Виктор Тюрин - Ангел с железными крыльями
— Ой, Варенька, даже не помню! Это мне муж подарил. Тысяч пятьдесят, наверно.
"Хм. Так она еще и замужем".
Когда мне уже начало казаться, что их восторги и комплименты никогда не кончатся, Наташа, наконец, вспомнила о нас.
— Ой, Саша! Так обрадовалась тебе, что совсем забыла о правилах приличия! Давай, я вас представлю друг другу! Александра Владимировна Варакова! Ой, забыла, ты же сейчас… Берг! Прошу любить и жаловать, графиня Александра Владимировна Берг! Выпускница нашего пансиона и наша добрая подружка! А это мой брат!
Я встал, поклонился и представился: — Сергей Александрович Богуславский.
След за мной встал и поклонник сестры: — Алексей Станиславович Луговицкий.
Графиня слегка наклонила голову, а затем негромко сказала: — Рада нашему знакомству, господа, — после чего повернулась к моей сестре и протянула ей длинную кожаную коробочку. Та открыла ее, а в следующее мгновение из ее горла вырвался вопль восторга: — ОХ!
Ее подруги, только начавшие рассаживаться по местам, не сдержав своего любопытства, тут же кинулись к Наташе. Следующие несколько минут ушли на шумные восторги, посвященные кулону на золотой цепочке, после чего все, все, наконец, расселись по своим местам. Александра Владимировна оказалась живой, веселой и остроумной собеседницей, но было в ней нечто грустно — горькое с соленым привкусом слез. Это читалось в глубоко спрятанной тревоге ее глаз.
Когда восторг от прихода гостьи и ее подарка стал стихать, я решил, что пришла пора вручить второй подарок. Встав, торжественно произнес: — Господа и дамы, позвольте забрать чуточку вашего внимания!
Когда установилась тишина, я достал из внутреннего кармана конверт, после чего протянул Наташе конверт: — Большой сюрприз! С днем ангела тебя, сестренка!
Все напряженно ждали, пока Наташа распечатает конверт, а затем прочитает письмо. В полном молчании прошла минута, вторая… Вдруг на ее глазах наворачиваются слезы, она вскакивает, резко отодвигает стул, а затем кидается ко мне. Такой реакции никто, и я в том числе, от нее не ожидал. Обняв меня, она зарылась лицом мне в жилетку.
"Блин! Что же там эта… написала?!".
— Наташа! Ты что?!
— Она пишет, что ты спас ее жизнь и честь! Ты подвергался смертельной опасности?!
— Ты что, глупенькая! Ничего подобного! Она просто преувеличила мои заслуги! Решила изобразить меня героем! Пустые женские фантазии! Ты лучше расскажи, что она там еще пишет!
— Не уходи от разговора, Сережа! Я хочу знать, как все было, потому что она пишет, что пребывала в смертельной опасности!
"Ну, писательница! Надо было сначала письмо самому прочесть! Так кто ж знал!".
— Давай поговорим как-нибудь потом, а за это время я постараюсь вспомнить все подробности смертельной битвы, а то они что-то стали забываться, — Наташа только открыла рот, чтобы сказать, но я не дал ей говорить. — Так что там, в письме, больше ничего не написано?
— Написано! — сердито воскликнула она. — Там написано, что она дарит нам квартиру!
Тишина тут же взорвалась десятками вопросов: — Наташа, где ты будешь жить?! Она большая?! Какая ты счастливая!
В следующее мгновение на хмуром лице сестры расплылась счастливая улыбка.
— Девочки, вы не поверите! Пять комнат!
— А где?!
Когда сестра назвала улицу, по кабинету прошла новая волна восторгов, после чего тут же начали строиться планы по поводу новоселья. Они даже втянули в эти обсуждения Алексея, которого хотели заставить сделать им праздничную иллюминацию.
Нетрудно было заметить, что, несмотря на одинаковый у нас с Луговицким возраст, подруги сестры приняв инженера за своего, обращаясь с ним довольно фамильярно, а вот в отношении меня придерживались дистанции, держась вежливо и тактично.
После того как было выпито по бокалу за новую квартиру и веселье похоже начало разгораться с новой силой, графиня неожиданно поднялась и стала прощаться. Подруги попытались ее удержать, но она наотрез отказалась, сославшись на обязанности замужней женщины, правда, это прозвучало у нее с какой-то затаенной горечью. На прощанье сестра ей сказала: — Саша, жду тебя на новоселье, в следующее воскресенье. Не приму никаких отговорок. Адрес ты знаешь, а теперь, Сергей, проводи, пожалуйста, мою милую подружку.
Я тут же встал и сказал: — Готов.
В ее глазах вдруг вспыхнул страх. Я не знал его природы, но он легко читался. Она слабо улыбнулась и сказала: — Не против, Сергей Александрович. Идемте.
