Джинджэр. Становление Вора - Александр Родин
- Пусто, - удрученно пробормотал я, и потряс опустевшим бурдюком.
- Там все равно было вино, - хмыкнула Двацветка.
Я, только молча, пожал плечами в ответ и обмотал бурдюк вокруг пояса.
- Доберемся до ближайшей скалы, - я кивнул в сторону возвышающихся на горизонте гор. - Пристроимся в теньке и подумаем, что делать дальше.
"Поддерживаю", подал голос Меч.
- Надо найти воды, - добавила жрица.
- Ну, - я почесал затылок и вытер пот со лба, - может тут и речушка какая есть в одном из каньонов.
Честно признаться, я надеялся на это. Пить хотелось ужасно. А еще больше хотелось залезть в прохладную воду, дабы спастись от жары.
Время шло к полудню. Солнце стояло в зените и палило с удвоенным усердием. Желания идти не было вообще. Было одно единственное желание: растянуться на камнях и сдохнуть поскорее.
- Все, - я остановился, - нахрен, - я уселся на небольшой камешек. - Достало все.
Двацветка явно собиралась выдать гневную тираду по поводу моего поведения, причем приплести и кражу лошадей, и стойкое намерение отвлечь дриад, но...
- Ук! Ук! - раздалось прямо над моим ухом.
Я как ошпаренный вскочил с камня. Рука сама собой потянулась к Мечу.
- Ук!
Нас окружала толпа странной наружности типов. Здоровенные, с серо-зеленой кожей, хитрыми желтыми глазками и торчащими, словно у кабанов клыками. Одеты эти ребята были в набедренные повязки из шкур, а в руках сжимали устрашающего вида дубинки.
- Ук! - один из них посмотрел на меня и подмигнул.
- Это что еще за твою мать! - выпалил я.
"Озабоченные орки", тут же подсказал Меч. "Живут тут... Путников подкарауливают".
- А что они с ними делают? - поспешила поинтересоваться Двацветка. Видимо она, теперь тоже прекрасно слышала Меч.
- Поверь мне, лучше тебе не знать, - шумно сглотнул я.
А орки, радостно укая, сжимали кольцо.
"Драка?", осторожно поинтересовался Меч.
- Живым точно не дамся, - моя рука сжала рукоять Меча и он тут же радостно выскочил из ножен. - Да и мертвым тоже не особо хочется...
Орки чуть попятились назад, едва увидели Меч в моих руках, но потом вскинули свои дубинки и продолжили наступление. Я еще раз шумно сглотнул, оценивая и прикидывая наши шансы на спасение, а так же возможные пути отступления.
- Ук! - один из озабоченный прыгнул на меня, радостно размахивая дубинкой.
Рука, сжимавшая Меч, словно выстрелила в его сторону, утягивая меня в глубокий выпад. Клинок вспорол шею орка, выпуска струю темной крови. Озабоченный только радостно и протяжно хрюкнул и рухнул на землю. Остальные орки, тут же радостно укая бросились в атаку. А Меч, радостно дрожа, мелькал вокруг меня сверкающей стеной. Он выписывал клинком такие фигуры, что я думал, что вывих кисти, а то и плеча, мне точно обеспечен. Орки падали, на землю сраженные точными и быстрыми ударами клинка. Двацветка прижалась ко мне, отсекая возможность к поспешному отступлению. Меч продолжал косить недругов не зная усталости. Только вот я явно начинал уставать размахивая этой железякой. А орки продолжали наседать. И вот когда я уже был готов сдаться и меня даже посетила мысль: "А не бросить ли им девушку и смыться по-тихому?", откуда-то раздалось довольно громкое "Кия!", и тяжелый дубовый посох обрушился на голову ближайшего орка. Меня тут же схватили за шиворот и выдернули из окружения. Да так, что я едва успел подхватить Двацветка.
Второй раз за день я бежал так долго и с таким старанием. Да еще и тащил девушку подмышкой. Погоня отстала едва мы скрылись в одном из каньонов. Попетляв по нему еще немного наш "спаситель" остановился и я, тяжело дыша, рухнул на землю.
- Ты... кто... блин... такой? - задыхаясь спросил я, разглядывая странного типа в драном сером балахоне.
- Боевой монах, - наш "спаситель" оперся о свой посох и гордо скинул капюшон, обнажая блестящую лысину, - Ебукентий.
Глава Двенадцатая. В которой путники попадают в монастырь Святого Ефроима.
- И что монах забыл в этой дыре? - поинтересовался я, проигнорировав его имя.
- Я лишь скромный послушник в монастыре Святого Ефроима Приблудного, - гордо заявил боевой монах.
- Чего? - я снял с пояса бурдюк, напрочь забыв о том, что он давно опустел. - Какого монастыря? - покрутив бурдюк в руках, я с тоской приладил его на место.
- Святого Ефроима Приблудного, - повторил Ебукентий.
- Странное название для монастыря, - заметила Двацветка.
- О, - монах многозначительно поднял скрюченный указательный палец, - это довольно печальная история...
- Не сомневаюсь, что ты нам ее поведаешь, - кисло усмехнулся я.
- Разумеется! - монах энергично закивал. - Но думаю, что нам не стоит долго задерживаться на месте. Озабоченные орки редко заходят в каньоны, но... - он оценивающе посмотрел на нас, - здесь давно не было путников. Особенно женщин...
- Намек понял, - я быстро вскочил на ноги. - Пошли.
- Так вот, был в стольном граде дом с блудными девицами... - оживленно рассказывал Ебукентий.
Наша троица уже довольно давно петляла по сети каньонов. Мы все дальше уходили от леса дриад и все глубже уходили в Воющие Горы. Резкие порывы холодного ветра то и дело с воем проносились по каньонам и ущельям. И каждый раз я невольно ежился.
- Дом с блудливыми девицами, - продолжал монах.
- Бордель, - кивнул я. - Обычное же дело.
- Точно, - кивнул Ебукентий, - бордель. И вот один служитель Митры решил что-то с этим делать. И день, и ночь он стоял на коленях перед борделем и молил светлого Митру помочь...
- И что? - зевнул я.
- И на третью неделю дом этот, с блудливыми девицами, сгорел дотла! - монах аж радостно взвизгнул. - И возвели тогда служителя Митры в ранг святых. Звали его Ефроим, а за деяние свое получил он прозвище "Приблудный", ибо при блуде молил он Митру о чуде, - Ебукентий выдержал многозначительную паузу. - И построили в честь него монастырь, - закончил монах.
"Какая глупая
