Статус "Спасатель" - Владимир Георгиевич Босин
А это значится Лала, так назвалась женщина. Она с удовольствием возьмёт заботу о нашем пропитании, освободив Софу, которая явно тяготится этим занятием. Арон, ковыляющий со шваброй по палубе, назначен младшим матросом. Ему каждое утро нужно выдавать задание, иначе он просто растерянно толчется у борта.
Когда мы прошли остров Пальма, что недалеко от Барселоны, меня свалила хворь.
Может сказалось моё купание в холодной воде. А может просто организм дао слабину. Говорят же, что в войну мало солдат болело обычными житейскими болячками. Не то время и место. Вот и я так. За всё это время даже не чихнул, а тут скрутило. С утра почувствовал температуру, но понадеялся, что пройдёт. Сухой кашель, незначительный сначала, стал буквально душить к вечеру. Выхлестал три кружки кипятка, запив таблеткой от простуды – помогло мало. А ночью бредил, снилась моя квартирка в Питере, сидим вроде мы с батей на даче. И под шкворчащее мяско причащаемся водочкой. Так благостно и спокойно, вот только у мамы глаза встревожены. Или это не мама?
Потом пошли кошмары. Я убегаю от зомбаков, рядом бежит Маня и лает на врагов. Я спотыкаюсь и лечу на асфальт, а моя верная собака бросается назад в попытке задержать врага.
Очнулся от того, что меня кантуют. Нательная майка мокрая, хоть отжимай. Постель тоже влажная. Меня переодевают и вливают в рот какую-то пахучую гадость. Потом бесцеремонно переваливают на живот и, заголив задницу, ставят укол. И я отъезжаю.
Как хорошо и спокойно. Открываю глаза, это явно не моя каюта, но Маня, услышав, что я проснулся, тут же подскочила и встав на передние лапы начала вылизывать мою физию.
- Маня, ну хорош, ну хватит, - у меня дикая слабость в руках, с трудом отпихнул собаку. Та, убедившись, что я действительно в порядке, вернулась на коврик.
Судя по всему, судно стоит. Я уже научился это определять по качке. Если не ошибаюсь – это каюта Кати. А почему меня сюда определили? Тихо то как, только отдалённо слышатся голоса. Но, собака спокойна, значить опасности нет.
Разбудила меня Катерина. Она зашла с чашкой чего-то горячего, парок идёт.
- Ты как? Голова не болит? Как самочувствие?
- Да вроде нормально? А что со мной было?
- Воспаление лёгких. Ты два дня пролежал в бреду с высокой температурой, - женщина протянула руку и поправила на мне одеяло, - давай поедим?
И откуда это чудо, настоящий овощной супчик. Только что меня подташнивало, а тут прямо от восхитительного запаха накатил такой жор.
- Горячо? – я дернул головой и чуть не пролил на майку. Но послушно потянулся губами за следующей порцией. Если бы меня усадили, я бы, наверное, и сам поел. Но приятно, когда кормит симпатичная женщина.
Наша врачиха в спортивном костюме. Привычную косынку сняла, теперь волосы уложены бубликом в сложную конструкцию. Мне торопиться не куда. Поэтому смотрю на неё, вызывая у той румянец на шее и груди.
Катя классическая славянка, сероглазая с русой шевелюрой. Я никогда не смотрел на неё как на женщину.
Ну, как на интересную женщину. У неё приятное лицо и чистая кожа на шее и открытом участке груди. От моего пристального взгляда та дёрнулась и пролила очередную порцию горячего варева.
- Ну, думаю дальше ты и сам справишься, - женщина поставила чашку на тумбочку и вышла. При этом мне стало грустно и одиноко. Аппетит пропал, и я уставился в иллюминатор.
Чуть позже пришли мои друзья, - Коляныч, ну хорош валяться. Мы бросили якорь у испанской Малаги. Ждём, когда ты очухаешься.
Мы по ночам всегда вставали на стоянку. У нас тупо нет дежурной смены идти ночью. Шли днём, а вечером становились на якорь. Но на этот раз друзья решили подстраховаться перед проходом через Гибралтар. Дело в том, что не только на суше опасно. Море не пустынно, не проходило и дня, чтобы мы не замечали на бортовой РЛС небольшие суда. Мы тоже не являлись невидимками, но пока обходились без приключений.
Пока, а вот Гибралтар всегда был пиратской вотчиной. Берберийские пираты издавна наводили ужас на капитанов флотов различных стран. Уж больно местечко занятное. Это бутылочное горлышко, в самом узком месте всего 14 км и другого пути выбраться в Атлантику не существует. Многие страны стремились контролировать Гибралтар и не исключено, что и сейчас есть желающие. Лично я бы рискнул. Поставить батарею гаубиц на прямую наводку и всё. Можно собирать дань за проход. Поэтому парни правильно сделали, вот только от меня пока помощи маловато. Из-за этого решили задержаться, подготовиться как следует. Через день я почувствовал себя настолько хорошо, что начал помогать нашим. Ребята смотались на лодке к берегу и притащили пару десятков мешков с песком. Крупнокалиберный пулемет совместными усилиями подняли наверх, на крышу рубки и обложили мешками с песком. Рядом несколько рассыпных металлических лент, - Коль, принимай хозяйство. Придётся тебе подстраховать нас. Лент заряжена тяжёлыми пулями, чередуются с трассирующими, через три. Это чтобы ты ориентировался. Не думаю, что дойдёт дело до столкновения, а там смотри сам по ситуации. Это серьёзный калибр, бей только короткими очередями. Думаю, пары лент хватит вразумить супостата.
- А ты на пушку?
- Да, Джен будет моим заряжающим. Мы даже тренировку вчера проводили.
Проходить пролив решили рано утром. Пытаться в темноте это делать бессмысленно, мы видим и нас тоже. А подойдут тихо, мы накоротке беспомощны как котята. Экипажа то нет. А вот с рассветом будет интереснее.
Я забрался по лесенке на крышу рубки. Здесь весьма символическое ограждение, лес антенн и всевозможное инженерное оборудование.
А холодно однако, меня начало знобить. Сел на коврик и привалился к мешку с песком. А вид отсюда– закачаешься, с высоты всё видится в перспективе. Слева марокканский берег, его хорошо видно сверху. А английская колония на испанском берегу скрыта туманной дымкой.
- Хочешь кипятку? - я благодарно помог Кате подняться ко мне. У неё две железные кружки и термос в авоське с кипятущим кофе. На спине у девушки автомат, как учили. Сейчас она предпочитает таскать его.
