Корыстный интерес (СИ) - Ник Венджинс

и учиться у меня, как я у вас…» И так продолжается ровно до того момента, пока одному из собеседников не надоест эта игра, это притворство, и он открыто не скажет, что ничему не собирается учиться у другого, потому что сам лучше всех всё знает! Сделав это, он (или она) тут же переходит из разряда «тот, от кого кончают» в разряд «тот, на кого кладут». При этом изначально каждый из собеседников прекрасно знает, что именно он — самый лучший, самый правильный, восхитительный, красивый и умный. Просто потому, что так устроено живое существо. Авторитеты мешают собственной душевной работе, и любой мало-мальски умный человек прекрасно понимает это. Или хотя бы чувствует на интуитивном уровне. Без самомнения его личная жизненная программа не заработает, не раскроется, потому что он не научится мыслить самостоятельно, не научится отличать свои вселенские задачи и функции от чужих задач, не научится понимать, насколько именно он важен для всеобщего развития.

— Но у некоторых это самомнение завышенное! — указала она на меня.

— Нормальное.

— Не нормальное, а завышенное!

— А, по-твоему, должно быть заниженное?

Мы стояли с Акадой посреди пустынной широкой дороги и, уперев руки в бока, обжигали друг друга молниями, что вылетали из наших сощуренных глаз.

— Не заниженное, но хотя бы скромное, — нравоучительно дёрнув бровями, заметила она.

— То есть потаённое.

— Что?

— Скромное — это от слова скрывать, таить. Другими словами — лицемерить.

— Ты невыносим!

— Ты тоже невыносима! Больше ни за что не помогу тебе!!!

Губы Акады задрожали, из глаз закапали слёзы.

Не терплю женских слёз! У меня на них аллергия, проявляющаяся в сердечно-душевных спазмах.

— Хватит капать, пошли, — махнул я, опасаясь, как бы с минуты на минуту в моей душе не начался государственный переворот. Если это произойдёт, я точно сдам позиции и прижму девчонку к себе. А это грозило самым страшным: привязанностью. Да не могу я привязываться к ректорскому трофею! Нет, никак нельзя.

Отвернувшись, я пошёл вперёд, не дожидаясь, когда Акада последует за мной.

— Шевелись, невыносимая. Там, кажется, уже городские врата виднеются. Давай уже найдём этот артефакт и вернёмся в прежний мир. Или хотя бы отыщем себе спокойное местечко, где я смогу потренироваться и понять, как управлять новоприобретёнными навыками. Вдруг удастся не только внутри этого мира дверь соорудить, но и открыть нужный портал безо всякого артефакта. Конечно, имеется ещё один способ, как вернуть мне магию…

— Даже не заикайся! — гневно утёрла слёзы Акада. — Я ни за что не стану спать с тобой!

Завтра мы грабим дилижанс… А в понедельник, в понедельник мы свободны?

В город мы вошли беспрепятственно. Ожидая, что с нас возьмут пять монет, я уже отсчитывал кровные (или в прямом смысле слова «кровавые»?), забранные у Питера деньги. Но оказалось, что нужно вдвое больше.

— Это ещё почему? — возмутился я.

— Потому что вас двое, — лениво отозвался охранник городских врат. При этом он вис на своём копье и тёрся об него щетиной.

— Да посмотри, какой он хилый, — указал я на Акаду, снова намотавшую вокруг головы какую-то дребедень.

— Может, парень и хилый, но он всё равно дышит.

— У вас что, за воздух деньги берут? — насупился я.

— Не за воздух — он-то бесплатный, — а за углекислый газ, — воздел палец парень. — Если посчитать, сколько вы собираетесь выдыхать, а ещё и пукать, то вот и получается десятка.

Мне даже стало интересно:

— А как вы контролируете, сколько раз в день человек…

— Мы никого не контролируем! — оборвал мои рассуждения охранник. — Мы предполагаем, исходя из среднестатистических показателей.

— Акад, — повернулся я к «парню», — ты сколько раз в день планируешь портить воздух?

Акада сделалась красной, как и её чалма.

— Не отвечает, — прокомментировал я. — Он даже немой у меня. А ты говоришь, воздух портить… Он его не то что испортить не в состоянии, но и слово вымолвить.

— За животных тоже надо платить по человеческому тарифу, — напомнил охранник.

— Это не мои, — тут же отрёкся я, — первый раз вижу. Пошли вон! Брысь!

Мотя с Маней рванули за ограждение, по пути сбив охранника с ног.

Он рассвирепел не на шутку. Достал свисток и ка-а-ак… дунул в него, да так сильно, что уши заложило.

Из близстоящего строения — сторожевой башни — тут же выскочили солдаты, вооружённые копьями да луками.

— Пёс и кот… — задыхался от возмущения охранник, — они прорвали оцепление… не заплатили… промчались мимо…

— Ну всё, теперь у тебя из зарплаты вычтут, — посочувствовали ему.

— Вот, держите, ваша десятка за среднестатистические пуки, — отдал я деньги. — Где у вас тут?..

— Прямо по улице — гостиница, за углом ещё одна. Там же можно оформить и документы, — пояснил расстроенный охранник.

— Какие документы? — вытаращился я.

— На пребывание в нашем государстве. Это же граница. Не знали?

— А… э… — растерялся я, — ладно. Пошли, Акад.

В гостинице нас огорошили сообщением, что нужно внести ещё пять монет.

— За что? — уточнил я.

— За государственную пошлятину. Ой, то есть за госпошлину, — поправилась девица за стойкой. — Это за то, что ваше заявление рассмотрят. А потом нужно будет сфотографироваться и снова оплатить госпошлину. За изготовление пропусков, страховки и карточек, где будут указаны ваши данные: высота, ширина, нетто.

— Я же не товар, чтобы меня взвешивали и измеряли!

— Вы — двуногая модель. Вам полагается паспорт.

— Что? А, ладно. Но почему это нельзя сразу сделать?

— Не разрешено. Такие правила. Сначала рассматривают заявление, а после только документы готовят. Две пошлины платить, две. Понимаете?

— А если нам откажут в виде на жительство?

— Что поделать, — пожала плечами девушка, — деньги вам не вернут. Но вы имеете право оспорить решение.

— Заплатив госпошлину?

— Разумеется.

— Ясно. Возьмите, раз такие правила, — протянул я деньги и взвесил худеющий кошель. — Где, кстати, у вас эти правила прописаны? Хотелось бы ознакомиться.

— Вот стенд.

— Увидел. А за что ещё придётся заплатить в ближайшие десять минут?

— За номер на двоих, — расплылась в очаровательной улыбке девушка. — А ровно через час к вам постучат, и вы будете обязаны внести плату за воду, так как независимо от того, собираетесь вы пользоваться туалетом или нет, санузел включён в удобства.

— Так если санузел уже включён, почему за него нужно отдельно платить?

— Потому что если вы с ночёвкой, то однозначно будете его использовать.

— Железная логика.

— А ещё вам нужно оплатить постельное бельё. И отдельно доплатить, чтобы его проверили на клопов.

— А разве это не входит в…

— Нет, конечно! Это же вручную…

— А-а…

— И ещё поторопитесь купить лотки для вашей живности, — кивнула