Лолита фыркнула.

Она как раз собиралась отхлебнуть любимого полосатого коктейля, и получился фонтан.

Брызги по большей части попали на меня.

— Ну так что? — достав платок, я с достоинством промокнул лицо, майку на груди, волосы…

— Конечно, я всё ещё работаю! — возмущенно ответила горгонида, отставив пустой бокал. Сатурн тут же отправил ей новый. — Просто у меня сегодня выходной.

— О…

— А ещё — свидание.

— А…

Что характерно: в некоторые моменты жизни я становлюсь потрясающе красноречив.

В горле пересохло.

Но как только я это осознал, в моей руке материализовался прохладный запотевший бокал с пузырьками внутри.

Рассудив, что мой любимый бармен плохого не нальёт, я залпом опрокинул его в себя и зажмурился.

Минералка. Кажется, Боржом.

— Сатурн!.. — это был крик души.

— Да, хозяин.

— Почему не текила?

Бармен пожал одной парой плеч. Остальными руками он колдовал над сооружением сложного многоступенчатого коктейля.

— Потому что вам понадобится трезвая голова, хозяин, — хладнокровно пояснил он и отвернулся.

Я моргнул.

Ну, если даже бармену виднее, чем мне…