Попаданка. Колхоз – дело добровольное - Алёна Цветкова
– Малла, – Салина стиснула меня так, что я не могла дышать, – Малла, прости. Прости. Ты так быстро ко всем привыкла… ну, нам так казалось, что мы совсем забыли, как тебе трудно. Малла, прости…
– Ничего ты не знаешь, – вырвалась я и проорала со слезами – вы все про меня ничего не знаете. И, вообще, как быстро все забыли, что за все, что сейчас есть вы меня должны благодарить! Меня! А ты меня даже не поддержала! Вы даже не хотите понять, насколько больше я видела и знаю! И как я могу помочь всем жить лучше. Вы даже не представляете, как я жила до того. Как попала сюда! И как здесь все убого!
Я упала прямо на траву возле чьего-то забора и разрыдалась, и никак не могла успокоиться. Салина пыталась меня утешить, но становилось только хуже. К нам подходили другие, собралась уже целая толпа, но мне было все равно. Я не могла остановиться.
– Тише, деточка, тише, – сквозь толпу протиснулась старая, почти как бабка Ланка, вдова, – тише, не нужно так плакать.
Она гладила меня по голове и причитала тихим голосом полным сочувствия и участия. От ее причитаний, мне становилось легче. Боль в душе теряла свою остроту, а слезы высыхали сами собой.
– Тише, деточка, – шептала она, а потом сунула мне в руки глиняную кружку, – на-ка, выпей, и тебя отпустит. Давай…
Я все еще всхлипывая послушно взяла кружку и глотнула. Горечь отвара обожгла язык, но тут же пропала, оставляя после себя сладкое послевкусие.
– Пей, деточка, пей. Что же ты так-то? Нельзя же себя до такого доводить, – незнакомка присела рядом, и продолжала гладить меня по спине, – нельзя тебе нервничать. Тебе сейчас покой нужен, деточка.
– Что? – переспросила я, – что вы сказали?
– Тише, успокойся, – бабка сжала мне руку, – знаю я про планы твои. Слышала. И огород твой смотрела. Хорошие у тебя травки, полезные. Много нового и интересного я там увидела, много такого, чего не должно быть в нашем мире. И что ты не из Хадоа знаю… не спрашивай откуда, все равно не скажу. И про тебя никому ничего не скажу. Только ты и сама молчи. Незачем пока людям знать… незачем…
Резко оборвав причитания непонятной и явно неоконченной фразой, она вырвала из моих рук пустую кружку, и неожиданно бодро вскочив, снова протиснулась сквозь толпу и мгновенно исчезла, словно и не было ее. А рядом со мной на корточки присела Салина:
– Малла, ты как? Тебе лучше?
– Салина, кто это?
– Это аррова ведьма… Она тебе что-то сказала? Не слушай ее, Малла. Заговорит она тебя, запутает. Сама в себе сомневаться начнешь, Забудь все, что она говорила. Нельзя словам ведьмы верить. Поняла?
– Поняла, – ответила я, думая о том, как смогла эта женщина догадаться о том, что я не из Хадоа… И зачем она просила молчать? Как будто бы не знает, что я при всем желании ничего сказать не смогу? Или она о чем-то другом? Вопросы сыпались в мою голову как горошины в корзину. Стукались об стенки и бегали, катались по кругу, без ответа.
– Малла, – Салина встряхнула меня за плечи, – Малла, посмотрит на меня, слышишь?
Я подняла взгляд на подругу, она испуганно всмотрелась в мое лицо, в глаза:
– Малла, перестань думать о том, что она сказала. Малла, это аррова ведьма. Ей нельзя верить. Ее нельзя слушать, а то пропадешь! Забудь все, что она говорила, они всегда запутывают людей. Нельзя их слушать, а то с ума сойдешь. Будешь метаться и мучится. Слышишь?
– Д-да, – я встряхнула головой, вытряхивая горошины из корзинки на землю. Вот уж правда, аррова ведьма. Я встала, оглянулась. Бабы все так же окружали нас плотным кружком, зубоскаля и переговариваясь полушепотом.
– Все, бабоньки, – через силу улыбнулась я, – расходитесь. Зрелищ не будет, я с ума сходить не собираюсь! Кошмар меня подери!
– Малла, – моя верная подруга стояла рядом, – прости меня. Я была не права. Просто все так… быстро… прости, а?
– Хорошо, – на душе было легко и спокойно. Интересной водичкой напоила меня бабка. И как она так вовремя здесь появилась? Да еще с кружкой отвара? И как она узнала, что я не из Хадоа?.. Кошмар меня подери! Я снова тряхнула головой. Вот аррова ведьма!
– Тебе надо поспать. Наваждение обычно спадает после сна. Пойдем ко мне, я тебе чай заварю. Успокоительный. Уснешь и забудешь слова ведьмы…
– Пойдем, – я зевнула. Кажется, чай Салины не понадобится, меня клонило в сон со страшной силой.
До своей кровати я добралась с закрытыми глазами и чуть ли не на четвереньках. И мгновенно заснула, едва коснувшись головой подушки. И снилась мне аррова ведьма. Она что-то шептала надо мной, ворожила и от ее рук тянулись толстые солнечные нити, окутывающие меня в сверкающий кокон. А потом появилась вторая. Уставшая, вся в пыли, словно она только что проехала много километров. И они уже вдвоем кружили вокруг меня, заматывая меня в ворох золотистых нитей так тщательно, словно хотели от кого-то спрятать. И невнятно что-то шептали, отчего я проваливалась в глубокий и черный омут сна.
Утром я проснулась необычайно свежая и отдохнувшая. Вчерашние обиды казались мелкими и незначительными. Конечно, мне не верят, они же просто еще не знают, какие у меня овощи растут на грядках. Да если вспомнить себя там, дома, то и салаты я ела неохотно, и редиска мне не особо нравилась. Если только в окрошке… окрошке… квас… Кошмар меня подери! Как же много можно сделать в этом мире!
Здесь был напиток вроде кваса из забродивших трав. И Салина им меня угощала, но мне не понравилось. Не вкусно. Сладости не хватает… вообще, отсутствие здесь сахара напрягало даже меня, хотя я никогда не любила сладкое, предпочитая бутерброд с колбасой. Интересно, а колбасу здесь делают? Это же тоже ого-го какой объем продаж можно поднять. И еще делать колбасу можно из курицы…
И, вообще, я по своему миру помню, что курица – самое дешевое мясо. Здесь кур на мясо не растили, слишком расточительно. Поэтому в суп курица попадала только незадолго до естественной смерти. И есть это мясо было невозможно. Так что ниша окорочков была абсолютно свободна. Жаль морозильников нет. Но если
