Другие грабли. Том 2 - Сергей Сергеевич Мусаниф
— Врут, — равнодушно сказал я. Как бы там ни было, большинство тел принадлежало хронодиверсантам, а они даже после смерти в нашем времени надолго не задерживаются.
— Может, и врут, но стрельба была, пацаны рассказывали.
— Смутные времена, — сказал я.
— Так ты ничего об этом не слышал, Чапай?
— Я в Москве был, — сказал я. — У знакомого.
В конце концов, нельзя же каждый большой шухер с моим появлением увязывать, так и до героя городских легенд докатиться можно. А народу, как известно, не нужны нездоровые сенсации.
— Понятно, — сказал Тимур. — И что делать теперь думаешь? До следующей командировки?
— Осмотреться сначала надо, — сказал я. — Жизнь как-то изменилась.
— Все изменилось, — сказал Тимур. — Настало время больших возможностей.
— Это да.
— Ты отдохни пару дней, а потом давай к нам, — предложил Тимур. — Мне как раз такие люди нужны.
— А ты, я стесняюсь спросить, чем сейчас занимаешься-то? — поинтересовался я. — Ларьки крышуешь?
— Не, у нас с пацанами нормальный бизнес, — сказал Тимур. — Немного рискованный, конечно, но вполне легальный. Мы тачки с Германии на продажу гоняем. У тебя с немецким как?
— Нихт ферштейн, хенде хох, Гитлер капут, — сказал я.
— Ничего, подтянешь, — сказал Тимур. — Там много и не надо. Сделаешь с нами пару ходок, деньжат поднимешь, потом «мерина» себе возьмешь или «бэху»… Не всю же жизнь на этих «тазах» ездить.
— Я рад, что ты с криминалом завязал, — сказал я. — Не твоя это была тема.
Нынешний бизнес Тимура тоже был довольно рискованный, но все же риски там были на порядок ниже. Ну, наверное.
Я сам с этой темой не сталкивался, в мои времена тачки из Германии в официальных салонах стояли, и продавали их в кредит и со скидками, а в Германию гоняли только если какой-нибудь лютый эксклюзив был нужен, и быстрее было там купить, чем здесь заказать, но тут речь, скорее, о единичных случаях идет.
В общем, если бы не валящиеся на голову хронодиверсанты (кстати, где они? что-то давно не видно), то направлений для карьерного роста, которые я мог бы выбрать, уже целых два, и это на одно больше, чем у меня бывает обычно. Но, при прочих равных, я бы лучше все-таки консильери к Петрухе пошел, там организация посолиднее, да и руководитель чуть больше доверия внушает.
— Ну так что, Чапай?
— Спасибо за предложение, конечно, — сказал я. — Тронут, польщен, все такое. Но мне все-таки нужно время, чтобы принять такое судьбоносное решение.
— Да о чем тут думать-то? — спросил Тимур. — Или ты опять физруком в школу захотел? Ты знаешь, какие там зарплаты? Тебе и тачку заправить денег не хватит.
Кроме того, меня туда еще и фиг возьмут. Особенно в эту конкретную школу. Четыре года — это серьезный перерыв в трудовом стаже, могут возникнуть вопросы, а как я на них отвечать буду?
Не правду же говорить. Все равно никто не поверит. А тех, кто поверит, нужно будет взять на заметку, потому что они либо сами такие же, как я, либо работали на отдел Х.
— Мне в любом случае нужна пауза, — сказал я.
— Понимаю, но ты все-таки не думай слишком долго, — хмыкнул Тимур. — Жизнь пошла стремительная. Это раньше по ней можно было вразвалочку ходить, теперь же надо бежать просто для того, чтобы стоять на месте.
— Угу, — раньше я подобных философствований за Тимуром не замечал.
— Нет, серьезно, — сказал Тимур.
Он еще продолжал что-то говорить, но я уже не слушал, потому что из главного входа школы вышла Ирина. В отличие от Надежды Анатольевны, она меня не заметила, или сделала вид, что не заметила, и направилась в противоположную от места моей дислокации сторону, и она удалялась пусть и не стремительно, но довольно быстро.
— Я тебя найду, — сказал я, прерывая Тимура на полуслове. — А теперь прости, у меня дела.
Он проследил за направлением моего взгляда и понимающе улыбнулся.
— Не буду мешать, — сказал он. — Удачи, Чапай.
— И ты не хворай.
Догонять Ирину на машине было пошло и слишком бы напоминало сцену из какого-нибудь фильма, поэтому я двинул за ней легким спортивным шагом, и сердце мое бешено стучало, что было довольно удивительно, потому что последний раз такое случалось… Словом, очень давно такое последний раз случалось.
Она услышала шаги за спиной и обернулась.
— Привет, — сказал я.
— Привет, — я думал, она отвернется и пойдет дальше, и морально был готов к такому развитию событий, но она продолжала стоять и смотреть на меня.
— Занятия уже кончились? — спросил я.
— Лето на дворе, Василий, занятия еще даже не начинались, — сказала она.
— А, точно, — я-то уходил из восемьдесят девятого осенью, и, хотя вернулся снова в лето, мой разум, по-видимому, еще не успел к этой информации адаптироваться.
Буду удивлен, если у меня от этих хронопереносов в конечном итоге мозги не закипят.
Ирина выглядела, как раньше, разве что постриглась по-другому. Есть такой анекдот, согласно которому женщина после семнадцати лет внешне вообще не меняется, просто с годами у нее уходит на это все больше времени. В этой шутке, как водится, есть доля правды, но к Ирине это вообще не относилось.
— Хорошо выглядишь, — сказал я. — И новая прическа тебе идет.
— Чем короче волосы, тем меньше денег надо на шампунь, — сказала она. — А ты вот совсем не изменился, Василий. Даже синяки на тех же местах. И где же ты был эти четыре года? Или ты не имеешь права об этом говорить?
— Имею, — сказал я. — Но это очень долгая история.
— Ты же умный парень, Василий, — сказала она. — Придумай, как сократить. Выдай самую суть.
Я бы и выдал, если бы существовал хотя бы малейший шанс, что она мне поверит. В конце концов, отдел Х распущен, с теми, кто пришел к ним на смену, если вообще кто-то пришел, у меня никаких договоренностей нет, так что я могу считать себя окончательно в отставке.
— А ты, я
