Проклятый горный дикий край (СИ) - Лопатин Георгий
«Это просто какой-то сюр… но если все правда, то их можно понять, мало того что заболели, так их потом в обычный дисбат отправят срок отбывать», — подумал Звенигородцев и содрогнулся от воспоминаний, он на «дизеле» провел всего месяц, но ему этого хватило с лихвой.
Выдали еще кроссовки.
Оружие тоже получили согласно своим ВУС. Ярослав получил СВД как снайпер. Снайпер правда из него был лишь чисто номинальный. Стреляли в части мягко говоря редко, о чем он и сообщил своему провожатому.
— Ничего. Сейчас настреляетесь до одури на полигоне. Тут патронов завались, стреляй — не хочу.
Но что интересно, кормили хорошо. Вкусно. Даже проклятая «шрапнель», что вызывала в обычных частях лишь приступы тошноты, елась в охотку благодаря мясным подливам. Удивляло большое количество фруктов и ягод: арбузы, дыни, апельсины, лимоны, гранаты, яблоки с грушами, виноград и прочее.
Тут Анатолий Киборгин тоже не скупился. Стоило все копейки и его дико бесило, что государство это все не могло обеспечить своим солдатам, хотя растет в шаговой доступности у местных из-за чего бойцы то и дело совершали вылазки в сады «за витаминами», вот только платить им за это порой приходилось своей жизнью и свободой. Сколько сотен бойцов приняло мучительную смерть просто из-за того, что хотели поесть яблок?
— Как-то иначе я представлял себе штрафбат… — пробормотал Ярослав.
Ему подумалось, что так и должна выглядеть нормальная армия.
Снова где-то засмеялась гиена.
Их в батальоне оказалось много. Почти каждый взвод завел себе полосатого и вонючего питомца. Как выяснилось, многие местные афганцы, обитающие в пустыне, держали их вместо собак, ибо собаки согласно исламской вере — нечистые животные, а вот про гиен в Коране ничего не сказано, при этом функции выполняют те же.
20
Следующие дни для Ярослава и тех, кто прибыл с ним слились в одну сплошную череду занятий по боевой подготовке.
— Будем учиться военному делу, как завещал дедушка Ленин, настоящим образом.
И учились.
Вместо тупого бега — подъем на холм с нагрузкой. До одури, до дрожащих ног, подъем и спуск, снова подъем и спуск.
Потом стрельба. Стреляли действительно много так что плечо быстро превратилось в один большой синяк несмотря на подушечку-амортизатор.
Обед. И снова тренировки, на этот раз их учили правильно двигаться по улицам кишлака. Учил их этому сам комбат, долбя по каскам непонятливым короткой дубинкой. Как он потом выяснил эта дубинка у римлян называлась стимул.
— Не опускать автомат!
— Не верти башкой! Следи за своим сектором и не отвлекайся иначе пропустишь противника и вы все трупы!
Потом учились брать помещения.
— Сначала входит граната и только после ее взрыва входите сами!
После нескольких учебных прогонов, начались учебно-боевые. Автоматы снарядили холостыми патронами.
Вдруг из окна появилась бородатая морда в чалме со зверским оскалом.
Бах!
Выстрел прозвучал из окна.
— Ты труп! — заорал ему в лицо комбат, а потом со всей дури врезал ему ногой в грудь, точнее в бронежилет, отчего он больно врезался в стену. — Твои товарищи тоже кто мертв, а кто ранен из-за твоей тупости! Почему не стрелял⁈
— Я… я не знаю… товарищ капитан…
— Встать! Ты на войне, солдат! Увидев противника, ты должен открыть огонь! Первым, мать твою!!! Иначе сдохнешь и приедешь к ней в цинковом гробу! Раздувшийся, черный и гниющий!!! Не тупи! Ты понял меня⁈
— Так точно!
— Вперед!
Больше Ярослав старался не тупить и открывал огонь на любое движение, даже намек на него. Остальные от него не остывали.
Душманов, как стало ясно чуть позже, за дополнительную плату отыгрывали союзные белуджи… и сами учились ведь они тоже участвовали в прочесывании кишлаков и захвате домов.
Ужин. Немного теории. Сон.
— Толкай!
— Тяни-и-и!!!
