Никита Баранов - Граф с Земли

— Рана всё ещё сильно кровоточит. Ты слабеешь на глазах, и умрёшь от потери крови, если прямо сейчас что-нибудь не сделать.

— Что мы можем сделать здесь, в холодной пещере под городом? — устало спросил Виктор и тут же понял, что произнести эту фразу стоило ему огромных трудов, и сил на последующий диалог практически не осталось.

Девушка взяла в свои ладони обезображенную руку Виктора и аккуратно стянула с неё лоскуты рубашки Мурфика, которой и была перевязана рана. Сперва кровь течь перестала, но вскоре хлынула сильнее прежнего. Виктор, почувствовав, что теряет сознание, сел на холодные камни и прижался спиной к одной из балок.

— Слушай меня внимательно, — Даша крепко сжала ладонь Виктора и пальцы её стали потихоньку теплеть от нарастающей в них магической силы. — Сейчас тебе будет очень больно, но то, что я сделаю, необходимо для выживания. Ты мне потом ещё спасибо скажешь. Просто закрой глаза и постарайся думать о чём-нибудь хорошем. А если вдруг захочешь, так сказать, вздремнуть, то собери всю волю в кулак и сопротивляйся как загнанный в угол зверь. Иначе мне придётся тебя тут бросить, потому что вскоре ищейки возьмут наш след, а одна я тебя вытащить на плечах не смогу. Ты вон какой здоровый, а я, как ты заметил, росточка невеликого.

— Делай, что нужно, — согласился Виктор, крепко зажмурившись. — Шею ты мне уже изуродовала, что может быть больнее?

— Ну, вот ты мне потом и скажешь, что окажется мучительнее, — пожала плечами девушка и сразу же приступила к процедуре прижигания. Кожа Виктора под её пальцами плавилась, но сам землянин от боли не кричал, хотя ему нестерпимо хотелось вопить во всю глотку. Перед его мысленным взором предстала Лиза, ещё совсем молодая, полная жизни. Она стояла рядом, улыбаясь, и одним своим молчанием придавала бодрости, внушала желание двигаться вперёд, до самого конца, сколь мучительным ни окажется путь.

— Как комарик укусил, — сквозь зубы процедил Виктор, решившись открыть глаза и посмотреть на процесс «операции». К счастью, Даша быстро закончила, и теперь сперва лишённая целого пальца и в придачу одного ногтя ладонь на какое-то время могла не мешать продвижению вперёд. Внешне рука выглядела ужасно, что на миг вогнало Виктора в мимолётную апатию, но облик Лизы снова вернул ему боевой, пусть и покоробленный пытками, настрой.

— Таким ты мне нравишься больше, — подмигнула девушка. — Можешь не благодарить, завтра и ты сможешь вовсю плавить окружающее пространство любой частью тела.

— Любой? — удивился Виктор. — Но ведь эти… эти руны, они же только на подушечках пальцев.

Девушка показала спутнику свои руки, на которых красовались абсолютно те же неземные буквы, что и у Виктора:

— Руны — это лишь приёмники энергии, — пояснила Даша. — Но никак не огнемёты. Если как следует во всём этом разобраться, то тебе станут подвластны и остальные природные стихии, в том числе и те, о которых ранее ты даже не слышал. У меня, честно признаюсь, пока выходит плоховато, но уж явно получше чем у тебя. Например, я могу заморозить воду в стакане, или дуть с силой штормового порыва, но всё это требует изрядных силовых затрат, так что без надобности всем этим лучше не пользоваться. И поверь, потеря одного пальчика волшебной силы ни на йоту не уменьшит. Вот если отрезать руки и ноги, тогда…

— Ладно, я понял, — Виктор медленно поднялся на ноги и постарался сохранить равновесие. Голова кружилась и в глазах темнело, но тело всё ещё бодрствовало, ноги позволяли идти, а руки — балансировать, чтобы вновь не свалиться на пол. — Идём?

Даша кивнула и снова пошла впереди. Но на этот раз она уже не отходила от Виктора так далеко, старалась держаться рядом, и по возможности поддерживала раненого под руку.

— Авельон — жуткое место, скажу я тебе, — развеяла тишину девушка. — Я уже сбилась со счёту, сколько месяцев нахожусь здесь. Увы, но в этом мире дни, недели и месяцы разнятся с земными, так что определить точное количество проведённого здесь времени попусту невозможно. Если, конечно, ты не прихватил с собой точнейший хронограф.

— Грокотух говорил, что местные сутки длятся тридцать три часа, а год — больше пятисот дней.

— Не знаю, кто этот твой Грокотух, но здешний час явно состоит не из шестидесяти минут, а, на мой взгляд, из восьмидесяти-девяноста. В любом случае, определить это довольно тяжело, потому что такая вещь как часы в герцогстве не в ходу. Единственный точный счётчик времени, пожалуй, это часовая башня в герцогском замке. Но я так и не удосужилась во всём этом разобраться. Быть может, у тебя когда-нибудь появится на это время.

