Король-Наёмник. Стальная месть (СИ) - Городчиков Илья
- Дружище, у тебя откуда такое чудо? – кивнул я на оружие полусонного повстанца.
- Сам сделал. – буркнул повстанец в ответ не поднимая головы.
- Обманываешь. Тут целая производственная база нужна и на коленке не сработаешь подобное.
- Вадим, ты полководец известный, но не лезь в дело, которое не знаешь. – неожиданно резонно осадил меня «зелёный», щёлкая затёкшей шеей, - Я не крестьянин простой, а ремесленник. В Орлаёне у меня своя мастерская была и это опытный образец. Будь мне нормальная мастерская, то довёл бы до ума, а так рычаг заедает иной раз.
Разговор складывался интересный и я даже встал в полоборота, продолжая поглядывать в сторону леса, - А чего тогда здесь делаешь? Тут большинство крестьяне, а вашего рабочего брата маловато наберётся.
- Судьба – самое злое существо нашего мира. – грустно улыбнулся повстанец, - Мне ещё повезло – церковное образование получить сумел, а брат в деревне остался и с Рэбой на войну пошёл. Когда всё началось, то Ландсьеры лютовать начали и всех проверять кинулись, кто даже кончиком мизинца связан с восстанием. Вот и отняли мою мастерскую, а я к брату пристал, вот и воюем.
У меня в голове заиграла мысль завербовать этого уника в собственную армию. Аркебузы стоят дорого, да и припасу тащить нужно прилично, а потому арбалеты с мощными плечами могут стать для нас хорошим таким подспорьем. Всё-таки, пусть даже и с тетивами, но снабжать пару рот арбалетчиков будет сильно проще. К тому же, меня всё не отпускало желание продавать лицензии на производство оружия, но всё не мог найти покупателя. Точнее даже не так, покупатели были и весьма платежеспособные, но никому доверяться совсем не хотелось. Даже Альбар и тот предлагал купит чертежи пушек, но он точно был временным союзником, а хотелось подыскать претендующего на пост дружбы.
Однако мыслями я ушёл слишком наперёд и вобрал было воздух в лёгкие, чтобы выдать своё предложение, но на границе зрения мелькнул огонёк. Моментально собравшись, я до рези в глазах всмотрелся в темноту леса. Огонёк был не от факела, а будто бы блеснуло что-то металлическое и причин для этого было немного.
- ТРЕВОГА!
Глава 11. Лишний элемент
Аристократы действовать решили напористо и неожиданно. Напали как раз вовремя, примерно в шесть часов утра, когда большинство из наблюдающих если не видели седьмой сон, то активно кемарили, лишь слегка изображая бурное слежение за окружающим пейзажем. К тому же, их близкий подход к берегу — это очередной щелчок по моему полководческому носу. Нужно было сформировать хотя бы пяток группок, да отправить их схоронится где-то к лесу, чтобы заранее узнать о прибытии супостата. Однако дело мы имеем с тем, что есть, да и повстанцы неожиданно быстро сориентировалось, сразу же запрыгивая на телеги и готовясь к бою. Позади послышались шуршание натягиваемых тетив и потянулось долгое ожидание, разбавляемое только тяжёлым дыханием готовящихся к бою воинов.
Из леса стали выходить прикрываемые щитами люди. Их было много, очень много, но даже так численность нападающих была сильно меньше нашей, хотя в снаряжении мы, похоже, серьёзно проигрывали. Пехота противника не выстраивалась выйдя из леса, и просто попёрла вперёд, целясь в небольшой участок нашей обороны, планируя его прорвать. Решение было правильным, ведь только пехота могла брать такие укрепления, пользуясь тем, что наша оборона крайне неподвижна. В этом был её плюс и сразу минус, ведь мне приходилось осторожничать. Как только я попытаюсь отцепить хоть один сегмент гуляй-города, то сразу же рискую получить в этот разрыв таранный конный удар. Хотя, это я уже горячку порю. Такой удар можно совершить в голом, ну или слегка «одетом» поле, но никак не на берегу озера, где от воды до зеленеющей стены деревьев было от силы полсотни метров. Тем не менее, если напор на оборону усилится, то у противника будут не иллюзорные шансы на победу.
