Разлом миров. Санкт-Петербург (СИ) - Колесникова Валентина Савельевна
И… и ни единого звука голоса со стороны здания.
Лишь бушующее пламя, несколько замерших тел в окнах, с интересом рассматривающих свои обгорелые руки.
Мужчина медленно шел в нашу сторону, его трясло. И без того бледный, эльф стал похож на смерть с боевой косой за спиной, объятой пламенем. Он злился, был на грани, и стоило ему подойти к куполу с Оксаной и двумя мужчинами, прорычал почти без акцента:
- Раздевайся.
- Ч… Что?
Оксана была ближе всех к эльфу. Именно на нее он и смотрел.
- Раздевайся, - уже менее уверенно ответил тот, затем нахмурил брови, глянул в мою сторону и повторил то же самое, указывая на свои собственные шрамы на теле. Он не знал, как объяснить иначе, но довольно четко обозначил приближение смерти без единого слова.
- Прямо здесь? – подруга от шока развела руками.
Мужчина в ответ просто кивнул.
- Видимо, времени мало. Не хочу стать ходячим трупом, - военный догадался первый, - эй, ты! Со светлыми волосами! Какого черта происходит?
- Сама не знаю. Но лучше разденься. Прямо сейчас. Мы же все помним про зомби, да? Я не хочу соскребать ваши мозги с асфальта!
- Но…
- Да что вы как дети малые! Раздевайтесь прямо сейчас!
- Раздевайся… - эльф на этот раз обратился уже ко мне. Я нервно сглотнула, затем плюнула на все меры приличия, решив, что жизнь дороже, а тут явно хотят как лучше и уже было схватилась на футболку, как на помощь пришел дракон. Ледяной купол медленно разрастался, создавая полупрозрачное, матовое заграждение.
Прикосновение эльфа обжигало. Его тонкие пальцы мягко касались кожи, внимательно осматривая спину, руки и шею. Он проводил ладонями по поверхности, вызывая щекотку, смотрел все царапины, заставил даже пятки показать. Затем облегченно выдохнул.
Тоже самое проделал с остальными.
- Ты же понимаешь, что я не могу вас отпустить, - военный вскинул пистолет, резко направив его мне прямо в голову. Нечто подобное я представляла себе в первую ночь после нападения богомола: военные, лаборатории, опыты и прочие зверства.
Странное чувство…
- Понимаю, что если умру, он тебя на куски порвет, а дракон сожрет то, что останется.
- Я не могу вас отпустить, вам при…
Договорить он не успел.
Пистолет обледенел прямо в руках военного. Стоило дракону плюнуть, как оружие стало бесполезным куском железа, а пальцы, что его сжимали – обледенелыми колбасками.
Удар по голове вырубил незнакомца, глав врач при этом вскинул руки, показывая, что не готов к сопротивлению, Оксана же не выдержала и потеряла сознание.
Геннадий Петрович дрожал, задыхался, пытался выровнять дыхание, но ничего не вышло. Стоило эльфу приблизиться к нему, как на глазах его проступили слезы. Эльф при этом замер, затем с удивлением достал из густой черной бороды розовую заколочку с бантиком, с интересом глянул на большого крупного мужчину и, заколов тому волосы детской заколкой, молча кивнул мне, показывая на Оксану.
Воздушный купол вновь поднял нас над землей. Я при этом упала без сил на самое дно, крепко сжимая руку подруги.
***
- Мама, - Василиса требовала вернуть ее домой, обрывала телефон и рыдала с просьбой пустить ее к взрослым, в то время как взрослые пребывали в состоянии полнейшего… шока, если это можно так назвать, и отпаивались чаем, пытаясь успокоить трясущиеся руки и бесконечный поток внутренних, не менее опасных истерик. На все весомые аргументы, что это опасно для жизни она не реагировала и никак их не воспринимала. Удобная позиция. – Пожалуйста. Ну, пожалуйста! Я хочу домой, почему ты не пускаешь меня домой? Я устала сидеть с бабушкой, тут не так интересно! И она мне не верит!
- Еще бы! Я бы тоже не поверила в монстров!
- Да нет, - лепетала в ответ дочка. И что за шум на заднем фоне? Они гуляют? - В монстров она верит, вон, крест достала, что в Израиле купила… а вот то, что ты мужика себе наконец-то нашла – не верит. Это так бабушка сказала, я просто повторила за ней. Ты меня не ругай, ладно?
Мой нервно дергающийся глаз готов был выпасть из орбиты.
