"Фантастика 2023-179". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Рау Александр Сергеевич
«Теперь вам придется отходить на шесть шагов!» — пошутил тогда на прощание Филипп.
Я в тот раз обманул мальчишку. Мне хватало и трех.
Феррейра молчал, глядя на Филиппа и на побоище вокруг.
— Господин, — раздался сзади чей-то голос.
Оглянулся. Хасан. Повар сжимал в руках окровавленный топор. Рядом с ним еще один алькасарец — раненый, но с саблей в руках. Я и не надеялся, что кто-то уцелел.
— Есть еще живые?
— Нет, господин, — печально помотал головой Хасан.
— Добейте всех врагов, кто еще шевелится! — приказал я.
Хасан хищно оскалился и кивнул. Наклонился, пнул ногой лежащего рядом «черного». Тот застонал, топор обрушился раненому на голову.
— Отмените приказ! — потребовал Феррейра.
— Нет! — отказал ему я. — Все, кто посмел напасть на мой дом, умрут. К тому же вы прекрасно понимаете, Феррейра, — свидетелей оставлять нельзя. Это нужно замять, скрыть, утаить ради безопасности и спокойствия королевства.
— Скрыть не удастся, — возразил Блас.
— Скрыть — нет, изменить полностью — да. На меня напали. Филипп и его люди погибли, защищая меня.
— Все сорок человек?
— Часть останется убийцами, часть наденет светлые одежды. Кстати, как вы здесь оказались? — спросил я.
— Хотел с вами поговорить…
— О чем же?
— Теперь нам уже не о чем разговаривать, Гийом! Марию я вам никогда не прощу, — медленно ответил Феррейра. Глаза его горели.
— И не надо. Вы — во дворец, возьмите самых верных гвардейцев, оцепите дом. Все нужно сделать так, как я сказал, иначе скандал заденет и короля. Выносите трупы. Я — к Агриппе д'Обинье.
— Я не позволю вам его убить! — Рука Феррейры все еще сжимала рукоять меча.
— Убивать? Нет. Смертей хватит. Просто поговорить, — ответил я. — Весь мой дом — царство смерти. Убиты все мои слуги и воины — двадцать с лишним человек. Филипп разрубил Сайлана, моего визиря — человека, спасшего мне жизнь. Убийцы прикончили моего пса, зарубили даже кошек на кухне.
— Вы могли пощадить Филиппа!
— Для вас он просто ученик, милый юноша. Таким он был и для меня. Но никто, пришедший ко мне с мечом, не имеет права на жизнь. Я не хочу ссориться с вами, Блас.
— Вы с ним играли. Знали все заранее. Это хуже, чем убийство беззащитного. Вы со всеми играете — со мной, с Луисом и Изабеллой. С Марией де Таворой. С Гонсало. Нравится играть людьми?! Доигрались. Мне жаль, что я сегодня дрался на вашей стороне! Отныне вы мне враг, Гийом! Говорю открыто.
— Спасибо за откровенность. Вы мне больше ничем не обязаны, тот случай с медведем — на сегодняшнюю помощь. Только, пожалуйста, не бейте в спину. Не люблю.
Ударом ноги распахнул дверь. Вошел в личные апартаменты графа д'Обинье-старшего.
Агриппа вскочил на ноги, потянулся рукой за мечом, лежавшим на столе. Хлестнул его воздушной плетью по руке. Да, не ожидал лучший полководец Хорхе Третьего увидеть меня ночью в своих личных покоях. Я должен был лежать мертвый, обезглавленный для верности, на залитом кровью полу в горящем особняке, а не расхаживать по его дому.
Бойни не было — просто погрузил в сон или отвел глаза всем, кого встретил на пути.
На расстеленной кровати — Мария.
— Ужасной тебе ночи, Агриппа! Как ты себя чувствуешь?
— Где Филипп? — О брате вспомнил. Ясно, сам знаменитейший граф не мог участвовать в убийстве королевского мага. Положение не то, да и рисковать собой права не имеет. Филипп же с радостью согласился. Мститель и радетель за семейную честь и братское счастье.
— Все кости переломаны. Мертв. Как и все, кого ты послал.
— Убийца! — Агриппа бросился на меня, безоружный. Плеть отшвырнула его назад на кровать, оставив багровые полосы на мускулистом теле.
— Ты хотел меня убить, а не я тебя! Успокойся. Я пришел поговорить.
