Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 4 - Семён Афанасьев
Видимо, Такидзиро-кун прав и воины микадо в штатском банально махнули рукой на отработанного агента, бросившись по-горячему делить результат. А брошенный без поддержки агент предсказуемо угодил в тюрьму на годы, за время срока заключения что-то всплыло и болезный опять понадобился — вот синие костюмы и пришли к Решетникову, забыв договорённости.
Судя по подслушанному, только у Такидзиро сохранился какой-то эмоциональный контакт с тем китайцем.
Попутно: теперь ясно, что за шрам на плече инструктора по похудению.
— Вы можете очень пожалеть о своей неуступчивости! — синий костюм за неимением здравых аргументов решил увеличить громкость.
Такидзиро задумчиво моргнул пронзительными голубыми глазами:
— А вы меня родиной не пугайте. Жалел я, когда Ван сел в тюрьму на годы, пока ваши службы без помех делили груз, доставленный мной.
Правильно догадалась, плюсик себе в карму за сообразительность. Впрочем, всегда говорила, государство — те же якудза. Несложно понять первых, если идеально знаешь вторых.
— Потом в госпитале стыдился за вас перед ним — он никого не сдал, даже консула. Хотя тому и терять нечего по большому счёту — дипломатический иммунитет. — Светловолосый перевёл дух под её внимательным взглядом, наконец обратив внимание на своего адвоката. — Максимум — выдворение. Потом я много раз жалел, что моя страна нарушила данное Вану слово — наши гарантии не сработали, вы все отморозились, а он остался один на один с судебной системой своей страны. Ещё и житель Гонконга, не самая лучшая прописка для защиты от обвинений в шпионаже в КНР!
— Вы переходите все границы. — Чиновник тоже закусил удила и демонстративно не замечал её.
— А я к вам на разговор не напрашивался, это вы ко мне пришли. Запахло жареным? Не надо было без меня меня женить, — непонятно фыркнул подзащитный.
— Пожалуйста, поясни? — попросила Моэко, здраво рассудив, что от вмешательства в чужую беседу хуже уже не будет.
Да и, если подумать, процессуальные сроки неразглашения давно вышли — никаких правил кроме неписаных хафу сейчас не нарушал.
— Они, — Такидзиро ткнул пальцем через стол, — хотят восстановить контакт кое с кем для них важным, этот человек вскоре выходит из китайской тюрьмы.
— Решетников-сан!.. — синий костюм стремительно налился нездоровым багрянцем.
— У меня нет секретов от своего адвоката и я ещё тогда предупреждал, что будет, если меня попытаются втянуть в это всё по второму кругу! — Отбрил без паузы стажёр, после чего продолжил для неё. — Они надеялись, что я поддамся на уговоры и через неделю выйду на контакт с тем человеком лично, без подробностей. Там правда нет альтернатив, другим он не поверит после случившегося. А здесь такое нарушение их планов — возможные ограничения от Регулятора в мой адрес вплоть до запрета покидать страну, — подзащитный не пойми чему развеселился. — Не важно, по каким документам, тело физически не должно пересекать границу, — он похлопал себя по животу.
— Вы очень зря ведёте себя так. — Тип, ведомственную принадлежность которого предстояло выяснить, резко поднялся, направляясь к выходу. — Вы об этом пожалеете, если не одумаетесь.
— Не надо пугать меня родиной, — Решетников на мгновение резко состарился, пока качал головой вслед выходящему из зала совещаний синему костюму.
* * *
— Так вот как ты рассчитывал появиться в Сингапуре, — кивнула она, выслушав нюансы с акционерными пакетами и кредитной линией из-за океана.
Начальник управления то ли опаздывал, то ли был специально придержан понятно кем.
— Они бы тебя через границу своими ресурсами переправили, а из Гонконга в Сингапур рукой подать, — заключила борёкудан.
— Ты умная, — серьёзно кивнул Такидзиро. — Не только внешне яркая. Убойное сочетание, — заметил он, становясь собой обычным.
— Когда-нибудь я обязательно расспрошу тебя, из чего возник этот разговор, — она ткнула за спину большим пальцем в направлении двери, в которую вышел чиновник. — Во всех гадких подробностях.
— Да я и сейчас могу намекнуть. Одному неплохому человеку пообещали его защитить и слова не сдержали. Время, которое могли потратить на него, потратили на выяснение отношений между собой. Я не хочу иметь с этим ничего общего, поскольку любая организация — это в первую очередь люди. А им уже больше не верю, только себе.
— Это как-то освещалось на той стороне моря? В Китае? — догадалась она по его тону.
Раз звучат такие подробности, значит, в открытом доступе всё давно обсосали.
— Конечно, — кивнул стажёр. — И в Гонконге тоже. И по-английски, и по-китайски. У нас особо не муссировали, но секретом история давно перестала быть.
— Кроме кое-каких конкретных персонажей, оставшихся за кадром, — подхватила борёкудан, задумчиво смерив товарища взглядом.
— Разве что простых курьеров, — серьёзно согласился тот. — До публичных персон скандал докатился, хоть и консула нашего взять.
Дверь за спиной открылась и закрылась:
— Прошу извинить, торопился по максимуму. Ради нашей с вами встречи свернул совещание раньше, как только смог! — В зале для совещаний наконец появился тот, кого они ждали.
Моэко поднялась со стула, приветствуя вошедшего и с удовлетворением отмечая, что Такидзиро на сей раз не тормозит, исполняя движения почти синхронно с ней.
— Итак, к делу. Решетников-сан, давайте обсудим запрос, поступивший в ваш адрес от наших коллег, Регулятора Сингапура. Наши ведомства сотрудничают в рамках межправительственного соглашения, поэтому заранее предупреждаю вас о…
Моэко выбросила из головы всю предыдущую приключенческую чепуху и сосредоточилась на происходящем: человек напротив сбритому с процесса Отокаэ был не чета. Начальника управления стоило воспринимать всерьёз — он был гораздо более опасным противником.
* * *
Телефонный разговор двух неустановленных абонентов.
— Сэмпай, ваша дочь увезла из Йокогамы Неприкасаемого на пассажирском сидении своей машины.
— Куда⁈ Зачем⁈
— В Корпорации есть обновление. Пожалуйста, прогрузите. — Звонящий делает паузу. — Вы правильно поняли, в какой именно.
— В нашей юридической? — быстро соображает старший. — Сейча-ас… Хм, адвокатское соглашение? — его голос из напряжённого становится задумчивым. — Интересно, зачем это понадобилось ЕЙ.
— Нам не сказали.
— Вопрос нет к тебе, кохай… Это я так, ворчу по стариковски… Куда, говоришь, они поехали?
— В Комиссию по ценным бумагам. Вошли внутрь здания вместе с прокурорским и
