Морроу Винд - Шаг в ритм
Авроры и учителя сели вместе и тоже приятно проводили время. Только Тонкс подсела к нам, чтобы быть в приятной компании. Все же правильно мы, Хаффы, поступили, что пригласили всех к нам праздновать. Думаю, стоит сделать это традицией.
Я достал свою гитару и поначалу просто играл незатейливые мелодии из всех, что помнил, даже были из аниме. Но, как всем известно, самые грустные мелодии только в аниме. Shiro Sagisu — Going home, понравилось слушателям. Я играл на гитаре и просто смотрел на всех кто тут. Как необычно, половина из нас друг друга ненавидит. Придет время, когда мы будем рвать друг другу глотки и убивать ради своих целей. Кто — то тут испортил жизнь другим, погубил души и прошлое. Но сейчас это не важно, сейчас мы на один день забудем все плохое. Мы забудем ненависть на один вечер. Мы просто побудем собой. Взрослые пили огневиски и с улыбкой тонули в музыке. Ученикам тоже было приятно. Кто — то тихо переговаривался, кто — то молча слушал, а кто — то немного дремал. Гостиная Хаффлпаффа — самое уютное и доброе место. Я не жалею, что попал сюда, так пусть никто не жалеет, что он сейчас тут.
Наконец я начал петь. Сначала тоже кое — что не быстрое и восточное. Пусть народ послушает экзотику. Учителя установили какие — то чары, чтобы можно было понимать слова песен. Звуки — как есть, а в уме появляются ассоциации, так что в целом все понимали, что я пою.
Nobody knows who I really amI never felt this empty beforeAnd if I ever need someone to come along,Who’s gonna comfort me, and keep me strong?We are all rowing the boat of fateThe waves keep on coming and we can’t escapeBut if we ever get lost on our wayThe waves would guide you through another day(Rie Fu — Life is Like a Boat)
Дальше пошло повеселее. Народ явно оживился, особенно, когда начал петь на японском. Таких песен тут не было, а я помнил еще кое — чего с прошлой жизни. Да и занятия в окклюменции помогают развивать память.
Oka no ue no chiisana ie ni sumuAnata to watashi futari dakeDaremo mite nai toki niHissori to tatsuWatashi wa totemo okubyou deAnata o mitsumeru haike niKoe o koe o agete shimauYuuhi ga moete shimaeba ii no niIchi nichi no owari o tsugeru kane moYoru no tobari mo(Yukawa Shione — Hinageshi no Oka)
Это было уже лучше, так же сыграл им очень нравившуюся мне песню, солистки группы Найтвиш, вот тут было уже намного лучше. Даже Слизеринцы оценили, хотя и кривились от «магловской музыки». Пусть себе ворчат, это — их дело, как быть.
Put all your angels on the edgeKeep all the roses, I'm not deadI left a thorn under your bed…I'm never gone…Go tell the world‑I'm still aroundI didn't fly, I'm coming downYou are the wind, the only soundWhisper to my heartWhen hope is torn apartAnd no one can save youI walk aloneEvery step I takeI walk aloneMy winter stormHolding me awakeIt's never goneWhen I walk alone(Tarja Turunen — I Walk Alone)
Народ наслаждался музыкой, компанией и атмосферой уюта. Мы, Барсуки, отлично знаем, что такое уют и умеем его добиваться. У нас всегда хорошо, и мы всегда рады гостям. Праздник близился к концу, и я решил, что пора.
Последняя на сегодня песня будет особенной. Я решил сыграть ее для одного человека. Небольшое напоминание, слабое, но есть в нем милый намек.
— Профессор Дамблдор, — обратился я. — Вам нравится музыка?
— Конечно, музыка — это звуки души, — улыбался он.
— Тогда я это для вас, надеюсь, оцените. Вы ведь знаете русский?
— Да, — кивнул директор.
Если раньше взрослые просто слушали мои песни, то теперь все смотрели именно на меня. Ну что, получайте. Подготовка к этой мелодии была сложной, потому как профессор Флитвик слабо представлял себе гармонь. Но все же мы справились.
Полковник Васин приехал на фронтСо своей молодой женой.Полковник Васин созвал свой полкИ сказал им: Пойдем домой.Директор перестал улыбаться, и выглядел удивленным.Ведем войну уже семьдесят лет.Нас учили, что жизнь — это бой,По новым данным разведкиМы воевали сами с собой.