Ярослав вместе со своей ротой проходил состязание за право участвовать в очередной боевой операции, а точнее по ее завершению за возможность пообщаться с чиксами.
— А-а-а!!!
Звенигородцев выкладывался по полной, рота всем составом тянула БТР на холм. Вроде и невысокий холм, но и БТР сам по себе не легкий, да еще внутри мешки с песком.
— Еще! Поднажми!
— Ну!
БТР с каждым рывком поднимался все выше и выше и наконец оказался на вершине.
Хотелось упасть и хоть немного отдышаться, но это потеря времени, а соперники хоть и отстали, но лишь на считанные метры, так что пришлось быстро бежать вниз, а потом подхватив оружейные ящики тащить их под веревочной масксетью, вот только приподняться под ней было почти невозможно из-за того, что в землю были вбиты деревянные сваи и к ним через скобу прибита сама сеть. Эти гадские ящики своими углами цеплялись за веревки и приходилось их то и дело высвобождать. Мешался китайский автомат, ведь всю трассу проходили с оружием. Но и это испытание Ярославом было пройдено причем одним из первых. Он уже хотел было бежать дальше, но его остановил окрик лидера роты.
— Куда ломанулся Звон⁈ Помогай другим выбраться! Один за всех и все за одного!
'Так вот в чем дело? — понял он. — Я далеко не первый, просто остальные сразу начали помогать застрявшим.
Ярослав, чертыхнувшись, снова нырнул под хитро натянутую сеть. Помощь товарищам по роте заключалась в том, что он своим телом отжимая сеть создавал свободный проход для ящика.
— Подхватываем ящик и бежим по мосту смерти!
«Мостом смерти» являлось обычное бревно шестиметровой длины поднятое над землей на полметра. Но стоит с него соскочить не добежав до конца и все начинай сначала. А мало того, что бревно не самая широкая опора, так оно еще и пружинит, это не говоря уже об усталости.
— Все фигня солдат! Вот помню нам приходилось по нему бегать после вертушки! Раскручивают тебя на колесе, ты и по земле-то после такого пройти ровно не можешь, а тебе по бревну пройти надо. Вот где смех и слезы были. Вперед!
Ярослав пару раз сошел с «чертова моста», но все же прошел.
Потом были еще самые разные препятствия на индивидуальное и совместное прохождение, приходилось точно кидать гранаты без запалов в проем тридцать на тридцать сантиметров с пяти метров. Стрелять. Тут был элемент биатлона со штрафными кругами для мазил, а мазали почти все ибо руки тряслись как у алкаша в похмелье.
Было тяжело. Под конец он уже не понимал на каком месте команда.
Орали и свистели на трибунах. Особенно сильно шумели белуджи, коим очень полюбилось подобное зрелище (ну да, развлечениями особо не избалованны), и очень живо реагировали на любое событие, вроде бы даже делали ставки словно на тараканьих или крысиных бегах, тогда становилось понятно, почему у них такая бурная реакция.
— А договориться не пробовали? — поинтересовался Ярослав у лидера команды-роты.
— Нет… никто не собирается рисковать… кто-нибудь обязательно настучит… да и сразу ясно станет про договоренности, накал соревнований пропадет и тогда жди репрессий от Киборга. Даже не хочу фантазировать на тему, что он для нас в этом случае придумает… но нам точно не понравится. Фантазия у него богатая.
— Понятно…
И вот наконец финиш. Кто-то не получил тепловой удар и находился в полуобморочном состоянии, кто-то подвернул ногу и их фактически тащили на себе.
— Первой финишировала вторая рота!
Это еще не победа. Не совсем победа.
— Стройся!
Жутко хотелось пить, язык прилип к нёбу, во рту Сахара, в глазах мутится, радости от победы ни малейшей, одна лишь усталость и жажда. А вода вот она в фляжках, манит, всего-то и надо, что сделать три шага, протянуть руку взять алюминиевую емкость с подставки, открутить колпачок и… но нельзя. Это финишное испытание пожалуй было едва ли не самым тяжелым и в чем-то жестоким. Стоит только кому-то без команды взять воду и, победа обратится в тяжелейшее поражение.
Так Киборгин закалял бойцам силу воли, чтобы не кидались на первый же попавшийся источник воды словно дикие животные.
