Предопределение - Алексей Витальевич Осадчук
— Многие еще злы на нас, — вздохнула ниссе. — Особенно родичи файрет. Льюнари и эфирель — те отходчивые. А вот огневики… Сам понимаешь, там нрав у всех пылкий. Сперва надо со старейшинами поговорить. Послушать, что они скажут.
— Тогда договаривайся о встрече, — кивнул я. — Мне тоже надо будет в несколько мест заглянуть.
Я потер руки и произнес:
— Раз с этим решили, давай рассказывай, что у вас тут произошло в мое отсутствие.
* * *
Активировав невидимость, я бесшумно двигался по гончарному переулку. До рассвета еще несколько часов, но в мастерских, мимо которых я проходил, кипела работа. Здесь не принято, чтобы печи простаивали. Рядом с ними круглосуточно дежурят подмастерья.
Теплый дым тянулся от труб, а в воздухе витал едва уловимый запах свежеобожженной глины. Из-за слегка приоткрытых дверей мастерских сочился тусклый свет: мастера, видимо, спешили закончить срочный заказ. У одной из стен под навесом стояли ряды обожженных горшков с еще горячими краями.
На мгновение я замер в тени. Мимо прошла группа стражников с фонарями в руках и копьями на плечах. Их шаги и голоса гулко отражались от каменных стен.
Я беззвучно скользнул за деревянные ящики, стараясь не задеть свисающие под крышей связки каких-то трав, насквозь пропахших дымом.
На противоположной стороне переулка скрипнула дверь, и в полумраке мелькнула фигура с охапкой дров. Из глубины дома слышался еле различимый треск огня в печи. Когда все вновь стихло, я двинулся дальше, чувствуя под ногами выпуклые булыжники.
Пока шел, размышлял над тем, что мне рассказала Итта. Жак удвоил охрану Лисьей норы неспроста. Первыми звоночком было то, что в столице резко изменилась официальная повестка.
Оказалось, что герой войны вовсе не маркграф де Валье, а его высочество принц Филипп, а также маркиз де Гонди. Пока быстро сориентировавшиеся дворяне восхваляли официально объявленных истинных героев, чернь продолжала петь песни обо мне. Но через некоторое время, благодаря участию тайной канцелярии и страже, песенки о похождениях бастарда перестали быть модными.
Уже тогда мои близкие заподозрили скорые изменения.
Их опасения подтвердила Сусана Марино, сообщившая, что по столице пошли разговоры о своеволии маркграфа де Валье, который начал постепенно подминать под себя север Бергонии. Последняя новость, заставившая Жака усилить охрану, была о грабежах на дорогах патрулями маркграфа. Моя репутация планомерно втаптывалась в грязь.
Но, как оказалось, на этом мои проблемы не заканчивались. Моя любимая тетушка и сестрица вбили себе в голову, что между мной и Вереной существует любовная связь. Поэтому они решили бросить все усилия на поиск жениха для Верены. Желательно выдать ее замуж до моего возвращения.
Герцогиня дю Белле взялась за это дело закатав рукава. Верена, вопреки моим предостережениям, теперь регулярно появлялась почти на всех приемах моей тети и, кажется, ей заинтересовались некоторые дворянские семьи.
Но проблема вовсе не в этом. Ниссе сообщила мне, что в Лисьей норе тоже было организовано несколько приемов, на одном из которых появился какой-то старый граф, обращавшийся к Верене, когда они оставались наедине, как к принцессе.
В общем, чего я опасался, то и постигло меня. Ситуация с Вереной вышла из-под контроля. Надо, пока не поздно, срочно вывозить ее из Эрувиля. Я уже тысячу раз пожалел, что не разговорил девушку раньше, еще до того, как привез ее с собой в столицу. Хотя вместе с тем я прекрасно понимал, что в любом случае не смог бы бросить Верену на произвол судьбы…
Свернув за угол, я оказался в знакомом гончарном ряду. Здесь, в отличие от других переулков, по-прежнему было тихо и темно. Приблизившись к массивным воротам, я остановился и внимательно осмотрел створки. Затем принюхался и улыбнулся. Здесь явно кто-то был и совсем недавно. И этот кто-то не чужой для этого места. Ворота открывались естественным путем, без взлома.
Внезапно я почувствовал постороннее присутствие у себя за спиной.
— Не знаю, кто ты, но тебе здесь не рады, — с угрозой произнес знакомый голос.
Я обернулся и огляделся. Энергоструктура местного матаго обнаружилась на крыше противоположного дома, рядом с печной трубой.
Видеть меня он не мог, как и распознать мою истинную суть, но тем не менее ему удалось учуять чужака. И не удивительно — это же его территория.
Хорошо. Давай поиграем. Заодно проверю, насколько ты чувствительный. Я медленно приблизился к забору и легко перемахнул во внутренний двор. Там по приставной лестнице я бесшумно поднялся на крышу. Судя по ярко пульсирующей энергосистеме, матаго, принявший облик крупного серого кота, заметно нервничал, но моего приближения так и не почувствовал. Все его внимание было направлено вниз.
Несколько мгновений — и я замер буквально в трех шагах у него за спиной.
— Приветствую тебя, Гервин, — негромко произнес я, снимая маскировку.
Серый кот с громким «Мяу!» резко взмыл в воздух и, развернувшись, приземлился на четыре лапы. Изогнутая дугой спина, шерсть, вставшая дыбом, хвост трубой, острые клыки и прижатые к башке уши — матаго в любой миг был готов броситься на чужака, нарушившего границы его территории.
— Значит, вот как ты встречаешь гостей? — хмыкнул я.
Большой серый кот перестал шипеть. Его голова слегка склонилась набок. Спустя секунду в его желтых глазах мелькнула тень узнавания.
— Макс? — услышал я его хриплый взволнованный голос.
— Он самый, — кивнул я.
— Но как тебе удалось так близко ко мне подобраться?
Гервин сменил облик. Волосы на его голове были слегка растрепаны, фартук сбился в складки, а в глазах застыло удивление, замешанное на растерянности и, кажется, страхе.
На самом деле это было несложно, но вслух я этого говорить не собирался. Зачем обижать местного хозяина? Тем более, что этот матаго не был мне врагом. А то, что он кое-о-чем умолчал в нашу первую встречу, говорит только в его пользу. Гервин умеет хранить тайны как свои собственные, так и своих друзей.
— Мне просто повезло, — дипломатично ответил я и добавил: — И прости, что напугал.
Матаго лишь кивнул в ответ, продолжая сверлить меня напряженным взглядом.
— Что привело тебя ко мне снова?
— Я пришел просить тебя об услуге, — произнес я, опускаясь на крышу. — За которую я готов щедро заплатить.
Сказав это, я вытащил из кармашка перевязи крупный алый круд размером с куриное яйцо.
— Что скажешь, согласен? — спросил я, подбрасывая в руке кристалл.
— Что за услуга? — не сводя немигающего взгляда с
