Братик - Яманов Александр
Доктор сначала смотрел на меня, выпучив глаза, а потом начал заливисто смеяться. Я его в этом деле поддержал, сбрасывая нервное напряжение. Не ошибся мой детектор, нормальный он мужик и не побежит докладывать об излишне образованном казачке. Но интересно, кто это такой прыткий и уже донёс о моих приготовлениях к операции?
– Это понятно, и руки перед операцией желательно сполоснуть. Но вы протёрли водкой не только руки, но и раны с иглой. Ещё вы употребляете только родниковую или кипячёную воду, чего требуете от своих ближников. И также моете руки перед употреблением пищи.
Похоже, кто-то из молодых казаков рассказал про чудаковатого чистюлю. Ладно, проведу товарищу лекцию по гигиене.
– Про необходимость кипячения воды первым упоминал ещё император Нерон. Да и любой грамотный армейский врач вам подтвердит, что большая часть расстройств желудка в той или иной мере связана с плохой водой. Что касается мытья рук и обработки иглы, могу привести следующий пример. Возьмите кусок свежего мяса, помойте его и заверните в тряпку и отложите на день. С большей долей вероятности в нём заведутся черви. Опарыши есть личинки мух. Но если ваше мясо было завёрнуто и насекомые не имели к нему доступа, то откуда взялись черви? Мне кажется, что в нашем организме как снаружи, так и внутри, живут невидимые глазу существа. Личинки это или что-то другое, но при попадании одних к нам в желудок с грязной водой или других на открытую рану, они начинают размножаться. Оттого мы и получаем кровавые поносы, гниющие раны и смерть от заражения крови. А водка быстро уничтожает любые организмы, поэтому считаю необходимым обработку ран и хирургических инструментов.
По мере того как Шафонский понимал, что я говорю, его глаза становились, как у героя анимэ. Вдруг он вскочил из-за стола, подбежал к выходу и проорал:
– Мирон, неси вина и чего поснедать.
Далее быстро вернулся и вперил свой взгляд в меня любимого. Улыбка сошла с лица доктора, но в его глазах зажёгся нехороший такой огонёк. Чувствую, что придётся сегодня рассказать гораздо больше, чем я изначально планировал.
– Я не буду спрашивать, откуда у простого казака такая манера изъясняться и столь обширные знания. Если захотите, то расскажете сами. Но вот про ваши теории я хочу услышать всё – от начала до конца. Может, вам ведомо, что доктор Левенгук[18] ещё сто лет назад описывал наблюдаемые им мельчайшие организмы. Но почему вы считаете, что они пагубно влияют на человеческий организм?
Повезло же мне нарваться на самого настоящего фанатика от науки. Я тоже тут со своей простотой начал объяснять элементарные для моего времени истины. Не учёл только того, что здесь мою теорию просто поднимут на смех. Хоть не сожгут как еретика, времена сейчас другие.
– Но это же напрашивается само собой. Пример с мясом я вам уже привёл. И вы сами говорите, что этот Чингачгук уже всё описал. А вот почему доктора не применяют научное открытие на практике, я не знаю.
– Так, надо срочно выпить, – нервно хохотнул доктор.
Слуга как раз постелил на стол скатерть и расставил бутылки и немудрёную закуску. До холодильников ещё далеко, а с учётом дикой жары мало какая еда может храниться более нескольких часов. Но свежий хлеб, зелёный лук, бастурма и ещё какое-то вяленое мясо выглядели вполне аппетитно. Шафонский не стал чиниться, сам налил полные бокалы красного вина и передал мне один из них. В этом времени я толком не пил, кроме случая, когда хлебнул самогонки, поэтому с опаской смотрел на выпивку. С другой стороны, не хотелось обидеть интересного человека и такого радушного хозяина. Надо будет только попросить его прикрыть меня перед начальством. Выпивка в походе не приветствовалась, и мне не хотелось получить плетей за нарушение приказа.
