У трона мертвых (СИ) - Довыдовский Кирилл Сергеевич
Нельзя было понять, где заканчивается одна и начинается следующая из… тварей. На ум пришло не до конца ясное мне самому слово: «инсектоид». Инуй, если он и вправду был один, состоял из несметного полчища созданий, выглядевших как спутанные комки вязальных спиц. Из-за непрерывного мельтешения я не мог разглядеть ни ртов, ни голов, ни даже туловищ. Часть созданий бросалась на щиты волнами, состоящими из отдельных «комков», другие же объединялись. Каким–то образом они встраивались друг в друга, отращивая лапы, щупальца, даже челюсти, превращаясь во что-то наподобие вывернутой наружу мясорубки. И все части тел таких «конструкторов» состояли из их мелких собратьев.
В одного из таких «трансформеров» угодил Красный Огнешар кого-то из внутренников, и «инсектоида» тут же разбросало на мелкие части, которые впрочем, тут же начали шевелиться, сращиваться друг с другом, создавая новые «мясорубки».
Внутренникам и принцессе пока удавалось держать корраша на расстоянии, создавая один за другим новые щиты, но им приходилось выкладываться на полную.
Бандар стоял рядом с Тарлизой и, время от времени, стрелял по инуям из катастра. Терикан так же держался рядом с принцессой, выставив вперед манус. Лицо его было напряжено, веки сморщены. Если они и пытались ее уговорить, то уже перестали. Мое появление заметили. Тот же Савойя, защищавшийся вместе со всеми, бросил на меня взгляд, но никто ничего не сказал.
На миг подумалось, что это я что-то неправильно понял. Они специально не поднимаются? Решили перебить этих «паукотараканов»? В мертвозрении землю больше чем на сотню метров вокруг покрывало сплошное красно-синее море! Счет шел на тысячи, может, десятки тысяч тварей. Пытаться с ними справиться…
– Бандар! – подобрав Аргумент, крикнул я. – Почему вы не поднимаетесь?!
«Индеец», когда я к нему подбежал, отправил в сторону особо крупного «трансформера» очередной Красный Огнешар и спрятал катастр в один из карманов, тут же достав из другого призму с полным зарядом.
– Кому-то придется задержать корраша, – ответил держала, перебивая своим трубным голосом шум инуя. – Могущественная говорит, что это должна быть она.
– Только я смогу это сделать! – сказала принцесса. Она стояла в двух метрах от Бандара. – Когда все поднимутся, я наложу на себя Исчезновение! Инуи не смогут меня увидеть, и я поднимусь вслед за всеми. Это самый безопасный способ!
– Могущественная, Исчезновение – крайне сложное заклятие, – произнес Терикан напряженно. По его виску стекала капля пота, он резко дергал манусом из стороны в сторону, каждый взмах порождал небольшую – метр на метр, но очень яркую стену из Красного Огня, которая эффективно задерживала «инсектоидов». – Даже у тех, кто применял его не один раз, оно получается не всегда.
– Это единственный выход, – ответила Тарлиза непреклонно. – Чем раньше вы это поймете, тем лучше.
Я видел, как защитник открыл рот, чтобы возразить, но так ничего и не сказал. Видимо, свои аргументы он успел привести многократно. Остальные внутренники, очевидно, не имели перед принцессой такого веса. Савойя… кажется, ему темп боя давался тяжелее всего. Он ставил щиты и, время от времени, даже пускал в сторону тварей свои любимые двойные Черты, но явно себя загонял. Рука с манусом мелко тряслась. Бандар же… почему-то молчал. Я был уверен, что если кто и смог бы «уболтать» принцессу, то именно он. Но он этого не делал.
– Это идиотизм, – сказал я по-русски. Вырвалось.
Смотрел я при этом на принцессу. Из попавшего в беду ребенка она превратилась в принципиального подростка, понявшего «смысл жизни». Наверное, это означало, что немного она в себя пришла. Этот ее «план» не был таким бредом, как предложение вернуться в факторию, но и рациональным его не назвать.
– И что это значит? – она повернулась ко мне.