Виктор решил, что это не столь важно, и если же ему предстоит всю жизнь провести в герцогстве, то придётся перенять его единицы измерения времени, а также многое, многое другое.

— В чужой монастырь со своими часами не ходят, — пробурчал он себе под нос.

Вскоре впереди послышался странный шум. Виктор не сразу понял, что это бурлит вода, да не просто вода, а мощный поток, будто где-то под Авельоном расцветает огромный подземный водопад. Даша подтвердила эту догадку, но лишь наполовину:

— Впереди сток. Вскоре мы выйдем из этого лаза и попадём в городскую канализацию, где я частенько пряталась от неприятелей, отдыхала и… охотилась. Так что держись рядом и постарайся не свалиться в воду — там невесть кто может обитать.

— Что может быть опаснее канализационных крыс? — удивился Виктор и усмехнулся.

— Беглые болотники, например, — беспечным тоном ответила девушка и довольно ухмыльнулась, глядя на ужаснувшееся выражение лица своего спутника.

Постепенно шум становился всё сильнее, источник находился уже где-то неподалёку. Виктор с каждым шагом всё больше и больше озирался по сторонам, пытаясь выглядеть и выявить любой источник угрозы, пусть то будет хоть канализационная крыса. Пару раз под ногами что-то с неприятным хрустом ломалось, но Виктор решил не смотреть вниз, дабы не видеть, на что наступает его нога. Он надеялся, что это были лишь сухие ветки, но где-то в глубине души Виктор понимал, что дерево не может оставаться во влажной среде настолько сухим и твёрдым, но при этом хрупким.

— Совсем перестал смотреть под ноги, — заметила девушка. — По костям ходишь, хоть бы уважение к покойникам проявил!

— Вот зачем ты мне сейчас это сказала? — раздражённо ответил Виктор, до конца надеявшийся, что дорога не устлана ветхими скелетами. — Я старался не думать об этом.

— Тебе надо перестать быть такой неженкой. Подумай о том, что ты уже пережил здесь. Наверняка ведь всего один проведённый в Авельоне день по степени опасности превосходит всю твою земную жизнь, ага?

Виктор кивнул. Впечатлений за последнюю неделю появилось хоть отбавляй, и далеко не все из них можно назвать хорошими, но каждое из них было чем-то новым, неизвестным, а оттого манящим и загадочным. Даже пыточная камера, побег и прогулка по мрачному подземелью выглядели в чём-то романтично, если, конечно, взглянуть на всё это под очень уж косым углом.

— Даша, скажи, откуда ты узнала про этот лаз? Уж не сама ли вырыла?

— Брось свои шутки. Конечно же не сама. Когда Мурфик попался, мы с Рагнаром Чёрным долгое время искали тайный путь внутрь храма. В итоге выяснилось, что почти к каждой камере ведёт отдельный тоннель! Кто и когда их строил — непонятно, но это в очередной раз доказывает то, что не всё в этом мире так, как выглядит на первый взгляд. Рагнар однажды предположил, что ходы эти были вырыты самими инквизиторами, чтобы иногда давать заключённым возможность бежать. Чтобы их потом ловить и вешать на них ещё и побег от из под стражи. Понимаешь?

— Понимать-то понимаю, но звучит это уж больно странно. Все эти игры, змеиные выпады… не моё. Я прямолинеен, и, наверное, потому требую того же от всех остальных. А хотя, может, так на мне сказывается мой возраст. На Земле мне было за семьдесят, когда Лагош предложил… сделку.

Даша остановилась. Обернувшись, вопросительно изогнула бровь:

— Лагош? Это точно?

— Точнее некуда.

Загадочно хмыкнув, девушка продолжила движение. После недолгой паузы она вновь заговорила:

— Разумеется, Лагош. Кто же ещё? Он один устраивает всю эту вакханалию! Чёртов демон! Что он тебе сказал? Как заманил сюда?

— Как уже было сказано, на Земле я разменивал восьмой десяток. Солидный возраст, ты не находишь? Мало того, я умирал. Врачи пророчили месяц жизни, максимум два. И вот однажды в моей квартире появился этот фокусник, предложил вновь обрести молодость, силу, красоту. Единственным условием стала невозможность возвращения назад, на родину. Вот, собственно, и всё. Остальных его мотивов я так и не понял, хотя очень хотел бы их познать.

Даша обогнула очередной выступ и неожиданно оказалась у самого конца тайного хода. Лаз оканчивался небрежной аркой из балок, и выходил в длинный широкий коллектор, в котором по колено текла мутная жёлто-зелёная вода. Происхождение противной на вид жижи Виктор знать не желал, а потому старался дышать ртом, чтобы ненароком не поймать носовыми рецепторами зловонный запах и не вызвать тем самым столь ненужную сейчас рвоту, которая означала бы для организма потерю бесценной жидкости. Девушка стала идти против течения, и скорость передвижения несколько упала. Ноги едва справлялись с потоком, сил на преодоление такого препятствия почти не осталось. Даша подхватила Виктора под плечо и вместе они стали двигаться немного быстрее.