Тьма. Том 3 - Лео Сухов
А дальше началась такая суета, что я предпочёл получить ключ от комнаты и сбежать. Комната была, конечно, попросторнее, чем в общежитии училища, вот только удобств оказалось на порядок меньше. Холодильника не было, кухни — тем более. Да и шкафов оказалось поменьше.
— Ничего-ничего! Завтра приедут рабочие и всё быстро сделают! — пообещал Семён Иванович, когда разглядывал доставшееся хозяйство.
— Этот дом отдыха купили, что ли? — удивился я.
— Ну а чего, временно его снимать, что ли? — удивился смотритель. — Выкупили, конечно. И бюджет на ремонт выделили.
Когда Семён Иванович ушёл, я раскрыл шкаф, чтобы закинуть туда пожитки и корм для кота, но… Из шкафа, как будто всегда там жил, вылез Тёма и начал требовательно орать. Пришлось навалить ему миску, а потом и ещё раз: жрал этот кот в три горла.
А когда он наелся и нырнул обратно в шкаф, я решил последовать его примеру. Нет, в шкаф, конечно, не стал залезать…
Зато улёгся на кровать, подложил руку под голову и отрубился. Прошедшие сутки так меня вымотали, что очень нужно было вздремнуть…
Хотя бы пару часов.
Глава 6
«Сибирский Осведомитель», 28 августа 2033 года
«Новая граница в черте города Покровск-на-Карамысе»
Автор статьи — Ростовин И. А., специальный осведомитель по Ишимскому княжеству
Ну теперь-то вы точно слышали название этого города! Покровск-на-Карамысе войдёт в историю вооружений как место, над которым впервые применили «Сверхновую». И пусть я не двусердый, но даже я почувствовал сосущую пустоту в груди, когда она взорвалась.
Жаль, но, вероятно, сам Покровск-на-Карамысе навсегда исчезнет с карты Русского царства. Увы, он пуст и безжизненен: население полностью эвакуировано. В окрестностях города остались разве что отдельные воинские заставы.
Ну и кое-где на землях родовых усадьб ещё теплится жизнь. Далеко не все местные боярские рода уехали, но большинство уже собирает вещи. Особых надежд, что город удастся защитить, а Тьму отбросить на прежние рубежи — нет. Скорее всего, граница вот-вот подступит к самому Покровску, и он превратится в осаждённую крепость, как это случилось со Старой Ладогой.
Однако оставим вопросы будущего — будущему. И вернёмся к тому прошлому, которое потрясло воображение обывателей и которое я имел счастье лично наблюдать.
Да, наверняка вы уже догадались, о чём речь. Столкновение на ступенях Судебного Приказа. Многие, вероятно, и сейчас задаются вопросом: а что это было?
Ну что же… Рад сообщить, что вы стали свидетелями самой обычной вражды между Приказами, о которой я никогда не забываю напоминать нашим читателям. Особый интерес этой ситуации придаёт то, что на острие столкновения находился судья. Да-да, обычный судья, но рассматривал он в тот момент громкое дело.
Дело об убийстве двух служащих царской армии. И убийство это совершил ученик училища для двусердых имени П. Р. Василенко, проходивший практику в особом отделе Полицейского и Тёмного Приказов.
Помните, я рассказывал о прорыве отродьев на севере города? Вот там-то и случился этот инцидент. По моей информации, полученной тайно (и я не вправе раскрывать источники), перестрелка началась в тот момент, когда полусотник царского войска напал на следователей особого отдела Полицейского и Тёмного Приказов.
Как позднее оказалось, он был тёмным.
Вскоре в царском войске при загадочных обстоятельствах умирают ещё несколько сотников, полусотников и даже тысячник. Уже потом на памятном суде случается столкновение особого отдела Полицейского и Тёмного Приказов (где служат двусердые) и обычной полиции, пусть и в лице её головы (где двусердых нет).
Следом идёт штурм усадьбы купца Лисьева, которого успевают арестовать именно в тот момент, когда городские власти объявляют о срочном вывозе оставшегося населения.
И в тот же момент в Тёмный Приказ поступает сообщение о том, что в городе был убит тёмный, готовивший удары в тылу.
А среди городовых, бегущих из Покровска-на-Карамысе, проносится слух о появлении в городе царского опричника. Вы понимаете, что это значит?..
Продолжение авторского обзора Ростовина И. А. читайте на странице 8 или на сайте нашего издательства!
Также в выпуске:
Что отберёт у вас взрыв «Сверхновой»? Что вы потеряете, и что делать, если у вас над головой взорвалось новое сверхмощное оружие Руси?.. Читайте на стр. 3
Чосон вступает в бой. Откликнувшись на просьбу своего соседа Чжунго, Чосон отправил войска на помощь в сдерживании Тьмы. Неужели им удалось справиться со сложностями на собственных границах? Читайте на стр. 6 о ситуации в Чжунго
Сердце нашей промышленности — Урал-камень. Новые посёлки и города, шахты, сырьевые фактории и обрабатывающие предприятия — и всё это на склонах гор. Урал-камень куёт величие нашей с вами страны. Читайте на стр. 11
Софию не отпустили ни в тот же день, ни на следующий… Страшно вспомнить, сколько документов и писем я подписал за это время в новом кабинете Марии Михайловны. И только последняя челобитная — на имя сиятельного князя Дмитрия Богомиловича Дашкова, подписанная мной, Малой, Костей и всеми его подчинёнными — наконец, помогла.
И это ведь не отменяло моей учёбы! Мария Михайловна, конечно, подмахнула мне зачёт по юриспруденции, но в остальном-то приходилось догонять однокашников.
Поэтому утром я учил с ней простые заклятия и работал с тенькой. Днём занимался со Скворцовым, преподавателем по защитным заклинаниям. А вечером — с Тихомировым, который учил меня создавать атакующие плетения.
Ну а после этого можно было ни в чём себе не отказывать. В смысле, плестись до кровати, засыпая прямо на ходу.
Чтобы утром снова вгрызться в гранит науки.
А сегодня, 28 августа, я получил долгожданный выходной. И всё потому, что позвонила София, которую наконец-то выпустили из заточения. Надо было забирать сестру и везти по магазинам: не возвращаться же в отчий дом в сером костюмчике, подозрительно похожем на тюремную робу.
А потом — на место, где высадят младших, которые вот-вот прибудут из загородных яслей. София ещё до звонка мне успела связаться с мамой и предупредить, что заберёт их.
Дальше можно было погулять где-нибудь пару часов. А потом нас ждали дома…
Мама…
Ждала…
Нас…
Дома…
Я раз пять перепросил у Софии, точно ли именно так мама сказала.
И все пять раз получил подтверждение.
Оправданий и отказов мама не примет, это я знал точно. Любое слово будет использовано против меня, а возражение — истрактовано как попытка оскорбить её в лучших чувствах.
А значит, придётся ехать, как
