Околозима - Павел Смолин
***
По пути зашли с Хэруки в ТЦ, я купил два томика «Гандама». Вспомнив тезис «два-покойнику», добрал еще один. На уроках напишу перевод и отправлю по дороге к музыкантам — «Кьюбейс» так и не начал осваивать, так что очередную песню «сливать» придется «аналоговым» методом.
— А почему именно «Гандам»? — Поинтересовалась лучшая девочка, — Ты же говорил, что разочаровался в нем!
— В СССР цензура гораздо хуже нашей, — Пояснил я, — А тут, — Помахал мангой, — Докопаться не к чему! Ну роботы, ну дерутся. Ноль пошлости, ноль жестокости. А для людей, которые никогда ничего подобного не видели, это — настоящее откровение!
— Вот как, — Улыбнулась Хэруки.
— Следующим летом попробую «вытащить» Антона в Японию, — Поделился я планами, и, презирая себя за слабость, пассивно-агрессивно пожаловался: — Может хоть зарубежный пацан будет со мной дружить.
Добрая девочка сочувственно меня обняла:
— Не переживай, вокруг тебя столько замечательных людей, которые всегда тебя поддержат.
— Ты права, — Вдохнув родной цветочный запах ее волос, согласился я, — Но это либо фанаты, либо наемные работники.
— Но ты же надеешься, что Кейташи опомнится, и все вернется на круги своя! — Напомнила она с тщетно скрываемым недовольством в голосе.
— Кто знает, — Вздохнул я, отстранился, улыбнулся: — Не переживай, я по-прежнему счастлив! В конце концов, — «Пикнул» пальцем ее хорошенький носик, вызвав супер милую мимическую реакцию, сопровождаемую звуком, похожим на «муня-муня», — Главное — это ты! Ведь…
Важна твоя рука во время моего отчаяния,
Важны твои глаза в бою за моими плечами.
Река становится шире, и мы подходим к устью,
Главное, чтоб ты осталась, если вдруг меня не впустят!
Глазки Хэруки блеснули, поцеловались и пошли дальше.
У обувных шкафчиков встретили того самого Кейташи, который, похоже, «опоминаться» пока не собирается, в компании «подсосов» извлекая из своего шкафчика стопку любовных писем.
— Сегодня всего четыре! — С деланным расстройством объявил он.
— Как и ожидалось от Белой Молнии — если за день ему призналось меньше пяти девчонок, значит день не удался! — Восхищенно прокомментировал его слова «подсос».
— Знает кто-нибудь Мидори Арисугаву? — Спросил Кейташи, просмотрев первое письмо.
— У нее прыщи! — Ответил один из школьников.
— Вот как? Прости, Мидори-сан, но ты в пролете! — Скомкав письмо, Белая Молния ловко отправил его в мусорное ведро под угодливый хохот свиты.
Увы, переобуться надо, поэтому мы с Хэруки подошли к своим «ячейкам» — девушка гордо сделала вид, что не замечает мерзких малолеток, а я ехидно ощерился, заставив Кейташи поникнуть и нарочито-громко сказать:
— А кто хочет сока? Благодаря моим заслугам папашу повысили, и он отвалил мне кучу карманных денег, так что сегодня угощает Белая Молния! — И король с оживившейся свитой покинул вестибюль.
— Не таким я его воспитывал, — Вздохнул я, Хэруки захихикала.
Переобулись, пошли в класс, поговорили с Кохэку, и начались занятия, на которых я переводил «Гандам». А ведь не такая плохая манга… Фу, старый Иоши, фу, ты здесь не имеешь власти!
***
— Держи! — Протянул я Нанако коробку с мобильником и лист бумаги с номерами других мобильников.
— А?! — Ожидаемо опешила она.
— Как работник «Одзавы и сына», ты имеешь право пользоваться корпоративной связью! — Пояснил я, — В машине научу пользоваться, а пока пошли заглянем к фанатам, у меня к ним дело.
Зашли, поздоровались.
— Как и ожидалось от лучшего фан-клуба Японии, — Сразу сделал я ребятам приятно, — Вы показали, что в качестве редакторов вы не уступаете профессионалам из «Шуэйши»!
Сделал паузу, дав ребятам возможность поскромничать.
— Поэтому предлагаю вам заниматься первичной редактурой всех моих будущих книг на постоянной основе! — Продолжил я, — Само собой, не просто так! Любой труд должен быть оплачен, поэтому за каждую книгу я буду вносить деньги в кассу клуба! Кто у нас казначей?
— Я! — Подняла ручку Казари-семпай.
— Тогда вот, плата за «Махоутокоро»! — Объявил я и, игнорируя протесты ребят, сунул ей в ладошку пару купюр, — Я расстроюсь, если вы потратите их на ерунду, но мне будет приятно, если эти деньги будут работать на укрепление связи между вами! Например — сходите в кафе, бассейн и так далее!
Ребята переглянулись, покивали друг другу и согласились. Отлично! Попрощавшись, в компании верного секретаря отправился на выход.
— Стоит ли так баловать подделок? — Буркнула она по пути.
— А почему нет? — Пожал я плечами, — Сама подумай — в фан-клубе собрались те, кто не смог найти себе места лучше. Благодаря клубу, они нашли единомышленников, перестали чувствовать себя одинокими. Разве плохо делать жизнь окружающих веселее? — Улыбнулся.
— Как и ожидалось от добрейшего Иоши-самы! — То ли согласилась, то ли смирилась Нанако.
В такси научил девушку пользоваться «трубой», помог занести все номера в телефонную книгу, игнорируя скорбный вздох вручил «Геймбой». Так-то вообще не нужно, но мне интересно, в какой момент ее терпение лопнет. Вот такой я нехороший.
— Скоро я заменю вас всех компьютером, муа-ха-ха! — Первым делом заржал я, появившись на реп-точке.
Музыканты, видимо, в курсе новинок на рынке, поэтому побледнели.
— Шучу! — Хохотнул я, — Но ты, Мицуо, должен прилагать больше усилий — с твоей работой прекрасно справится драм-машина!
— В электронной музыке нет души! — Запротестовал он.
— Согласен! — Улыбнулся я, — Мне еще в Токио лететь, поэтому заканчиваем клоунаду и принимаемся за дело!
— Клоунадой здесь занимаешься только ты! — Справедливо фыркнул ударник.
***
Когда за нами заехал Рику-сан с «довеском» в виде деда, порадовал Нанако самокатом, научил раскладывать (как же вкусно щелкает — на этом я особо настаивал!), дали пару минут опробовать транспорт, послушали «право, не стоило!» и «оригато!», и отправились к вертолету. Токио — достало! Никогда не любил большие города, а это — прямо квинтэссенция долбаного Вавилона — суета, куча народу, промышленная вонь. Перенесли бы производство в Китай, как
