На волоске (СИ) - Марьяна Брай
Я осмотрела домик. Да, получше, чем тюрьма, но, если бы здесь не было этого мужика, было бы совсем хорошо. Сверху на цепи свешиваются три подсвечника. В двух горят свечи. Под потолком, как и в моей тюрьме, прорези толщиной с ладонь. Снаружи их не видно, потому что крыша по кругу нависает достаточно низко.
– Да, говорила, - я опустила глаза и сказала два слова, на которые у меня и хватило сил.
– Сейчас тоже «как всегда»? – мне показалось, или он смеялся надо мной.
– Так еще никогда не было.
– Так хорошо, или так плохо? – он явно смеялся.
– Вам лучше знать, ридган, ведь я не знаю ваших планов на меня, - я посмотрела на него и подняла бровь. Он засмеялся уже открыто.
– Что значит это… как ты сказала? «Настанет время, и мы поменяемся местами»? - он уже не смеялся, и теперь между нами не было стены тюрьмы. Хорохориться было не просто опасно, а смертельно опасно. Говорить средневековым дикарям с саблями, которые связаны с правителями, что когда-то он будет на моем месте – верх глупости.
– Так говорят в Хирете. Люди между собой. Это значит, что нельзя делать плохого, потому что ты можешь оказаться на месте этого человека, - ответила я. Посмотрев на него, я хотела увидеть его лицо, понять, как ему такое объяснение, но он смотрел куда-то в район моих ног. Я опустила голову и вспомнила – подол моей юбки был сильно короче, чем здесь носили.
– Так тоже ходят в Хирете?
– Дома я одевалась скромнее, эта одежда… ее мне дали здесь, - я зажалась, вспомнив, что живот мой гол и полоска ткани, что выступала в роли лифа, вот-вот должна была свалиться. А рука, в которой сейчас были ножницы и клубок толщиной с палец с иглой уже занемела за спиной. Я отошла от двери вправо, и прижалась к стене, возле которой лежали подушки. Ридган лежал головой влево, и если я присяду, якобы для того, чтобы спрятать голые ноги, я смогу спрятать свой набор из кружка «умелые руки» за подушку.
– Ладно, я велел, чтобы тебя привели сразу. Я хочу, чтобы ты рассказала о себе. По-моему, ты отличаешься ото всех женщин тем, что много говоришь. Даже ридганда не может позволить себе столько говорить, если перед ней ридган. Кто ты? – он немного привстал и оперся на локоть. В этот момент я и присела, словно испугавшись его выпада, подсунула свою запрещенку под подушку и выдохнула.
– Нечего мне рассказывать, ридган…
– Ридган Шоаран. Тебя зовут Мали?
– Малисат. Я дочь ута́ша, - вспомнила я информацию, которую рассказала обо мне Палия.
– Хм-м, - он многозначительно выгнул губы и продолжал рассматривать меня.
– Больше я не знаю ничего, - я глупо хихикнула и села на подушку.
– Чем же ты занималась в Хире́те, Малисат – дочь уташа? – он вдруг скинул ноги с подушек и сел, наклонившись ко мне.
Я вжалась в стену и задышала как после забега. Его глаза были так близко ко мне, что я могла рассмотреть радужку цвета коньяка.
– Яа-аа, я не помню. Я не выходила из дома… и-ии вообще не знаю ни-ччего, - страх, казалось парализовал меня, и думала я только об одном – если он решит допрашивать меня об этой чертовой Хире́те, я даже наврать ничего не смогу, потому что плохо представляю себе жизнь там.
– Ладно. Ложись сюда и закрывай свои глаза. Ты смотришь на меня как змея, - он взял меня за плечо, и как пушинку перекинул через себя. Теперь я лежала там, где еще пару минут лежал он.
– Нет, так нельзя, ридган, так нельзя. Я знаю кое-что, что вам понравится больше, прошу вас, не трогайте меня.
Он посмотрел на меня так, словно я сказала страшные слова, ну, или как будто собака заговорила. Поднял меня за плечи и приблизился лицом к лицу так близко, что от его дыхания шевелились волосы у меня на шее.
– Ты сказала «нет»?
– Да, я сказала, что могу сделать кое-что очень приятное. Вот увидишь, - от страха я молола языком без умолку, и куда делась моя скромность и неуверенность? Видимо, не было в моей жизни действительно страшных ситуаций.
– Ну, - он отстранился, и я выдохнула, - и чем же ты хотела меня удивить? – теперь он откровенно смеялся надо мной, как дети потешаются над маленькими обезьянками в зоопарке. Когда он вдыхал, мне чудилось, что весь воздух из этого домика заполняет его легкие, а когда выдыхал, стены с трудом выдерживали и не рушились. Я вспомнила мультфильм про трех поросят и чуть не рассмеялась. Пришлось прикусить губу, чтобы не натворить дел.
– Ложись на живот, да, поворачивайся лицом к подушке и подними рубаху, - я встала и попыталась повернуть огромного, как лось, мужчину, ну, или давала понять, как надо. Он сидел недвижимо и смотрел на меня как на привидение. Он то ли боялся меня, то ли я делала вещи, которые он даже представить не мог.
– Спиной? Даркан Вершитель, ты видишь то же, что вижу, и я? Ты слышишь, что говорит эта женщина, кожа которой похожа на печеное молоко? Она хочет, чтобы великий воин Шоаран, сын кангана Эстира, повернулся спиной к женщине! – его голос звучал как гром. Мне было не по себе, но от этого я будто хлебнула огромный глоток спирта, как случайно случилось со мной единожды.
– Ты думаешь, я собираюсь тебя убить или ударить? Да у меня кулак – четверть твоего. «Великий Воин Шоаран, сын какого-то там знаменитого канкана» - попыталась я повторить его голос,
