Серая крепость (СИ) - Гор Александр
Занялись этими делами спокойно, ритмично, без надрыва и штурмовщины. Люди просто привычно ходили на работу, кажется, впервые ощутив себя в безопасности, обеспеченными неплохо оплачиваемой работой, живущими, пусть и стеснённо, но в привычном относительном комфорте. Тем более, заработала котельная, и в оба жилых «квартала», а также в прочие вспомогательные помещения пошло тепло.
А потом лёг снег, полностью преобразив степь. Из рыжей она превратилось в бело-рыжую: из ещё неглубокого снежного покрова торчали стебли травы, за лето вымахавшей по пояс человеку. И по этой траве бродила, оставляя множество следов, масса степной живности. От зайцев и лис с волками до крупных стад невысоких, коренастых лошадей-тарпанов с характерной полосой вдоль хребта. Первое время серым пятном выделялся пруд мини-ГЭС на реке Девица, но потом и он покрылся пока ещё непрочным ледком, вызывая предвкушение любителей зимней рыбалки. Лишь Дон, обламывая нарастающие у берегов закраины, продолжал нести холодные воды на юг, к Азовскому морю.
Вот в это время и наведался в Серую крепость Семён Егорович Панкратов. Не только посмотреть, как идут дела у её обитателей, но и переговорить с Минкиным.
— Пожелал мой московский компаньон тоже немного отдохнуть на нашей «охотничьей базе». Ну, ты его знаешь: именно он тебе машину и продал. Не говори ничего! Я хорошо помню, что сейчас в степи кочевников не сыскать. Да и он вовсе не по такой дичи соскучился. Он обыкновенную хочет добыть, привычную, четвероногую. У вас же, насколько я знаю, уже тоже есть человечки, которые приспособились к повадкам степной живности. Так что они у нас с Петром и будут егерями. Сможешь парочку таких организовать? Вот и хорошо.
Панкрат, стоящий на одной из сторожевых вышек, подул на застывшие руки, согревая их.
— Жаль, до конца вашего лета ему никак не до отдыха было. А то можно было бы и порыбачить. Я слышал, тут у вас в Доне, даже осетры ещё водятся?
— Есть такое. Пару раз попадались. И сомы такие, что приходится делать самодельные кованые крючки и привязывать их капроновым шнуром, — подтвердил Андрон.
— Вот-вот! А у нас с ним — всё работа, работа. Голову некогда поднять. Времена-то, знаешь, какие? Тревожные… Даже сейчас приходится подгадывать время, чтобы на пару деньков вырваться, чтобы полюбоваться вашими красотами, подышать чистым воздухом и отвлечься от повседневных забот.
— Дичь-то какую хотите добыть?
— Да любую! От зайчишек до, конечно, тарпанов.
— Ресторан? Девочки? Сауна?
— Сауна обязательно. И просто русская банька — тоже. С морозчика, знаешь ли, она хорошо пойдёт. А потом, когда подремлем да отдохнём, можно будет и в сауне прожариться. Банкет сногсшибательный закатывать не надо. Обыкновенную здоровую пищу. Можно будет даже просто настрелянную нами дичь приготовить. И всех этих заморских напитков не надо. «Правильной» водочки мы сами привезём. К незнакомым шлюхам мой партнёр тоже относится настороженно. И охранников своих, которые будут с нами, к тому же приучил. Это чиновники с банкирами да биржевиками пусть друг перед другом выпендриваются, а нам распальцовки друг перед другом гнуть ни к чему. Нам просто отдохнуть хочется, да покалякать без оглядки на чужих людей.
— Ясно, — кивнул Минкин. — Когда вас ждать?
— Дней десять на подготовку вам хватит? А то у Петра тут тоже пара очень серьёзных встреч намечена. Очень непростых, с ребятами из Казани. Они хотят деньги в наше дело вложить, а окончательно будут решать только после того, как сами опробуют, как это выглядит. Поучаствуют в какой-то там «бараньей битве», наберутся впечатлений, и закончим с ними переговоры. А после этого и сюда можно будет отправиться. Только ты, Андрюша, постарайся сделать так, чтобы тот твой мастер-ломастер, что его машинку стукнул, не попадался Петру на глаза. Ни к чему хорошему человеку напоминать о неприятном инциденте.
Пришлось кивать и делать пометочку в памяти: посоветоваться с Беспалых и Зильберштейном, куда приспособить Толика на время, пока москвич тут тусуется.