Он замер и ни на кого не обращал внимания.
Я видел генералов —Они пьют и едят нашу смерть.Их дети сходят с ума от того,Что им нечего больше хотеть.Тут он вздрогнул и поджал губы.А земля лежит в ржавчине.Церкви смешались с золойИ если мы хотим, чтобы было куда вернуться —То время вернуться домой.Этот поезд в огне и нам не на что больше жать.Этот поезд в огне и нам некуда больше бежать.Эта земля была нашей, пока мы не увязли в борьбе.Она умрет, если будет ничьей, пора вернуть эту землю себе.
Музыка играла и наполняла гостиную. Из струн сыпались иллюзорные нити и сплетались в узоры и миражи. Я играл, я гости смотрели удивленно и восхищенно. Но директор молчал и просто слушал.
А кругом горят факелыИдет сбор всех погибших частей.И люди, стрелявшие в наших отцовСтроят планы на наших детей.Тут отвел взгляд.Нас рожали под звуки маршей,Нас пугали тюрьмой.Но хватит ползать на брюхе,Мы уже возвратились домой.Этот поезд в огне и нам не на что больше жать.Этот поезд в огне и нам некуда больше бежать.Эта земля была нашей, пока мы не увязли в борьбе.Она умрет, если будет ничьей, пора вернуть эту землю себе.(Аквариум — Этот поезд в огне)
Я закончил игру и отпустил струны. Миражи пропали, и свет вновь стал ровным. Народ радостно зааплодировал. Я посмотрел на директора, и был удивлен тем, что он прослезился. Неужели я смог напомнить ему о чем — то? Неужели война для него была не такой легкой? Это я наверное никогда не узнаю.
— Спасибо, — только и сказал он, а затем, улыбнувшись и сославшись на поздний вечер, ушел.
Народ расходился в хорошем настроении. Мы хорошо отпраздновали этот день. День перемирия, так можно его назвать. Ну что же, надеюсь, свой след в душах я оставил…
***Альбус устало развалился в кресле. В голове все еще играла музыка. Все еще звучали слова. Он и сам не мог понять, почему она так затронула его. Васин… он знал одного такого, возможно, поэтому музыка так его задела. Но слова можно было понимать по — разному. И он их понял по — своему. Будто он слышал о себе и о том, что сделал.
Альбус закрыл глаза и погрузился в сон. Сон, который он не хотел видеть, но все же он вернулся к нему…
— Васин! Ты — идиот! — кричал Альбус, оттаскивая раненного молодого волхва. Тот получил Секо в плечо и оглушающее в грудь. Но, как и любой русский колдун, свой посох из рук не выпустил. — Чокнутые русские, — ворчал Дамблдор и тянул тупоголового мага в окоп. Звуки выстрелов и вспышки чар. Альбус не понимал накой он сюда явился, опять откладывая бой с Геллертом.
— Да ладно, Альбус, — смеялся волхв.
— Ты — сумасшедший! — он дал ему подзатыльник, когда они спрятались. — Фоукс! — феникс появился рядом и дал своих слез раненому. Альбус не понимал, зачем он его спасает. Русские — его враги, пусть политические, но враги. Он уже все сделал, пусть они и выиграют войну, но очень сильно пострадают, и старый маг не чувствовал по этому поводу каких — то угрызений совести. Но вот опять ему вздумалось проверить русский фронт. А тут опять этот Васин попадает в переделки. Познакомился Альбус с этим волхвом еще год назад, когда тот взрывал танки рунными ловушками. А теперь вот опять в беде.
— Может и так, — ответил колдун, затем погладил феникса в знак благодарности. — Но я не умру.
— Ограбил Фламеля? — фыркнул Альбус.
— Просто меня дома ждет любимая, и я просто не могу умереть.
— Тогда чего в пекло лезешь? — он устало привалился к стене.
Звуки над ними утихли. Либо отступают, либо готовят что — то сильное. Но русский явно не волновался и даже достал свои лимонные конфеты. Васин вытащил свои очки — половинки, вновь починил их и напялил на свой нос. Альбуса раздражала его манера так улыбаться и есть сладости. Да и вкус у этих лимонных долек был ужасен. Все же серьезный маг должен и вести себя серьезно.