Мама моя взяла из рук Васи телефон, нервно кашлянула и замолчала, так и не поздоровавшись. Она ждала, когда я сдамся и все расскажу. Ага, не тут-то было!
- Что за мужик в доме? – начала мать с бонусов, - почему я не в курсе? Что за ребенок? Ты приняла мужика алиментчика? Этот пацан у вас теперь по выходным живет, пока его мать родная отдыхает? Что за чертовщина?
- Так, не верь всему, что говорит Вася, у нее богатая фантазия.
- Некий красавчик ей явно не приснился…
Зато мне он в страшном сне видится! Но вместо этого ответила:
- Мы не пара, они у нас временно, но места мало. И вообще, я взрослая, умная женщина! Мне уже не пятнадцать лет!
- Прикинь, я тоже мать, чтоб твою мать… но не меня… - матушка у меня матом не ругалась принципиально, считая, что коренные петербурженки этого делать не имеют права. А я, как коренная петербурженка, бранилась на чем свет стоит и посылала всех в такое пешее эротическое, что сама в ужасе, что так умею. По прошествии нескольких лет работы врачом, а так же историй, что происходили на работе и в стационаре еще со времен института, мама слегка изменила свое отношение к мату, но лишь слегка, потому что описать весь тот писец, что происходит внутри медицинской кухни, никакого языка не хватит. Не в обиду медицине, она у нас прекрасна, пока не сталкиваешься с коррупцией и прочей дрянью. И хорошо, что даже так находятся хорошие, добрые люди, свято верящие в свою профессию.
- Мама, успокойся. Мне нужно, чтобы Вася побыла у тебя пару дне…
Звонок в домофон все расставил на свои места. А нервный голос в трубке с громогласным “я поднимаюсь” и вовсе был сравни удару ниже пояса.
- Вот же… У Васи же ключи от дома…
- Матушка? – Оксана куталась в покрывало и допивала седьмую чашку чая. – Тебе кранты. Их нужно куда-то всех спрятать… Ей нельзя знать, еще этого не хватало. Она ж у тебя не выдержит, сердце уже не молодое…
- Да знаю я… На ее месте любая мать бы с меня семь шкур спустила…
Леон с Мьером все слышали, но как обычно ничего не понимали. Лишь переглянулись друг с другом, что-то шепнули, пожали плечами, да прищурились.
Единственное, что мы успели сделать, это засунуть дракона в морозилку, нашипеть на него всем скопом хором, от чего тот аж хвост поджал и ничего не понял, но вроде обещал сидеть тихо.
- АЛИСА! – удар в дверь прозвучал как гром среди ясного неба, - открывай!
- МАМА! – не менее громогласный ор дочери заставил нервно отпрыгнуть в сторону. Взгляд Мьера при этом был полон непонимания, но судя по ухмылке, эльф начал о чем-то догадываться. А уж когда я указала на дверь и сказала заветное “мама” и вовсе рассмеялся. Смешно ему… А вот мне не смешно! Я как объяснять буду наличие остроухого эльфа в доме? Ладно еще Леон на человека похож пока руки не показывает и глаза свои черными не делает!
- Добро пожаловать в берлогу, - рыкнув, я открыла дверь, уставилась на Васю, “тонко” намекнув, что не видать ей телевизора еще как минимум месяц.
Матушка застыла в коридоре. Запыхавшаяся, покрытая красными пятнами от волнения, она хватала ртом воздух, пыталась прийти в себя и вместо того, чтобы начать орать, начала…
Плакать.
Просто плакать, держа в руках телефон, в котором все еще был включен экран, а на экране...
- Дай сюда, - тихо прошептала я, уже понимая, что увижу. Оксана подошла ко мне ближе, поздоровалась с моей мамой и тихо заглянула через плечо, мягко подзывая эльфа. Чего их скрывать? И так все равно увидели бы друг друга.
- Это же запись с камер на территории больницы, - Оксана прикусила губу до крови, - смотри, ледяной купол вдалеке, среди деревьев… Не видно, кто внутри. Да и не понятно, что вообще происходит.
- Да тут вообще ничего не видно! – возмутилась я с облегчением, понимая, что качество записи так себе, лиц там нет, тем более летающего дракона с эльфом тоже не наблюдается. Большая часть размыта, зато заголовок… ЗАГОЛОВОК! “Конец нашего мира не за горами! Нашествие зомби и проклятье с небес! Люди, спасайтесь, мы скоро все умрем!” И как моя мама догадалась, что я причастна?