– Вот ты говоришь, что это просто – догадаться о живущих в человеке организмах. Но почему ни один из великих европейских умов до этого не додумался? А какой-то простой казак утверждает, что все великие медикусы неумехи и невежды. Ты ведь сейчас изложил самое настоящее открытие, которое может перевернуть современную медицину. Если твоя теория верна, то это просто меняет всё или очень многое. По крайней мере, можно устранить причину возникновения сепсиса. А это огромное количество смертей и не только от ран на войне.
– Ну, так ваши хвалёные европейцы две тысячи лет считали, что у мухи восемь ног, ведь так сказал сам Аристотель. И ни один из умников не удосужился поймать это зловредное насекомое и пересчитать его лапки. Только какой-то швед[19] вроде недавно догадался.
Я думал, что доктор упадёт от смеха. Лицо его раскраснелось, на глазах выступили слёзы, а тело сотрясали конвульсии.
– Дмитрий, не вздумай в приличном обществе обзывать профессора Линнея «какой-то швед». Мои учёные коллеги могут за это побить, – Шафонский продолжил смеяться.
Через некоторое время он успокоился, наполнил опустевшие бокалы и произнёс:
– Всё это требует опытов и доказательств. Здесь у меня нет никаких возможностей проводить естество-испытания. Но как доберусь до Москвы или столицы, то займусь этим непременно. Мне нужно знать как можно больше о твоих умозаключениях по этому вопросу. Если у тебя есть ещё теории по медицине или по другим наукам, то я готов тебя выслушать. Дело в том, что мои устремления в науках распространяются не только на медицину. Клянусь внести тебя как соавтора в научной работе, коли эксперименты подтвердят правоту твоих умозаключений.
А вот этого нам не надо. Не хватало ещё мне известности. Вызовут в Москву или Питер для демонстрации забавного казака, как неведомой зверушки. Шансов нарваться на Уваровых в этом случае более чем достаточно. Мы с Дёмкой пока к этому не готовы. Данное семейство я навещу немного позже, когда буду готов. Солнечный мальчик полностью со мной согласился и заскакал, выражая своё полное одобрение.
– Мне слава ни к чему, – поднимаю руку, останавливая доктора, который хотел возразить. – Засмеют меня на Дону, и вообще, не хочу. А вот если ваши эксперименты принесут пользу нашим людям, то пишите труды и не обращайте внимания на всяких хулителей. Вспоминайте про муху, если какие-то коллеги будут излишне скептически настроены. Думаю, вашего Чингачгука научное сообщество тоже приняло весьма холодно, а его теория не получила дальнейшего развития.
– Левенгука, – поправил меня Шафонский. – И ты прав. Научные круги до сих пор не признают его открытий. Мне не понять твоей скромности, но теперь я не успокоюсь. Как только доеду до лаборатории – сразу примусь за эксперименты. И перед опубликованием труда всё равно сообщу тебе, вдруг ты передумаешь.
– Тогда предлагаю выпить за науку!
Новая порция вина рухнула в желудок, и приятное тепло прокатилось по всему телу.
– Андрей Михайлович? – слышу приятный женский голос.
– А? Что? – Я так погрузился в свои воспоминания, аж выпал из реальности.
Вижу улыбающуюся Анну и нагло ржущего Женю.
– Я переслала вам сводную таблицу по закупкам. Проверьте, пожалуйста!
Наша новая сотрудница очень серьёзно относится к работе. Пока проверяю, но думаю, через недельку можно выпускать в свободное плавание. Она уже разгрузила часть работы отдела, ещё и атмосферу в нашем маленьком коллективе улучшила. У нас тут пять мужиков 45+, и молодая девушка разбавила наш старпёрский междусобойчик. Народ как-то подтянулся, перестал материться на утренней планёрке, и вообще, женское влияние сразу начало ощущаться. У четверых из нас есть дочки, поэтому отношение к Анне самое отеческое, без всякой пошлятины.
А вот кому-то идиллия в АХО совсем не по душе. Самое забавное, что это совершенно разные люди со своими личными причинами. Раздаётся звонок внутреннего вызова и как бы это не один из недовольных.
– В курилке через пять минут, – произносит голос, который до сих пор бросает меня в сладостную дрожь.
