Светло-чёрная магия (СИ) - Татьяна Русакова
Это было покруче моего новоприобретённого умения лечить руками! Гораздо быстрее, и не требовало никаких усилий с моей стороны.
В свитке Робинзона напротив каждого растения было аккуратно записано название, но я решила не путаться и использовать те ассоциации, связанные с формой семян, что пришли в голову в первый момент.
Склонившись и едва не высунув язык от усердия, я внесла в свиток результаты первого опыта с веретенцами. Отметила примерное время, которое прошло от проклёвывания семени до начала опыта. Проверила, смогу ли найти запись. Не знаю, как это работало, но свиток сразу раскрылся на нужной странице. Уфф…
Ну вот, с веретенцами вроде разобралась, оставалось всего ничего — проверить, какие тайны скрывали остальные ростки. Те заметки Робинзона, что касались свойств растений — честно говоря, не вызывали у меня доверия.
Нет, я всегда знала, что в живых ростках бездна полезных веществ и витаминов. Не зря же моя старшая сестричка вместо завтраков хомячила пророщенные семена. Эти бледные ростки вызывали у меня стойкое отвращение, а, наверное, зря. Не самая худшая еда, на Острове я быстро это поняла.
Сила же живых ростков местных растений, по мнению моего предшественника, превосходила наши земные в сотни раз. Да что там говорить, я только в сказках читала о молодильных яблоках и живой и мёртвой воде.
Робинзон же был уверен, что его растениям и не такое по плечу.
Чего стоила его теория об абсолютном здоровье! Одной этой тайны, по идее, было достаточно, чтобы ощутить себя богом. Но, учитывая, сколько несчастных гейров умерло от лихорадки, не дождавшись помощи, я сильно сомневалась в правильности выводов этого доморощенного учёного.
Непонятно было и то, как я пойму, что вытяжка из сока ростка действует. Абсолютное здоровье — это тебе не зажившая коленка, попробуй, докажи, что не заболеешь завтра или через неделю. А ведь бывают ещё побочки, которые тоже не мешало бы учитывать. Эх…
Но, как говорится, глаза боятся, а руки делают. Я просидела весь день, тщательно проверяя весь собранный материал. Ничего чудодейственного больше не обнаружила. Было ли дело во времени собранных образцов, или же Робинзон и правда выдавал желаемое за действительное, я пока не знала. Нужны были новые опыты, но ими я решила заняться завтра, просто потому, что уже валилась с ног.
Отдав приказ собирать по одному маленькому отростку от растений каждого вида каждый час в течение всей ночи, я завалилась спать, на этот раз даже не вспомнив, что не помыла пятки.
Глава 9
Понемногу я втянулась в исследования настолько, что стала забывать о голоде. Впрочем, гейры не давали мне умереть. У входа в лабораторию я всегда находила несколько фруктов, сложенных на большом листе.
Фрукты были, конечно, сочными и вкусными, но скоро так мне надоели, что при одном взгляде на их румяные бочка, я тоскливо отворачивалась.
Нестерпимо хотелось мяса или хотя бы рыбы. Я страдала без шашлыка и сырокопчёного балыка, глотала голодные слюни, вспоминая скромную куриную лапшичку.
Меня не утешало даже то, как чудесным образом изменилась моя фигура. Нет, толстой я и раньше не была, но довольно плотной — да. Но сейчас я так похудела, что выпадала из собственных джинсов. Физические упражнения, в которые превращалась любая вылазка на Остров, подтянули мышцы. Конечно, зеркала у меня не было, но я подозревала, что случись мне чудом вернуться в свой мир, меня с трудом признали бы собственные подруги.
Всё это было хорошо, но нынешнюю стройность я променяла бы на хорошую отбивную. Всё равно, кроме гейров, никто не мог оценить мою неземную красоту. Одних фруктов для питания мне не хватало.
Поход на отмель с копалкой ничего не дал. Это только в кино можно без труда вонзить в рыбу самодельную вилку. Моя копалка для рыбалки оказалась абсолютно непригодна. Загнутые зубцы заставляли держать её под особым углом, и, каждый раз, замахиваясь, я рисковала вонзить копалку вовсе не в рыбу, а в собственные ноги. А рыба, не будь дура, уплывала прочь, едва тень от копалки успевала мелькнуть в воде.
Наверное, я так и просиживала бы на берегу, тоскливо глядя на резвящуюся в прозрачной воде добычу, но на помощь неожиданно пришли гейры.
Решение, которое они нашли, было гениально простым. Зверьки прорыли довольно глубокий канал, положив в заводи приманку — ещё живых мотылей.
Когда глупая рыба, привлечённая наживкой, заплывала в запруду, ловушка захлопывалась.
Ловить живую рыбу — ещё то занятие, но, справившись со своей первой добычей, насквозь мокрая, воняющая рыбой, я была так счастлива, что не припомню, испытывала ли я когда-нибудь столь сильное чувство.
Так и повелось — днём два гейра-подростка прикармливали для меня рыбу, приучая её к заводи, а вечером я шла на рыбалку и запекала добычу в песке.
Жить стало веселее. Я даже прекрасно обходилась без соли, по-новому ощущая восхитительный истинный вкус свежей рыбы.
На огороде тоже всё было нормально. Растения выбрасывали новые побеги, и гейры постоянно приносили мне новые образцы для исследования.
Просиживая в лаборатории большую часть дня, я постепенно пополняла свиток. Из первой партии ростков явно лидировали веретенца, но здесь я столкнулась с новой проблемой — как все живые соки, они имели срок хранения. Обнаружив это, я всполошилась. Сок ростков веретенец, в мгновение ока залечивший мои царапины, невозможно было сохранить!
Я не была сильна даже в консервации, всеми заготовками у нас занималась мама. Но, кажется, соки полагалось кипятить или, как его…пастеризовать? Так я плавно подошла к тому, что, как настоящая ведьма, обязана научиться обращаться с котлом, который в лаборатории присутствовал.
Котёл был такой огромный, что мне казалось неразумным использовать его для моих скромных опытов. Однако свиток дал однозначный ответ — все магические зелья должны создаваться в этом котле. Гмм…и как было совместить несовместимое? Ведь жидкость размажется по дну и мигом испарится.
Будь я опытным магом, сумела бы уменьшить котёл до размеров маленькой кастрюли. Может быть,
