Ревизор: возвращение в СССР 28 (СИ) - Винтеркей Серж
— Ну, раз мы вышли на конструктивный диалог с Серпуховским кожевенным заводом… — сказал я задумчиво. — То, возможно нам удастся среди их продукции подобрать материал для обувной фабрики и запустить, хотя бы, минимальное количество двух моделей со спецучастка в официальное производство. Надо, чтобы наши технологи туда съездили. К кому, кстати, в Серпухове обращаться? Директору нашей кожгалантерейки с главбухом тоже надо к ним съездить, поговорить, они нам документы неправильно оформляют.
— Так к Сальникову их всех и посылай, — ответил Бортко, переглянувшись с Захаровым. Тот кивнул согласно.
— Хорошо. Но мне сначала их представить друг другу надо, наверное?
— Сам, что ли, туда поедешь? — посмотрел на меня с сомнением Бортко. — Два часа в одну сторону… Давай, лучше, я сам Сальникова предупрежу, что к нему наши люди подъедут, да и всё. Что у тебя ещё?
— На кожгалантерейке председатель месткома Дружинина написала заявление по собственному. Та самая.
— Отлично, — ехидно улыбнулся Сатчан.
— Тут я бы не радовался очень сильно, — возразил я. — Не тот она человек, чтобы мирно уйти и забыть про нас. Помяните моё слово, нам от неё ещё прилетит… Я нашим на фабрике дал указание привести в порядок все дела, на всякий случай. От охраны труда до бухгалтерии.
— У нас с Сальниковым сделка на этот счет, — не поверил мне Бортко.
— Дело в том, что я с ней несколько раз лично общался, и котелок у нее явно на грани срыва, — покачал недоверчиво я головой. — Там такая мания величия, товарищи… Английская королева и то скромнее держится.
Захаров взглянул на Мещерякова. Тот кивнул, и сказал:
— Проследим, Виктор Павлович.
— И в целом, товарищи, — продолжил я свое выступление, — хочу вас призвать привести на подопечных предприятиях в порядок всю документацию по охране труда. Все инструктажи чтобы были проведены, и не для вида, а на совесть, журналы оформлены, подписи собраны. Плакатами и инструкциями облепить все производственные помещения. Над станком повесить «А ты снял перчатки?» Или 'Ты не забыл надеть защитные очки⁈". И все остальное, что нужно, в таком духе.
— А остальные-то предприятия тут причём? — спросил Ригалёв. — Откуда эта Дружинина знает про них?
— Да тут уже не только о ней идёт речь… Вот вам пример. У меня на обувной фабрике переносили спецучасток из подвала котельной в производственный цех и уронили оборудование на лестнице. Чудом никто не пострадал! Они там все за оборудование испереживались, хотя его и реанимировали, вроде, пока работает… Я уж не стал им говорить, что лёгким испугом отделались. Если бы там кого-то задавило, то кроме несчастного случая на производстве, автоматически началось бы расследование и по поводу нелегального цеха в подвале котельной… Проверили бы, ясное дело, куда и откуда тащили это оборудование. Не говоря уже о том, что человека было бы жалко. Короче, товарищи, человеческий фактор никто не отменял… Всего предусмотреть невозможно и надо быть готовым ко всему.
— Ну, резон в этом, конечно, есть, — согласился Захаров.
— В любом случае, прикрыть задницу документами ещё никому не повредило, — согласился Бортко. — Но я думал, у нас и так всё это делается.
— Лучше в этом убедиться, — ответил я. — А то у нас как? Гром не грянет, мужик не перекрестится. Просто уверен, к сожалению, зная людей, что некоторые наши управленцы рассчитывают сугубо на то, что вы их защитите, если они налажают, и относятся к своим обязанностям все делать аккуратно спустя рукава.
— Ну, тоже верно, — согласился Захаров. — У тебя всё?
— Нет. На обувной фабрике ясли-сад организовали, а мебели нет. В лучшем случае на следующий год в план какой-нибудь мебельной фабрики попадут. Можно им чем-то помочь? Есть у нас своя мебельная фабрика какая-нибудь?
— Нет. Мебельной фабрики у нас нет, — ответил Бортко.
— Недоработочка! — смеясь, заявил Нечаев. — Надо что-то с этим делать. А то как же мы без мебели до сих пор?
— Тогда что, я сам попробую где-то детскую мебель заказать? — спросил я.