Агриппа молчал, тяжело дыша, выжидая миг для новой попытки.
— Твой брат, которого я был бы рад принять как друга, погиб, подняв на меня меч. Хочешь последовать за ним? — спросил я. — Взяв с собой Марию?
Агриппа вздрогнул.
— Если разговора не получится, мне придется вас убить. Я слышал нелепые обвинения. Это ложь. Я никого не хотел убивать. Марию использовал, да. Она приманила бы к себе Луиса и тут же отторгла. Вашей любви ничто не угрожало. Я не мщу неверным любовницам. Но тебя использовали, Агриппа. Твои чувства, твою любовь. Мария и ее покровители. Те, кому давно надоел пришлый маг. Герцог Гальба, например. Раз не получилось приручить, через ту же Марию, — убрать, убить. Руками графа д'Обинье, его людей, брата и моего ученика Гонсало, помешанного на чести.
— Ты лжешь! — воскликнул Агриппа.
— Спроси у нее сам. Видишь, Мария даже не пытается возражать. Знает, я умею чувствовать ложь. И наказывать за нее.
— Я люблю тебя, Агриппа! — закричала Мария.
— Тем хуже, — заметил я. Д'Обинье молчал. — Я пришел заключить с тобой мир. Откажусь от мести. Забуду все. Не трону Марию, хотя она достойна смерти. Ты же согласишься с моей версией случившегося. На мой дом напали. Филипп, бывший у меня в гостях, пал, защищая хозяина. Блас Феррейра был там под самый конец, подтвердит. Можешь поговорить с ним. Твой брат пал в честной схватке.
— Защищая… Ни за что!
— В противном случае в городе начнется гражданская война. Знать захочет моей смерти. А я не дам себя убить. У меня будет время до утра на подготовку. Кровь зальет улицы. Его Величество — ты о нем подумал? Как отразится все это на престиже королевской власти, которой ты служил всю жизнь? О себе и о Марии не забывай!
Агриппа долго молчал. Очень долго. Длинные свечи «на две оры» успели оплавиться больше чем на треть. Я его не торопил, спешить было некуда.
— Я согласен, Гийом. И будь ты проклят, убийца брата!
ГЛАВА 5
Два последующих дня я провел во дворце, в лечебном покое. Лейб-медик Строцци, приветливый старичок с окладистой бородой, пытался меня лечить по всем правилам медицинского искусства. Осмотрел багровые рубцы ран, затянутых с помощью амулета Жизни, многозначительно кивал, вздыхал, щипал бороду, в конце концов, прописал множество микстур, отваров для притираний, целебных настоев.
Я вежливо поблагодарил его, но от лечения отказался. Ибо знал: все, что мне нужно, это глубокий, крепкий, продолжительный сон. Лучшее средство для восстановления подорванных магическими стимуляторами сил.
В итоге я с небольшими перерывами спал двое суток. Меня никто не беспокоил, исключение — королевский визит к раненому. Феррейра уже успел рассказать ему, что видел, и познакомить с моей трактовкой событий. Она и стала официальной. Агриппа д'Обинье, стиснув зубы, согласился и теперь скорбел об убитом таинственными бандитами брате.
Хорхе, отослав врачей, высказал мне все, что он думает об ублюдочном интригане, вшивом маге, херовом ловеласе, грозящем Камоэнсу неисчислимыми неприятностями. Это был только краткий список предъявленных обвинений. Король держал речь, наверное, в течение полуоры, не меньше, да так, что стены дрожали.
Я терпеливо ждал, когда он выдохнется. Не протестовал и не защищался. Наконец Хорхе остановился, смочил горло вином со стола больного и признал, что я был прав, даже похвалил, что не дал себя убить и нашел выход, избавив его от необходимости спасать мою шкуру от разгневанных грандов. Особенно его заинтересовала новость, что Гонсало косвенно участвовал в нападении. Я пообещал ему поговорить с бывшим учеником. По душам, но без смертоубийства.
Весь город только и говорил, что о ночном нападении на особняк королевского мага. Поначалу строились самые странные, нелепые и противоречивые версии о том, кто напал и почему. Но вскоре общество приняло мою версию — покушались на несметные богатства, накопленные чародеем. Те, кто сначала относились к этому с усмешкой, поверили, услышав о том, что я официально попросил руки Изабеллы де Клосто, точнее — о выкупе за невесту, который был предложен графу, якобы согласно обычаям моей родины.
