Эволюционер из трущоб. Том 7 (СИ) - Антон Панарин
— Спасибо. Протестируем, — кивнул я. — Если что-то потребуется, обратись к Барбоскину, он выдаст.
— Та мне чё, много надо, что ль? Чтоб жратва была, курево, да постояльцы. Если с жильцами поможешь, то будет вообще шик. Агась?
— Агась, — улыбнулся я и кивнул. — То есть я могу тебе за работу ряпчиками не платить?
— С хрена ли? — удивился дед. — Работа сделана, надобно позолотить ручку-то. А то, сам понимаешь, на сухую оно и работается паршиво.
— Так ты ж и не просыхаешь, — хохотнул Леший. — Я видел, у тебя на чердаке самогонный аппарат днём и ночью трудится.
— Много ты понимаешь, — обиделся Семёныч. — То натур продукт! Для здоровья! Чтоб суставы не ломило и душа не болела. Короче, нос свой не суй туда, а то откушу. Понял? — клацнув зубами, припугнул Лешего дед, но тот лишь сильнее развеселился.
— Да понял, понял. Кстати, самогон-то неплох, — серьёзно сказал Леший и понял, что мы осуждающе пялимся на него. — Да всего один глоточек, ради интереса!
— Алкаш малолетний, — заключил Семёныч.
— С какого это я алкаш?
— А с такого. Только алкашня в одно лицо пьёт. Захочешь ещё продегустировать, меня зови. Компанию составлю, — улыбнулся Семёныч и подмигнул Лёхе.
— Так, ты тут мне бойцов не спаивай. За ружьё спасибо, а про самогон чтоб я больше не слышал. Лечись им в одну душу.
Сказав это, я вспомнил про ещё одного любителя натур продукта. Думаю, Петрович с радостью принял бы участие в дегустации самогона, но у него испытательный период ещё не прошел. Как смогу ему полностью доверять, так и получит свободу со всеми вытекающими в стакан горюче-смазочными материалами.
— Ды понял я, понял. Не шуми, — сложил руки на груди Семёныч. — Кстати, Лика вчерась за вами наблюдала в окошко-то. Дюж переживала, что тебе, Константиныч, бошку отстрелють. А когда в брюхо ножичком пырнули, так она и вовсе чуть в обморок не бахнулась. Хе-хе. Впечатлительная девка. Кстати, а эт что за фокус такой был? Научишь? А то у меня ноготь на пальце загноился, я б с радостью тоже оздоровился.
Дед закончил свою тираду и уставился на меня. То, что Лика переживала, я уже понял. Но не понял, всерьёз ли Семёныч верит в то, что я обучен некому фокусу, который поможет исцелить любую рану? Умей я подобное, то стал бы народным целителем. Катался бы по городам и весям, исцеляя всех вокруг. От этого было бы куда больше проку, чем от моих потуг остановить войны. По крайней мере, на первых парах.
— Зелёнкой помажь, и всё пройдёт. На худой конец, самогона бахни, — предложил я, продолжив спускаться вниз по лестнице.
— Хе-хе. Пожалуй, так и поступлю. Любой день лучше начинать слегка поддатым, — заявил Семёныч и бодрым шагом побежал наверх.
Оказавшись в арсенале, я уважительно покачал головой. А Барбоскин педант. Бронежилеты лежат на одном стеллаже, разгрузки на другом, оружие аккуратно сложено в коробки и обёрнуто масляной бумагой, патроны хранятся в цинках. Гранаты лежат отдельно с извлечённым взрывателем.
Мечи, ножи, топоры — расположились в дальнем углу на проржавевшем стеллаже, правда их он бережно уложил на серую ткань, пропитанную маслом, видать, чтобы сталь не соприкасалась с ржавчиной. Посмотрев на ребят, я понял, что они пялятся не на прелести арсенала, а на ружьё, которое мне вручил Семёныч.
— Это что за фонарик такой? — с интересом спросил Макар.
— Экспериментальный образец. Семёныч обещал, что убойная сила — как у гаубицы. Правда, ружьё одноразовое. Пальнул и выбросил.
— Понятно, — задумчиво протянул Макар и добавил. — Если ты не против, я из этой штуки стрелять не буду. В отличие от тебя, у меня новые пальцы не вырастут.
— Не переживай насчёт пальцев. Семёныч сказал, что если ружьишко взорвётся, то руки оторвёт по самую жопу. Одним словом, потеря пальцев была бы настоящим подарком, — улыбнулся я, заметив, как Макар сделал полшага назад.
— Значит, к этой пакости я точно не притронусь, — заявил он и направился к стеллажу со снайперскими винтовками.
— Эх, ты, — хмыкнул Серый и взял ружьё у меня из рук. — Значит, придётся мне из него шмальнуть. — Расплывшись в улыбке, Сергей направил ружьё на Макара, и тот тут же спрятался за стеллаж с бронежилетами.
— Опусти пушку! Серёга! — взвизгнул Макар, и мы покатились со смеху. — Чё вы ржёте? Серый! Скотина! Я тебе её в задницу затолкаю по самую рукоять!
— Хы-хы. Грозное оружие. Одним своим видом страх нагоняет, — оценил Серёга, возвращая мне ружьё.
— Не только страх нагоняет, а ещё и злой дух выгоняет. Чувствуете, как завоняло? — Артём наигранно принюхался. — Макар, ты, что ли, в штаны наложил?
— Шутники хреновы, — буркнул Макар, выходя из укрытия. Он стряхнул с рукава пыль и зло добавил. — Когда вас в следующий раз твари прижмут, подумаю, стоит ли прикрывать таких весельчаков?
— Ой, Макар, нашел, чем напугать, — отмахнулся Сергей. — Вот если бы ты мне стекловаты в одеяло напихал, тогда была бы беда. А твари — это что? Плюнуть, да растереть.
— Хорош зубоскалить. Повеселимся, когда запас кристаллов сделаем. Макар, бери снайперскую винтовку и пару гранат. Серый, Артём, напомните, как у вас со стрельбой? — спросил я, посмотрев на ребят.
— Я стрелок уровня «Леший». Вплотную высажу в противника весь рожок, если враг на расстоянии в метр, и то промахнусь, — развеселившись, схохмил Серый.
— Да иди ты. Если бы не я… — начал было Лёха и осёкся, поняв, что из-за него мы в лабиринт шипастого и попали.
— Если бы не ты, баран, то мы бы были восьмилетками, — пристыдил его Макар. — А теперь по ночам срам какой-то снится… — Наш азиат внезапно замолчал, а щёки его покраснели.
— У меня по стрельбе пять с плюсом было. До Макара далеко, конечно, но кое-чего могу, — похвалился Артём.
— Тогда план такой. Серый с Лешим берут дробовики, помповые. Заряжать исключительно картечью. Вон те коробки, красные. — Я ткнул пальцем в сторону стеллажа с патронами. — Артём, берёшь автомат. Подберите себе разгрузочные жилеты, затяните лямки так, чтобы ничего не звенело и не бряцало. Перед выходом захватим тушенки на три дня, так как неизвестно, сколько времени займёт зачистка разлома. Вопросы?
— У меня есть один, — подал голос Прохоров, вскинув руку вверх, будто мы сейчас находились на уроке. — Обязательно вещать с такой серьёзной мордой?
— Садись, два, — ответил я, расплывшись в улыбке. — Пафос наше всё. Вы должны проникнуться важностью момента! Сейчас весь Ленск зависит от того, вернёмся мы из разлома или нет, — попытался я толкнуть речь, но смешок то и дело прорывался. — Да ну вас. Такой настрой сбили. — Я махнул рукой и пошел выбирать
