Кодекс Крови. Книга IV (СИ) - М. Борзых
— А ты её точно никак не можешь взять в жёны? Нам такие умные, одарённые и исключительно полезные женщины в роду ой как нужны!
Я ошарашенно скосил глаза на котеечку, которая сейчас размером уже обогнала Мауру, и не знал, как бы нежнее задать все вопросы, вертящиеся на языке. Да одна манера речи чего стоила!
— Ой, да брось! — хихикнула та. — Я чувствую твоё любопытство, спрашивай, а то сейчас лопнешь!
— Имяул, милая, как и когда ты так успела? — весьма коряво сформулировал я главный вопрос.
— Ну, во-первых, не Имяул, а Имал, — кокетливо поправила меня эрга, — мама меня так называла, я просто по детству выговорить не могла, а, во-вторых, это мой родной мир, здесь подходящий магический фон для развития и перехода на следующий уровень. К тому же, за стеной прячется что-то такое, что сильнее нас всех вместе взятых. Оно фонит магией на всю округу, так что я только и успеваю аккумулировать и перестраивать организм, ядро и систему энергетических каналов. Уже третий уровень взяла, если успею, попробую замахнуться на четвёртый.
Я мысленно присвистнул от темпов развития Имяул, тьфу ты, Имал. Теперь привыкать буду. Но тогда становился понятным большой магический потенциал наследницы Винограда, если она выросла в этом мире под воздействием подобного магического фона. С таким потенциалом она и Кречета за пояс заткнёт, а это уже чревато. Виноград, конечно, свою главу рода в обиду не даст, но вряд ли дикарка сведуща в политических интригах. Увязнет по самое не могу. Оглянуться не успеет, как уже за наследника престола замуж выдадут. Что-то мне подсказывало, что некстати проснувшаяся совесть не даст мне бросить на произвол судьбы выдернутую из привычной жизни девушку.
— Так и скажи, что она красивая! — хихикнула Имал, — а то про совесть вдруг вспомнил!
* * *
Сумасшедший шаман тянул Кирану сквозь толпу, расталкивая всех на своём пути. От криков поддержки, свиста и возгласов девиц закладывало уши. Старейшины как раз представляли участников от своих поселений. Далеко внизу маленькие человеческие фигурки взмахивали оружием или демонстрировали магию, приветствуя своих поклонников и земляков.
— Ты затмишь их всех! — гаденько хихикал шаман. — Я уж позабочусь!
Сказано это было таким тоном, что у охотницы мороз пошёл по коже. Девушка слышала, как в толпе то и дело принимали ставки на победителей и на первых погибших. Имя Ярва иногда встречалось в ставках на победу, остальные же имена были не знакомы охотнице.
Представление участников завершилось бурными овациями, все ждали только шамана. И тот явился. Кирана нервничала и скрывала лицо капюшоном, не отставая от своего проводника. Мать рассказывала, что перед стартом участник должен спуститься в ущелье, но Кирана всё ещё была на Языке власти, даже не представляя, как отсюда можно спуститься вниз. Шаман не выпускал девушку ни на секунду, гаденько подхихикивая. Он ударил посохом о камень, и над головами толпы пронёсся порыв студёного ветра, заставляя всех замолчать и поглубже укутаться в тёплые меха.
— Испокон веков вы живёте по древнему укладу: мужчины воюют с тварями, добывая всё необходимое для жизни среди вечного холода, женщины хранят огонь домашнего очага и воспитывают детей. Вот и сейчас очередной битвы ждут охотники, добытчики, настоящие мужчины! — толпа взорвалась криками поддержки и одобрения, но была прервана очередным потоком студёного ветра. — Но случается, что раз в поколение появляется кто-то, кто бросает вызов традициям, вековым устоям и самому смыслу нашей с вами жизни! Такие люди есть среди нас и сегодня! Поприветствуйте охотницу Нарву, обладательницу клинка стужи, которая четверть века назад доказала, что способна охотиться наравне с мужчинами!
Толпа заозиралась по сторонам, пока не увидела, как на самом краю пояса, превозмогая слабость, выпрямлялась во весь рост одинокая фигура и вскинула кулак в воздух.
— Кровь! Жизнь! Борьба! Честь! — ветер разнёс девиз Дикой охоты из уст давней победительницы.
— Нарва! Нарва! Нарва! Нарва! — скандировала толпа в эмоциональном экстазе, пока очередной поток леденящего ветра не обморозил разгорячённые губы.
— Сегодня история повторяется! Женщина бросает вызов тварям, пустошам и собственной природе! С минуты на минуту мы с вами узнаем, повторит ли она подвиг приёмной матери или заплатит собственной кровью и жизнью за гордыню! Поприветствуйте Кирану! — шаман толкнул девушку на самый край Языка власти и сорвал с её головы капюшон, выставляя напоказ тёмные волосы охотницы и свежую вязь татуировок.
Толпа поражённо ахнула, и сперва несмело, а затем всё громче принялась скандировать её имя:
— Кирана! Кирана! Кирана! Кирана!
Охотница подняла лицо в небо и закричала:
— Кровь! Жизнь! Борьба! Честь!
Толпа бесновалась в экстазе ровно до того момента, пока не увидела, как шаман ногой столкнул охотницу в ущелье прямо с края Языка власти.
Воцарилась мёртвая тишина, лишь гулкое эхо разносил отчаянный крик Нарвы, стоящей на коленях у края пропасти.
Глава 13
Последнее, что Кирана услышала перед толчком в спину, было тихим шипением шамана:
— Не используй огонь, там паутина!
Что всё это значит, она не понимала. Ветер бил в лицо, глаза слезились, но Кирана их не закрывала. Охотницу перевернуло в воздухе на спину. Адреналин вскипятил кровь до такой степени, что руку обожгло чем-то горячим. В небо из ладони вырвался столб пламени, облизывая встреченный на пути каменный выступ.
А в следующее мгновение вокруг тела Кираны закружились снежинки, казалось, со склонов ущелья разом сорвался весь снег и окутал охотницу белоснежным коконом.
Падение замедлилось. Девушка различала танец миллионов хрупких частичек замёрзшей воды, где каждая вела собственную партию, но не выбивалась из общего ритма.
Страх ещё сидел где-то на задворках сознания, но Кирана вдруг поняла, что ей спокойно и легко в этом снежном вихре, а главное, безопасно. Она плавно опускалась на дно ущелья, скрытое сумраком и тенями, и вдруг почувствовала под ногами пружинистую поверхность. Снежинки осыпались, выполнив своё предназначение, а Кирана осталась, балансируя на серебряной ленте шириной в два пальца.
— Какого… — не успела она завершить фразу, как рядом приземлилось что-то большое и пушистое, тихо скуля.
— Арва? — Кирана не поверила своим глазам, когда волчица встала на лапы и принялась облизывать ей лицо.
Лента явно не была рассчитана на такие нагрузки и начала издавать тихий треск.
— Замри и лежи, как я! — скомандовала охотница подруге, распластавшись на нескольких лентах для распределения веса. Пришлось откатиться от волчицы. Зато их возня сбила снежные шапки с лент, и они стали подсвечиваться серебристым светом в сумраке.
Кирана вспомнила последние слова шамана про паутину. Мать рассказывала про тварь, побежденную на Дикой охоте. Та имела толстое брюхо с жалом на конце, восемь хитиновых лап, мощные ядовитые жвала на морде. Так вот во вспоротом
