Первый контакт. Назад в СССР - Иван Непейпиво
— Да и думаю, нас долго не продержат в запрете, — добавил он. — Ночные вылазки, а днем работа над «Хроносом». Это рискованно, но это наш единственный шанс.
Наталья задумчиво кивнула, ее брови сошлись на переносице, пока она обдумывала наш план.
— Я понимаю риски, — сказала она после паузы. — И я понимаю, насколько это важно. Но как мы объясним наше отсутствие, если нас поймают? И что, если «Эфир» уже в руках тех, кто планирует его использовать?
Я глубоко вздохнул, понимая, что ее вопросы попали в самую точку наших проблем.
— Что касается нашего отсутствия, — начал я, — мы можем использовать комбинацию алиби и способностей Толи. Например, он может создать иллюзию нашего присутствия в лаборатории, пока мы на самом деле будем в другой стране.
Толя кивнул:
— Да, я могу поддерживать такую иллюзию некоторое время. Но это потребует много энергии, так что наши «вылазки» должны быть короткими и хорошо спланированными. И нужно много еды…
Наталья задумчиво кивнула:
— Это может сработать. Кстати… я с вами. Только пусть Толя, станет прежним Толей… — она сморщилась глядя на Анатолия. — Что нужно делать?
Мы с Толей переглянулись и он принял человеческий обоик.
— Для начала, — сказал я, — нам нужно составить план действий. Определить, где еще могут храниться копии «Эфира», и разработать стратегию. Все это нужно делать так, чтобы не вызвать подозрений у остальных.
— И нам понадобится твоя помощь, Наталья, — добавил Толя. — Твои знания и доступ могут оказаться бесценными. Но мы должны действовать, и действовать быстро. Каждый день промедления приближает нас к катастрофе.
Толя кивнул, соглашаясь. Вдруг дверь подсобки распахнулась с неожиданным скрипом, заставив нас всех подпрыгнуть. На пороге, щурясь от света лампы, стоял взъерошенный Игорь в помятой рубашке.
— Вы что тут устроили, ночное собрание Общества анонимных трудоголиков? — пробормотал он, пытаясь пригладить торчащие во все стороны волосы. — Ваше шушуканье раздражает! Ничего не слышно, но очень интересно!
Мы застыли, как олени в свете фар. Толя, не моргнув глазом, выпалил:
— Работаем, коллега. Наука не ждет!
Я подхватил:
— Я спал и мне вспомнилось кое-что из работы что не дает мне покоя.
И это действительно было правдой.
— И что же такого важного не могло подождать до утра? — Игорь зевнул, но в его глазах уже появился проблеск любопытства.
Я глубоко вздохнул и начал:
— Понимаешь, Игорь, я заметил в уравнениях «Хроноса» одну деталь, которая раньше ускользала от нашего внимания. После активации и перемещения объекта, «Хроносу» потребуется время для восстановления энергии.
Игорь моментально встрепенулся, сон как рукой сняло.
— И это время, — продолжил я, — нужно точно высчитать. Судя по всему, перемещение во времени будет ограниченным. Мы не сможем прыгать туда-сюда, как в научной фантастике.
— Погоди-ка, — Игорь подошел ближе. — Ты хочешь сказать, что после каждого прыжка нужна… перезарядка?
— Именно! — я щелкнул пальцами. — И чем дальше прыжок, тем дольше перезарядка. Но, я еще не работал над эти вопросом.
Игорь нахмурился, его энтузиазм внезапно исчез. Он достал очки из нагрудного кармана и начал нервно протирать их полой халата.
— Подождите-ка, — он поднял руку, словно пытаясь физически остановить поток информации. — Если бы мы знали об этих ограничениях раньше, возможно, мы бы не выбрали «Хронос» как приоритетный проект. Это же меняет всю концепцию! Мы будем обещать партии и правительству машину времени! А что они получат?
Нужно было срочно что-то придумать, чтобы не дать сомнениям Игоря разрушить весь план. Я глубоко вздохнул и начал:
— Игорь, послушай. Эти ограничения не делают «Хронос» менее важным. Наоборот, они делают его более… реалистичным и безопасным. Подумай сам, неограниченные путешествия во времени могли бы привести к катастрофическим последствиям. Представь, что кто-то решит изменить ход истории или, того хуже, уничтожить наше настоящее!
Толя подхватил мысль:
— Да…
Игорь задумчиво почесал подбородок.
— Вы правы, — медленно произнес он. И к тому же… — он понизил голос до шепота, — уже поздно отступать. На днях уже прибудет корпус.
Мы все синхронно кивнули.
— Ну что ж, товарищи ученые, — Игорь хлопнул в ладоши, — за работу! Нам предстоит решить уравнение века!
Мы вышли в основное помещение лаборатории, где мирно посапывала Нинель, свернувшись калачиком. Игорь, уже полностью захваченный новой идеей, бесцеремонно разбудил её.
— Нинель Петровна! Вставайте!
Нинель подскочила, сонно моргая и пытаясь сфокусировать взгляд.
— Что? Где? Корпус готов?
Следующие несколько часов прошли в лихорадочной работе. Я погрузился в расчеты, пытаясь точно определить время перезарядки «Хроноса» и другие ограничения. Краем глаза я наблюдал, как Наталья крутится возле Толика, который пытался спроектировать систему управления. Бедняга явно за тысячи лет на Земле растерял все свои инопланетные знания. То и дело он чертыхался, поправляя рыжие космы.
Нинель и Игорь погрузились в обсуждение теоретических аспектов временных перемещений, периодически споря так громко, что я боялся, как бы не прибежала охрана.
Наконец, когда за окном уже стемнело, а количество выпитого чая грозило побить все рекорды, я закончил свои расчеты. Чувствуя смесь усталости и триумфа, я встал и объявил:
— Внимание! Товарищи, я это сделал. У меня есть точные данные по ограничениям «Хроноса».
Все головы повернулись ко мне. Игорь выронил карандаш, Нинель чуть не пролила кофе, а Толя… кажется, вздохнул с облегчением.
— Ну не томи, Алексей! — воскликнула Нинель. — Выкладывай!
Я сделал глубокий вдох, чувствуя, как все взгляды устремились на меня.
— Товарищи, — начал я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно, — результаты исследований оказались… неожиданными. — Хронос способен на путешествия во времени, но с определенными особенностями.
Игорь нетерпеливо барабанил пальцами по столу, Нинель прикусила губу, а Толя… ну, Толя как обычно, выглядел подозрительно спокойным.
— Во-первых, время перезарядки «Хроноса» напрямую зависит от длительности открытия временного коридора. Час открытого портала — день перезарядки. Сутки — уже неделя.
— Интересно, — пробормотал Игорь.
Я кивнул и продолжил:
— Во-вторых, и это критически важно: если закрыть коридор до возвращения путешественника, он застрянет в том времени. Навсегда. В-третьих, максимальная дальность прыжка — 50 лет в любом направлении. После такого прыжка «Хронос» будет недоступен около месяца.
Я намеренно умолчал о возможности более дальних прыжков. Эта информация была слишком опасной, чтобы делиться ею даже с коллегами.
Масса перемещаемого объекта ограничена полутонами за прыжок. И наконец,
