Ваши не пляшут - Александр Евгеньевич Сухов

— С Вадимом?

— Ну да, с этим бугаём сыном мельника. Бегает по вечерам, как бы на речку искупаться с нами — подружками, а сама, между прочим, шасть и в кусты к полюбовнику свовому. А ты, придурок ласковым котенком к ней стелешься и даже не подозреваешь, какая блядь эта Катька.

Удивительное дело эти «розовые очки», кои влюбленный индивид способен натянуть на свой нос, чтобы замечать только положительные моменты и не видеть сермяжной правды жизни. Катя девушка в соку, вполне естественно, что у нее есть потребности определенного свойства. Дать какому-то дрищу, беззаветно в нее влюбленному, означает ославиться на всю Бобровку. А вот по-тихому перепихиваться с крепким, более взрослым, а значит, более опытным сыном мельника, умеющим, к тому же, держать язык за зубами, как раз то, что нужно неглупой и весьма осторожной девице.

— Ну и ладно. пусть и дальше эти самые «шуры-муры» с мельником крутит. Мне теперь по барабану. Пойдем, провожу тебя до дома.

Оля была не против, чтобы её проводили. Мы пошли. Постепенно обида от нанесенного оскорбления отошла на задний план. Раньше мы с этой девчонкой практически не общались. Быкова оказалась вполне умной и рассудительной особой. После школы собирается поступать в сельскохозяйственный институт на экономический факультет, поскольку, являясь единственной наследницей обширных полей садов и огородов своего батюшки-вдовца, просто обязана быть хорошо образованной в этой области.

— Может у твоего бати пацан родится и станет наследником. Тебе же при твоей-то красоте прямая дорога в город. Подыщешь себе какого князька, выйдешь за него замуж, станешь блистать в столице или каком еще крупном городе. А в коровьем и лошадином говне пусть другие ковыряются.

— Ты не понимаешь, Володя, папе шестьдесят девять, он, конечно, мужчина еще довольно крепкий и мог бы попробовать заделать наследника мужского пола. Однако после смерти матушки во время моих родов, на других баб смотреть категорически отказывается. Такой вот однолюб. Так что, ему вскоре понадобится крепкая пусть даже женская рука, чтобы народ не заленился и не растащил кровью и потом нажитое. Это сейчас он кулак-мироед, а ведь начинал с десятины земли на неудобьях, полудохлой лошадки и практически развалившейся избенки, доставшихся ему в наследство от покойных родителей.

От грустного, перешли к более оптимистическим темам. Обсудили последний французский фильм с участием всемирно известного комика Паскаля Ширака. К произошедшему на праздновании дня рождения Трофимовой казусу более не возвращались. Болтали о разных пустяках. Так и дошли до её дома. Стоящая особняком от прочих домов села двухэтажная громадина, обнесенная высоким кирпичным забором с огромными снующими вокруг дома волкодавами. Солидно. Настоящая барская усадьба.

У встроенной в широкие ворота калитки, Оля прильнула ко мне всем своим роскошным телом, крепко обняла и одарила долгим продолжительным поцелуем в засос. Мне понравилось. Шаловливые ручонки сами по себе потянулись к заветному. Сначала исследовали два нехилых крепких холмика, затем начали опускаться все ниже и ниже. Однако где-то в районе упругого красивого пупочка Оля отстранилась и горячим дыханием обожгла мое ухо, прошептав:

— Володя, ты мне очень и очень нравишься, но сегодня у меня женские дела. Ну ты понимаешь?

— Понял, не дурак, был бы дурак, не понял, — схохмил я, отстраняясь от практически доступного девичьего тела с преогромной неохотой.

— Давай встретимся через три дня на Ворошке. Там много укромных уголков, где вполне можно будет уединиться. — и как-то не очень скромно добавила: — У тебя большой, я давно заметила. Дура Катька… хотя здорово, что тебе не дала, ты бы тогда в мою сторону и не глянул.

Настоящий Вовка действительно не посмотрел бы в её сторону при любых раскладах. А вот многоопытный в любовных делах Илья Мурашкин мгновенно оценил совершенство тела и прочие достоинства Оленьки, и меня очень и очень радовала её откровенная готовность к любовному соитию. Огорчает срок три дня. Ворошка, точнее, Воронья яма, довольно глубокая и широкая речная заводь с шикарным песчаным пляжем на левом берегу Сонной. К тому же, берег там густо порос ивняком, ольшаником и прочими кустами. Именно среди этих кущ молодые парни и девушки частенько приобретают свой первый опыт тесного взаимного общения.

Напоследок еще несколько раз горячо поцеловались. Вскоре я шел домой, весьма окрыленный ближайшими перспективами. К тому же, на сеновале меня уже дожидалась другая девушка, у которой в данный момент нет проблем, касательно женской физиологии.

Сгустившаяся ночная темнота и практически полное отсутствие уличного освещения не помешали мне вовремя обнаружить троицу парней, тайно следовавших за мной по пятам. С моим новым даром это было несложно сделать. Я даже понял, кто именно меня преследует и ничуть не удивился. Первым, разумеется, был попович Сенька Шустров, остальные двое, парни присутствовавшие на дне рождения, Ромик Ховрин и Мишка Зюзин. Ну с поповичем все ясно, а вот для чего эти придурки поперлись меня мудохать, не очень понятно. Скорее всего, их на это дело подбила озлобленная потерей верного пажа Екатерина. Ну и ладно, трое поддатых пацанов, пусть даже на год старше моего реципиента, при моём-то огромном опыте детдомовских кулачных разборок — просто смех. Главное, выстроить троицу в длинную цепочку, чтобы не навалились скопом, а потом каждого по отдельности удивить по-суворовски. И я рванул, не очень быстро, чтобы ненароком не отстали, но так, чтобы между преследователями появилось существенное расстояние. При этом мне на ум неожиданно пришло из правил дорожного движения: «Водитель, неукоснительно соблюдай интервал и дистанцию между транспортными средствами!». Вот такой забавный выверт человеческого сознания.

Глава 7

Утро, утро начинается с рассвета (банально, но факт), здравствуй, здравствуй необъятная страна (ну здравствуй Страна!), там дальше в песне хрущевских времен про студентов, у которых есть своя аж целая планета: «это, это, это, это — Целина». Есть все-таки душевность, задор и оптимизм в старых советских песнях. Вообще-то, про целину мне неинтересно, а вот утро сегодня задалось, хоть на ходиках уже девять, и это время на селе назвать утром можно, лишь с величайшей натяжкой.

Едва распахнул глазенки, накатило непередаваемое чувство блаженства. Хороший день вчера выдался, просто здоровский. И освободился от навязчивого внимания Катьки Трофимовой, и с Олей Быковой сговорился на интим, и на сеновале с Анютой Дудиной покувыркался, но самое главное, навешал хороших люлей троим «фулюганам», решившим поучить уму-разуму одного несносного мальчишку, пославшего едва ли не на хер дочь аж самого старосты села Бобровка.

Ладно, начнем с «самого