Господин Никто - Кот Учёный
— … Да. И это удручает. — наконец выдавила из себя Церцея.
— Как же утомительно, все боятся смерти, никогда не мог этого понять. — воскликнул Отец воздев руки вверх. — Можешь даже не беспокоиться на этот счёт, дитя.
И отправился дальше в сторону реки Стикс. Подойдя к берегу которой, девушка заворожённо вглядывалась в воду. Ей словно мерещились лица полные мучений, которых уносит слабый поток вод. Они то появляются с днём реки, то погружаются обратно.
— Тебе не кажется.
После осознания сказанных слов, Церцея в ужасе отпрыгнула от воды.
— Т-так это?
— Души, те что решили сбежать не дойдя до врат. Особо вредные, гнилые или просто те что довели Харона до гнева. — спокойно ответил бог. — Они это заслужили, будь уверена. Ничто не происходит в моём царстве без моей на то воли…
* * *
— Раньше те кто не хотел проходить Суд, могли отправиться на поля Асфодель, но с недавних пор мне это не очень нравится, поэтому Суд и его решение обязательны. Хотя после возрождения у меня были мысли отправлять на Поля Наказаний всех кто не подходит для Аида, но я все таки сжалился, хоть и суд ужесточил.
— Ты оправдываешься? — недоуменно взглянула на меня Церцея, милая девочка. — Меня больше интересует что я здесь делаю.
Пока мы стояли на берегу реки я некоторое время размышлял о том, что ей рассказать.
— Сейчас большая часть моего внимания была сосредоточена на улучшении или перестройке Царства, поэтому я решил перенести основное сознание в свою Тень в этом же облике и пришёл к нашей с Гекатой дочери. Да, не классическое дитя, но наше на самом деле. Мы очистили одну из потенциально сильных душ, я забрал её искру творения (что было не легко), а потом на место искры мы поместили свои божественные силы, но чтобы сила двух богов не конфликтовала и прижилась пришлось заняться классическим соитием, предварительно поместив эту душу в чрево моей любимой. А после Геката должна была найти подходящую смертную женщину, чтобы ты родила наше дитя, да ей Жизнь и уже своей искрой творения укрепив теперь уже девочку. Как оказалось на последний пункт плана понадобилось много лет. Схема сложновата, но из-за моей природы необходима, вот только финал я пропустил, был немного мёртв. — невесело усмехаюсь, но продолжаю более заботливым голосом. — Результат стоит рядом со мной и радует мой разум.
— Но как же так? — восклицают мне в ответ. — До вас с мамой у меня была мать и, и…
— И она останется твоей матерью, смертной матерью, Церцея. — прижимаю дочь к себе. — Но это не отменяет того, что я твой отец, а Геката твоя мать. Тело тебе подарили смертные родители, но душу МЫ.
— Тогда кто я? — влажные глаза потеряно смотрят на меня.
— Бессмертный дух в хрупком смертном теле. Почти богиня Богиня, если тебе так угодно. Собственно говоря, я и собираюсь решить эту небольшую проблему.
— Я не могу поверить…
— Посмотри на меня, пожалуйста. — и дождавшись пока она выполнит мою просьбу, продолжил. — Ты богиня в смертном теле, но ей пока не являешься. У тебя раскрыты лишь силы доставшиеся от Гекаты, мои спят пока, но чтобы ты стала полноценной нашей дочерью, божеством, у тебя должна быть своя божественная сила. Которая появится лишь тогда, когда в тебе моё наследие смешается с наследием моей жены…
— Но тело…
— Да не выдержит, и для этого мы здесь, у берега реки Стикс. — развёл руки в стороны. — Воды реки душ сделают твою плоть практически неуязвимой, этого вполне хватит чтобы принять твою божественность, а после твоего перерождения влияние реки пропадёт. Ты уже не будешь той кто вступил в её воды, ты будешь бессмертным божеством. Но это будет больно, невыносимо больно, а пробуждение твоей божественности усилит боль стократно. Ты готова пойти на это?
Пару минут Церцея вглядывалась в мои глаза, ища там что-то. После чего повернулся в сторону тёмных вод.
— Да, что мне нужно сделать?
— Просто помнить, что у тебя есть мы.
После того как последние слова сорвались с моих призрачных губ, я толкнул свою дочь в воды Стикс, одновременно передавая ей в сердце импульс своей силы.
Мало кто сможет понять меня, но для меня главное осознавать, что это ради неё.
* * *
Как только она полностью прогрузилась ви ледяную воду реки мёртвых, Церцея поняла, что слегка поспешила с принятием решения. Поначалу ничего особенного не происходило, пока не не начал обжигать холод снаружи, а изнутри она не начала гореть от все разгорающегося пламени. Воды Стикс проникали в неё сквозь кожу, тем самым разжигая её внутреннюю силу. Из-за всего этого тело то разрушалось от неистового холода, то тлело в пламени её, как Церцея догадалась, раздающихся божественных сил. Она бы давно сошла с ума или растворилась в реке, но её разум и тело постоянно восстанавливались от тех же сил, что и причиняли ей боль.
Церцея не понимала сколько времени это продолжалось, просто в какой-то момент, внешний холод и внутренний огонь будто пришли к равновесию и её сознание потухло.
* * *
Приходила в себя она с трудом, моментами просветления. Чтобы в результате вскочить с шёлковых простынёй в какой-то огромной тёмной комнате. Она лежала широком воздушном ложе окружённая мягкими подушками и балдахинами.
Кожа немного прокалывала, но от прежней боли не осталось и следа. Но больше всего не поразило ощущение… Могущества и Силы, казалось, что стоит ей пожелать и любимая её мысль исполнится. Эти мысли привели её в небывалое возбуждение, хотелось опробовать свои силы.
Но её прервали самым наглым образом, стуком клубка о стол. Спрыгнув с кровати, Церцея повернулась на звук.
Перед ней предстала картина в виде прекрасной девушки.
Она была высокая, изящная, кожа ее отливала медью и слегка серебрилась в тусклом свете, в глазах — темный мрак. Её темные волосы наверху скреплял серебряный венчик, так что она
