Назад в СССР: Браконьер - Максим Гаусс
— Крупный зверь! — хмыкнул егерь, оценивая его размеры. Одновременно он укладывал ружье на раму смотрового отверстия. Но весь его вид говорил о том, что в данный момент он стрелять не намерен. Конечно я был недоволен, но старшим был егерь и мое мнение учитывалось в последнюю очередь.
— Ты таких видел уже?
— Не припомню. Весу в нем килограмм четыреста точно, а может и еще больше. Точно зверь не здешний. По весне с в начале лета я его следов в тайге не видел, значит пришел позже. Одним выстрелом такого убить невозможно, даже если попадем в уязвимое место. Подранок в тайгу уйдет, раны залижет и вернувшись, снова мстить начнет.
Вдруг, в сарае раздался грохот. Что-то упало, загрохотало. Раздалось недовольное рычание. Затем медведь громко взревел, да так громко, что мы переглянулись.
— Чего это он?
— Не знаю.
Мы буквально вросли в пол, продолжая наблюдать за происходящим. Не прошло и десяти секунд, как медведь покинул сарай и выйдя на открытый участок, внезапно остановился. Поднял лохматую морду вверх, снова повел носом. Вышедшая из-за тучи луна осветила его мертвенно-бледным светом, отчего зверь казался еще более могучим и грозным. Меня аж передернуло. Как только в цирках таких зверей дрессируют?
Пожалуй, это был наиболее удачный момент для выстрела, но старик опять медлил. В какой-то момент я почувствовал раздражение…
А медведь, видимо приняв какое-то решение, громко фыркнул и повернувшись, неторопливо потопал к поселку. Осторожно спустившись ниже, он двинулся к ближайшему жилому дому и буквально через несколько секунд скрылся из виду.
— Зараза! — с досадой прошипел егерь, убирая ружье. — Не просто так он туда пошел.
— Почему ты не стрелял? — нахмурился я.
— Потому что у охотника есть золотое правило, не уверен — не стреляй! — твердо ответил Матвей Иванович.
— Но он ушел. Где ты его теперь искать будешь? Может выстрелом в воздух шугануть его?
— Плохая идея, — не согласился лесник. — Тогда все патрулирующие к нам сбегутся, а тот обойдет поселок и нападет где-нибудь с краю. Или исподтишка накинется… Нет, так не пойдет. У него есть какая-то цель и я хочу понять, что им движет. Значит вот как мы поступим… Сейчас спускаемся вниз и по центральной улице двигаемся к моему дому. Дорога там широкая и обзор хороший, меньше вероятности, что он неожиданно выскочит из-за угла. Держим ружья наготове. Цель простая — перемещаясь, выждать, тихо объединиться с патрульными и вместе с ними прочесать улицу за улицей. Важно понять, где искать зверя и выявить его до того, как он чего-нибудь натворит. Не сможем убить, хотя бы прогоним. Тут жакан нужен, а у меня таких патронов нет.
Эх, как же в этой ситуации пригодилась бы портативная рация. Жаль, время не то и компактных устройств еще не существовало.
Мы быстро спустились с башни и держа оружие наготове, двинулись к виднеющемуся в темноте сараю. Лесник, руководствуясь каким-то своим видением ситуации, очень хотел взглянуть, что именно так не понравилось недовольному медведю. Хоть мы и шли медленно, снег все равно хрустел под ногами, выдавая наше присутствие.
Честно говоря, я был сбит с толку.
У старика в приоритете было не уничтожение, а изучение повадок хищника, понимание того, какую угрозу он представляет. Его мотивацию, поведение. И это странно. Когда была возможность стрелять, он медлил… Меня же волновало совсем другое — поскорее устранить угрозу и обезопасить жителей Соболевки. Ну и себя в том числе. Этот чертов медведь — эдакий Дамоклов меч, нависший над моей многострадальной головой.
Как я и предполагал, хлипкую дверь сарая хищник выломал с корнем.
Матвей Иванович осторожно вошел внутрь, а я остался наблюдать снаружи. То и дело прислушивался, вертелся по сторонам, держа под контролем сразу три сектора. Не думаю, что медведь стал бы возвращаться обратно, но чем черт не шутит⁈ Откуда мне знать, что взбредёт ему в голову?
Егерь на несколько секунд притих. Вдруг что-то вспыхнуло — одного короткого взгляда хватило, чтобы понять — тот зажег спичку и внутри стало гораздо светлее.