— Попробуй, — хмыкнул Бортко.
— И последний у меня вопрос, — достал я из портфеля копию заявки со швейной фабрики и протянул Бортко. — Швейные машинки заказаны месяц назад и ни слуху, ни духу. Как бы взять на контроль нашу заявку?
— Тут не только машинки, — удивлённо просмотрел список Бортко.
— Михаил Жанович, у нас предприятия раз в сто лет что-то из оборудования получат и счастливы, что хоть что-то удалось выбить. Там всё такое древнее… А тут такая возможность, — попытался объяснить я.
— Да ладно, — рассмеялся он. — Смотрю, просто, как вы на ходу подмётки рвёте. То на камволку им вторую импортную линию подавай, то к машинкам ещё список из пятнадцати пунктов…
— Это запчасти, — переглянулся я с Сатчаном и улыбнулся, мол, не мы такие, жизнь такая.
По окончании всех разборов полётов товарищи уже хотели разойтись, но Захаров нас всех остановил.
— Подождите, это ещё не всё. Тут у нас товарищу Ивлеву было предложено вступить в партию. Одним поручителем у него решил стать товарищ Межуев из КПК, а вторую рекомендацию подготовил я.
И он достал из портфеля бумагу и торжественно вручил мне при всём нашем собрании.
— Спасибо, — удивился я сперва такому демонстративному шагу Захарова, а потом подумал, что всё закономерно, он же, скорее всего, ради этого и решил стать вторым поручителем, чтобы его имя звучало рядом с именем Межуева. Почему бы не начать прямо сейчас?
— Смена растёт, — с одобрительной улыбкой заметил Пахомов и его поддержали за нашим столом на удивление доброжелательно в мой адрес. А то у меня мелькнула было мысль, ну вот, будут теперь меня карьеристом считать…
— Товарищи, кому рыбу заказывать? — кинул клич Ригалёв. — На следующей неделе привезут.
— О! Рыбка — это хорошо, — обрадовался я. — Мне килограммов десять на первый раз.
— Куда тебе столько? — спросил Бортко.
— Так у меня семья какая! — ответил я. — Родители, у мамы новая семья, и у папы, сестры, бабушки с дедушками, няня с семьёй… Шурин с тестем.
— И все в Москве? — уставился на меня с любопытством Войнов.
— Так получилось, — улыбнулся я.
— Товарищ Ивлев ставит научный эксперимент! Проверяет, резиновая ли Москва, подтягивая в нее родственников, свойственников и даже друзей из Святославля! — подколол меня Сатчан, компания громыхнула смехом, и я тоже посмеялся вместе со всеми.
Молодец, хорошо пошутил! Ну а я подтягивал и буду подтягивать. Чем крупнее город, тем легче человеку в нем раскрыть весь свой потенциал. Да и в целом возможностей больше по самым разным направлениям, даже на пенсии. Вон и бабушка, и Никифоровна, останься они в Святославле, разве замуж снова бы вышли? Так, скорее всего, и коротали бы свой век вдвоем, а переехали в нерезиновую и нашли себе по мужику справному. Ахмад, правда, с переездом не совсем угадал. Сейчас бы при Шанцеве мог бы как сыр в масле кататься, после того, как за него в тюрьму-то угодил. С другой стороны, освобождение и неожиданная карьера Шанцева — это результат моего личного вмешательства в его судьбу. Иначе он бы сейчас сигареты стрелял у сокамерников, а не Святославлем рулил бы… Ну а все остальные уже и сейчас в выигрыше от переезда… Мишка, вон, студент московского вуза, в Верховном Совете подрабатывает, и перспективы у него самые ослепительные с его серьезным настроем на учебу. А остался бы в Брянске? Загит калымит в свободное время, раздвижные шкафы ему помогут сделать состояние задолго до перестройки… Мама очень довольна, два внука под рукой, внучка и внук в часовой доступности. А уж как Галия гордится своей новой работой!
Товарищи последовали моему примеру и начали активно записываться за рыбкой. Сатчан тоже заказал себе пять килограммов.
— Нам с Риммой, тестю с тёщей и к матери в Ленинград съезжу, угощу, — мечтательно проговорил он.
— О! Насчёт тестя… Чуть не забыл, — спохватился я и передал ему список от Алироевых на плитку. — Что по деньгам? Когда надо? Ты, кстати, с Фирдаусом созвонился?