Заклятия из ее мануса продолжали вылетать будто бы без ее участия. Огненные щиты отбрасывали инсектоидов назад, появлявшиеся в рядах тварей шары грязно-желтого света разламывали существ в труху, а успевшие собраться в «мясорубку» тут же рассыпались от легких касаний магии, исходивших не от мануса, а от второй – пустой руки Тарлизы. Да, наверное, она и вправду умела колдовать лучше, чем внутренники или чем любой другой член похода. Может, она и смогла бы наложить это Исчезновение. Может быть. Но пока оставался хоть один шанс, что у нее не получится – смысла это не имело.
– Чуга ты, – перевел я.
Не знаю, по совпадению или нет, но после этих слов у Терикана сбилось одно из заклятий. Он едва успел выставить дополнительный щит, и инуй не сумел прорвать линию обороны.
– И почему же? – спросила она. Наверное, даже спокойно спросила. Ее заклятия не сбивались и не прерывались. Я смотрел на осунувшееся, но все еще очень красивое лицо и видел…
– Потому что не умеешь выводы делать, – сказал я. – Там на берегу граничники погибли не потому ты мало рисковала или плохо их защищала, а потому, что вообще в этот поход отправилась.
– Ты ничего не знаешь о том, почему…
– Мне не надо знать, – я перебил ее. – Я вижу результат. Уже кто-то умер, еще кто-то умрет. Тебе никак не сделать все это безопасным. Ты можешь только не делать хуже. А ты сейчас делаешь хуже. Ты сама знаешь, что внутренники не оставят тебя здесь. Даже если все обойдется, когда они вернутся в Сайнесс, об этом узнают. Узнают, что они тебя оставили. И жить им после этого нормально не дадут.
– Я не позволю!
– Да? И как? Ты запретишь всем говорить? Это не поможет. На них будут смотреть, как на предателей. И для них, и для граничников лучше умереть здесь, чем вернуться без тебя. Или с тобой, но так, чтобы все знали, что ты их защищала, а они тебя нет. Ты сама знаешь, что это так. И они знают. Для них, если они тебя здесь оставят, это будет предательство. А они не хотят предавать.
Я мало знал о порядках в Сайнессе. И мог основываться только на том, что успел заметить во время похода. Но, судя по всему, я попал в точку. Тарлиза окинула взглядом внутренников, посмотрела наверх – на скалу, а потом, будто по волшебству, всего за одну секунду принципиальный подросток снова превратился в попавшего в беду ребенка. Она прерывисто задышала, сжала одной рукой другую… …лять.
«Сейчас заплачет» – понял я.
Глава 10
«Сейчас заплачет» – понял я.
– Я буду помогать с веревки, пока меня будут поднимать, – выпалила она судорожно.
Наблюдая за тем, как она подбегает к горе и торопливо обвязывается веревкой, я вспомнил фразу из одной книги: «Вы нанесли критический урон словом». Что я там сказал? Уже кто-то умер… еще кто-то умрет… ты только делаешь хуже… Молодец, Кирилл. Решил проблему. Психотерапевт во дворце обеспечен работой на долгие-долгие годы…
Но я ведь все правильно сделал, так? Иначе бы они все сдохли здесь. А то, что грубо… я правильно все сказал. Ошибка была допущена не здесь, а намного раньше, когда девчонку отправили в смертельно опасное путешествие, а теперь мы просто разгребаем… Лучше бы никто не сделал на моем месте. Никто, …лять!
Бросив взгляд на стену, я увидел, что принцессу подняли уже метров на десять. Инсектоидам не добраться. Я попытался разглядеть ее лицо… нет, далеко.
– Ты пожалеешь, что видел это, – услышал я вдруг полный ненависти голос.
Я повернулся. Терикан, забыв про щиты и вообще про все, смотрел на меня таким взглядом… я даже чуть приподнял Аргумент.
– Что видел…
Судя по всему, это было какое-то устойчивое выражение, я не совсем понял о чем речь, но, явно, внутренник явно не просто злился. Да я сам не в восторге, но…
– Пожалеешь!
– Эм… нужно подниматься, – сказал я. – Если мы…
– У тебя нет долга, марагаз! – перебил он. – Когда мы вернемся в факторию…
Глава защитников, наверняка, еще много наобещал бы, но как раз в этот момент щиты, которые питала из своего мануса Тарлиза, рассеялись. Видимо, она оказалась слишком далеко. В купе с тем участком, про который напрочь забыл сам Терикан, это вылилось в то, что…