— Ну что там? — негромко поинтересовался я.
— Мясо не тронул даже. Отшвырнул в угол, — отозвался лесник.
Треть минуты спустя он вышел наружу, вид у него был озабоченный. В руках он держал какие-то палки с тряпками на концах.
— Идем в поселок, — задумчиво пробурчал он. — Нужно выяснить, куда его понесло и что он намерен делать. И еще, нужно поскорее добраться до других патрульных, чтобы с их помощью найти зверя. Сдается мне, что он к нашему дому пошел!
— А это что такое? Факелы!
Егерь кивнул и протянув один мне, поджёг второй.
Ситуация переигрывалась прямо на ходу. Нужно было поскорее привлечь внимание патрулирующих и совместными усилиями устранить угрозу. В поселке с ним бороться опасно — могли пострадать люди.
Кивнув, я последовал за егерем и в который раз убедился, что несмотря на разногласия, все же мне есть чему поучиться у старика. Мы спустились вниз и сразу же вышли на центральную улицу, которая была самой широкой в поселке.
Освещения от факелов было достаточно для того, чтобы контролировать наше передвижение. Шли мы на расстоянии друг от друга в два с лишним метра — в одной руке факел, в другой заряженное ружье. В случае угрозы, можно было просто бросить факелы на землю и взять противника на прицел. Если тот и выскочит неожиданно, мы заметим его раньше.
Тридцать метров, пятьдесят. Никого.
Ни малейшего признака того, что противник где-то здесь. Сплошная тишина, все в Соболевке спали. Это было похоже на какую-то безумную игру, правила которой еще не были определены. Безусловно, во всем этом деле нам очень не хватало организации — если бы егерь заранее позаботился бы об условных сигналах, можно было хоть как-то держать связь. А так выходило, что о нашем присутствии с егерем никто и не знал.
Лишь продолжал хрустеть снег под ногами. Слышно было только шаги наших ног, дыхание и едва различимое потрескивание пламени.
Не дойдя до дома егеря примерно метров тридцать, мы вдруг услышали громкий крик прокатившийся над поселком. А уже в следующее мгновение я различил характерное медвежье рычание. Затем грохот и звон стекла.
— Туда! — старик словно олень, перескочив через ограду, бегом бросился на звук. Я за ним по пятам.
Повторно прозвучал рев. Снова крик, на этот раз женский.
Вот дерьмо! Чертов зверь, наверняка, снова к кому-то в дом залез⁈
Приблизившись к небольшому дому, мы сбавили ход. Совершенно случайно, я мельком увидел какое-то движение справа. Темное пятно проскочило между домом и сараем, в каких-то пятнадцати метрах от меня. Я отшвырнул факел в сторону и вскинув ружье, выжал спусковой крючок. В этот же момент егерь неожиданно толкнул меня в плечо.
Оглушительно громыхнуло.
Из ствола вырвались искры и пламя. Мне в нос ударил едкий запах пороха. Кажется, пуля прошла чуть выше и угодила в край сруба, не причинив медведю вреда. Матвей Иванович, с трудом удержавшись на льду, тоже рванул в ту же сторону, а затем остановился. И как раз вовремя — из прохода показалась лохматая морда с раскрытой пастью. Тот словно бы ждал, чтобы кто-то сунулся за ним…
Вот же коварная тварь!
Егерь рывком вскинул ружье и практически не целясь, выстрелил. Кажется, попал — медведь отпрянул, заревел от боли.
Мое сердце бешено колотилось, адреналин кипел в крови. Я торопливо достал патрон из патронташа, но в варежках пальцы не слушались. Бумажная гильза выскользнула и упал на снег. Скинув варежку, вспотевшими пальцами я взялся за второй патрон.
События завертелись со скоростью бешеной карусели. Хладнокровный Матвей Иванович, не спуская глаз с противника, начал медленно отступать ко мне, одновременно пытаясь перезарядить ружье. Неожиданно он снова поскользнулся и плашмя упал на мерзлый снег. Охнул от боли.
В свете лежащего на земле факела я частично рассмотрел морду медведя. Кажется, еще немного и он бросится в атаку, закончив то, зачем пришел.
Но вдруг, словно позабыв про нас, зверь переключился на что-то другое и резко скрылся за сараем. Наконец перезарядившись, я рванул было за ним, но привставший на колени егерь, ловко поймав меня за руку, остановил.
— Женька! Не надо, — тяжело дыша, произнес он.
— Нужно