— Бунтовщики угомонились?
— Вроде как. Только всё равно напряжённость есть. Только уже по другому вопросу.
— По какому ещё? — нахмурился Панрат.
— По женскому. У нас ведь до сих пор на пять мужиков три женщины. А часть из них отошли от проституции, живут с теми, кто им понравился.
— Хм… Ладно, решим тебе и эту проблему. Молчи, молчи! Понимаю, что тебе просто те, которые умеют только ноги раздвигать, не очень-то нужны. Да и нам они тут нежелательны, учитывая наши планы на будущее. Вот и подберём таких, чтобы либо голова варила, либо что-то умела и руками делать. Времена, как я уже говорил, сейчас тяжёлые, вот и возникают у многих неразрешимые финансовые трудности: у кого — расплатиться с поставщиками, у кого — взятые в долг деньги вернуть, а у кого — и за охрану бизнеса от нехороших людей заплатить… Быстро решим, в течение нескольких дней. Найдёшь где их поселить?
— Второй жилой квартал мы не только достроили, но уже и частично заселили. Часть комнат в первом освободилась после того, как пары возникли. Правда некоторые пришлось отдать семьям с детьми, вызванными по заявке наших… сотрудников. Но, если довести соотношение мужчин до «один к одному», то мест хватит. Только, Семён Егорович, пусть ваши люди, которые будут их… отбирать, не забывают, что тут у нас зима только начинается, а не закончилась, как у вас.
Фрагмент 13
25
На толпу растерянно озирающихся женщин, выходящих цепочкой из ангара, пялились во все глаза. Очень разные, в возрасте примерно от двадцати пяти до тридцати пяти, но практически все — одетые в недешёвые шмотки. Четверо — с детьми в возрасте от семи до двенадцати лет. Кроме растерянности и неплохих вещей, большинство объединяет ещё и читающийся на лицах недавно пережитый страх. Видимо, неплохо «попрессовали» дамочек перед тем, как отправили сюда.
Возле «штаба» встали толпой, и Минкин, объявив, что им даётся час на заселение и первоначальное обустройство, зачитал фамилии тех, кому нужно следовать за ним.
— Остальных отведёт в комнаты, где они будут жить, Михаил Фёдорович. Через час жду всех, кроме детей, на первичный инструктаж на этом же месте. А после этого те, у кого нет зимних вещей, получат их на вещевом складе.
Через час он уже вещал:
— В том, что здесь действительно тринадцатый век, и вас никто не «разводит», вы можете убедиться собственными глазами, поглядев на торчащие из крыш бараков половецкие стрелы или поговорив со старожилами, когда у вас на это будет время. Так что выбросьте из головы наивные мечты о том, что сбежите и, добравшись до милиции, попросите у неё помощи. Вокруг на сотни километров безлюдная зимняя степь, где вас не ждёт ничего, кроме смерти от голода, холода или зубов хищников. А их в эту эпоху в степи в десятки раз больше, чем в ХХ веке.
Выход у вас один, и я не скажу, что он самый плохой из тех, которые были возможны: влиться в коллектив и вместе со всеми выживать во враждебном окружении. В течение трёх дней вы должны выбрать, чем из предложенного вам с учётом ваших знаний и умений вы будете заниматься. После чего вашим «трудоустройством» займутся уже по разнарядке. И чем быстрее приступите к работе, тем быстрее у вас появится возможность получать за неё зарплату.
И ещё. Не надо «качать права» и «наезжать» на меня или кого-либо ещё за то, что вас незаконно поставили в такое положение. Здесь все, повторяю, все примерно в таком же положении, как и вы. Только оказались здесь немного раньше вас, а некоторые успели пожить не в тёплых домах, а в палатках, строя то, что вы видите, и отбиваясь от орды кочевников, решивших испытать нас на прочность.
— А как с детьми быть? — подала голос одна из матерей.
— Все возникающие вопросы о детях будем обсуждать и решать завтра. Сегодня — обустраивайтесь. Обед в столовой примерно через полтора часа.
Пожалуй, даже не столько обед, сколько «смотрины». Со стороны тех, у кого до сих пор не было шансов обзавестись «персональной» женщиной, даже из числа «давалок». Так что «при параде» в столовую явились многие из мужиков, галантно пропуская новеньких в очереди и вообще стараясь во всём им угодить.