Бой завязался быстро. Враг был отлично бронирован, а потому многие из запускаемых в них снарядов со звоном отскакивали, что нельзя было сказать о тяжёлом оружии ближнего боя. Как бы то не было странно, но оружие, переделанное из крестьянского инвентаря, выдавало достаточно крепкие звиздюли, отражающиеся на желании вражеской пехоты идти вперёд без защиты. Однако же они вовсе не отказывались от идеи продолжать штурм укрепления. Они пёрли вперёд, выдерживая своими стольными телами множественные сильные удары и существовала неприятная возможность прорыва сразу в нескольких местах, так как войско противника всё же «расплылось» о стену телег, распределяя свой напор сразу на несколько точек.
Понимая, что битву проигрывать никак нельзя, я собрал несколько десятков повстанцев из тех, что были наиболее хорошо подготовлены, вооружены и дисциплинированы. Насчиталось их всего семьдесят голов, но придётся изворачиваться.
- Расцепляй край! – крикнул я бойцам на левом фланге.
Крестьяне стали мгновенно исполнять приказ и через две минуты несколько телег были растащены по сторонам и через этот проём отряд стал вытекать наружу. Ещё пару минут понадобилось, чтобы сформировать из них две относительно ровных линей, вооружённых длинным древковым оружием. В этот момент я сильно пожалел, что не взял с собой хотя бы сотню своих наёмников, но даже так я повёл вчерашних крестьян в сторону наступающего врага, намереваясь опрокинуть его прямо сейчас. Двигались мы медленно, постоянно останавливаясь для восстановления строя. Зачем, если ситуация в зоне столкновения постепенно переходила на сторону атакующий? Дело было в том, что манёвр мой имел задачу не сколько давить врага с фланга, сколько спровоцировать возможный «засадный полк» противника. Горячка не горячка, но удар даже десятка тяжёлых кавалеристов в тыл принесёт катастрофические последствия.
Засадники ударили быстрее чем я ожидал. Не знаю, сдали ли у их командующего нервы или рыцарская честь возобладала над здравым мышлением, но мы только начали поворачивать к пехоте врага, как с тропы вырвались конники. Всего два десятка конников и три с половиной сотни разделяющих нас метров.
- Перестраивайся! – заорал я приказ.
Бойцы развернулись и перестроились в четыре линии, да столь споро, что меня взяла за это гордость. Однако же, в руках моих воинов были не хорошо изготовленные мастерами-оружейниками алебарды, а переделанные из рабочего крестьянского инвентаря инструменты. Потому первое столкновение принесло нам потери. Длинные копья пробили насквозь несколько человек, а тяжёлые копыта коней превратили уже мёртвых повстанцев в мясокостную кашу.
Однако же повстанцы не растерялись и принялись с огромным энтузиазмом наносить удары по кавалеристам, с искренним желанием разобрать их броню на пластины. Бой принял кровавый оборот, ведь повстанцы, следуя удобной тактикой окружения, стали обходить конников с боков. Такое окружение вынуждало рыцарей продавать свои жизни как можно дороже, но и «зелёные» оставаться в долгу не желали. Понимая превосходство врага в броне, они срубали лошадей или стаскивали всадников из сёдел, добивая их уже на земле ножами в щелки доспеха, а иногда и вовсе просто вминали металл доспехов в тела тяжёлыми молотами. Понемногу, неся тяжёлые потери, битва стала подходить к концу. Кольцо вокруг конников сжималось и их смерть была неминуема.
Пехотное столкновение переросло в свалку. Видимо, я не заметил того момента, как Лысый отдал приказ к наступлению. Повстанцы перескочили через стену из телег и теперь их битва потеряла какую-то либо стройность. Тут и там летали болты и стрелы, везде кричали и смертью уже не просто пахло, а очень даже воняло. Тяжёлый запах крови, железа, испражнений был повсюду и спрятаться от него было невозможно. В горячке боя особенно не чувствуется, но всё равно в нос било изрядно.
Свалка продолжалась долго. Дворяне и их слуги, имея куда как больший боевой опыт, до сих пор не были подавлены повстанцами, тупо прущими вперёд. Мне необходимо было что-то сделать, ведь при втором столкновении расклад может сложится куда менее удачным и разбить противника нужно прямо сейчас.