Дойдя до гардероба, я помог ей надеть темно — вишневое пальто, отделанное мехом, а перед самыми дверями, она остановилась.
— Благодарю вас. Дальше я пойду сама, — в ее голосе звучала тревога и страх.
— Как вам угодно.
Через стекла ресторанных дверей я некоторое время наблюдал, как она садиться в богатый экипаж с графскими вензелями на дверцах.
"Чего боится? Хм. Впрочем, это ее проблемы".
Вернувшись к столу, я уже через несколько минут забыл о странной подруге Наташи, но так уж получилось, что она вскоре сама напомнила о себе, причем довольно необычным способом.
Началось все с новоселья. Наташа начала сервировать стол, а меня отправила за тортом, заранее заказанным в кондитерской. На обратном пути, уже около дома, я встретил Наташиных подруг. Вместе с ними мы поднялись и возле двери обнаружили Алексея, который с несчастным видом топтался у двери с букетом цветов и коробкой шоколада. Увидев нас, он неожиданно смутился. Девчонки тут же обступили его, забросав шутками и ехидными вопросами на тему жениховства. Инженер покраснел как маков цвет и принялся что-то невнятное лепетать в ответ. Его поведение навело меня на подозрение, что именно сейчас, перед дверью, он готовился предложить свою руку и сердце моей сестре. Открыл ключом дверь, и мы шумной толпой ввалились в квартиру. Первые двадцать минут за столом мы сидели одни с Алексеем, потому что все ее подружки во главе с хозяйкой квартиры, переходили из комнаты в комнату, шумно восторгаясь обоями, мебелью, посудой и виду из окон. Когда они, наконец, успокоились и чинно расселись за столом, вдруг неожиданно прозвенел звонок, и я пошел открывать дверь. На пороге стояла графиня. Прошла только неделя, а ее красота словно потускнела. Пристально посмотрел ей в глаза. В них не было ничего, кроме страха.
— Что у вас случилось?! — резко спросил я ее.
От моего вопроса она вздрогнула словно от удара.
— Что вы имеете в виду?!
— Если вы внимательно вглядитесь в зеркало, то поймете. Внутри вас сидит страх, который пожирает вас живьем.
При этих словах она прямо отшатнулась от меня.
— Как вы…?
— Я человек, который видит то, мимо чего другие проходят, не замечая.
Несколько мгновений она пристально смотрела на меня, но потом не выдержала моего взгляда и опустила глаза.
— Не понимаю вас. Извините, можно мне поговорить с Наташей?
— Чего в дверях стоять. Проходите! — я сделал шаг в сторону.
Она шагнула вперед, но так робко и неуверенно, словно чего-то боялась.
— Извините, но мне… — но сразу замолчала, когда увидела входящую в прихожую Наташа.
Я вернулся в гостиную и снова сел за стол. Девчонки и Алексей уставились на меня вопросительными взглядами. В ответ я пожал плечами. К комнате установилась напряженная тишина, а спустя минуту послышались громкие рыдания. Все взгляды обратились в сторону прихожей, но никто не поднялся. Все словно чувствовали, что их присутствие там не нужно. Мы, молча, сидели, невольно прислушиваясь к звукам, идущим от двери. Наконец, плач стих, а еще спустя несколько минут, неожиданно раздался голос Наташи:
— Сережа! Подойди!
В этих словах чувствовалось скрытое напряжение. Я встал из-за стола и пошел к двери. Сестра обнимала свою подругу, которая прижалась к ней, спрятав свое лицо на ее плече.
— Сережа, ты что-то должен сделать. Понимаешь? Ты должен помочь Саше. Иначе она умрет.
Судя, по звонкому, напряженному голосу и бледному виду сестра была не просто сильно расстроена, но и испугана.
— Успокойся и скажи гостям, что с мужем нашей гостьи плохо и поэтому она сильно волнуется. Еще скажи, что я провожу ее домой и приеду позже. Теперь иди и не о чем плохом не думай. И подразни своего Алексея, а то он какой-то сегодня скучный и вялый.
Не дав сестре сказать ни слова, я подтолкнул ее к столовой, а сам указал графине на выход. Выйдя следом за ней, захлопнул дверь и повернулся к ней.
— Где вы предпочитаете говорить?
— Может, здесь?
— Вы явно не хотите, чтобы нас видели вместе. Ревнивый муж?
— Да.
— Бьет?
Она опустила голову и тихо прошептала: — Да.
На открывшейся полоске ее шеи я неожиданно увидел красно — багровые пятна. Протянув руку, слегка примял мех воротника пальто, прикрывавший ее шею. От моего движения, она резко отпрянула от меня и уставилась с испугом.
