Ходоки в миры СССР (СИ) - Коруд Ал

— Давайте конференцию и немедленно голосовать! Я за, резюмировал Большаков, следом за ним согласно кивнул Эльдин.

Через сорок минут из неприметного здания на окраине города вышел солидный человек в легком костюме. Его быстрым шагом нагонял моложавый блондин.

— Василий, на пару слов.

— Что еще? — лицо Ломового в солнцезащитных очках было непроницаемым.

— Тебе не кажется, что Диме пора на пенсию? Ты же отлично знаешь, что в СССР Альфе его схватили местные спецслужбы.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Жорж будет спасать лишь резидента. Затем мы закрываем ходы и забываем обо всем, что было.

— Вот как? А как же старая дружба? — Директор по финансам приподнял очки.

— Это лишь бизнес. Дима рискнул и проиграл.

Ломовой задумался.

— Поговорим об этом после первого отчета оперативников.

— Заметано.

Блондин быстрым шагом двинулся к изящному спорткару. Он торопился на виллу. Как и все любители омолаживания, Русаков обожал все из возможных удовольствий.

«И что они все нашли в этих непутевых авто?» — подумал Ломовой и уселся в огромный «сарай», затем завел гибридный двигатель. Нет, американцы определенно умеют строить машины! Сила, мощь и красота!

«А насчет списать ли Диму?»

Это мы еще посмотрим! Нет, Директорат определенно следует перетряхнуть. Даже в крайней степени беспрецедентный случай не сплотил их команду, лишь вскрыл старые интриги. В свете последних новостей всю структуру организации необходимо менять.

— Алиса, запрашиваю маршрут к консулу.

— Пароль, пожалуйста.

— Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко.

Песня из чужого детства в последнее время неожиданно стала ему очень дорога. Дьявол, как сложно отказаться от мечты!

Глава 15

Союз плюс пять. Сцена четвертая: Договор

Допрос проводился в унылой до невозможности серой комнате. Серый потолок, серая мебель, серое зеркало, за которой наверняка сидели наблюдатели и стояли камеры. Харатьянов был точно уверен, что каждый его шаг пишут и потому вел себя согласно выработанному протоколу. Не метался, не скорбел, был показательно равнодушен и ленив. Главное — не дать ничего для работы штатному психологу следственной группы. Пусть озадачатся и сами спросят.

Через несколько минут после того, как Дмитрия привели, дверь тихонько открылась и в допросную вошел человек в сером костюме. Харатьянов не сдержался и усмехнулся уголками губ. Начало до чертиков тривиальное. Кто-то попытался давить на него не самым оригинальным образом. Мол, у тебя будет серая затертая судьба, если ты не начнешь сотрудничать с нами. Старо как мир!

Следователь сел на табурет, намертво приделанный к полу. Узкое лицо, тонкие губы, над которыми еле видимая полоска усов, серые выцветшие глаза. Навязываемый обществу образ следователя в централизованных мирах. Вот только с ситуацией они в этот раз промахнулись. Дмитрий накинул на лицо маску равнодушия и с такой миной встретил первые вопросы следака. Имя, место жительство, каким образом оказался в запретном для посторонних месте. Все эти вопросы так и остались без ответа.

Через пятнадцать минут беспредметной попытки завязать разговор Харатьянов повернулся к зеркалу и громко заявил:

— Господа-товарищи, может, хватит ломать комедию. Я буду разговаривать лишь с вашим главным. Я знаю, что очень вам нужен и для вас важен. Так к чему этот никчемный спектакль?

Следователь обиженно скривил губы, но, видимо, получил через радиосвязь некие указания. Потому что быстро собрался, встал и ушел. Дмитрий вдогонку крикнул:

— Я предпочитаю кофе. Но настоящий!

Минут десять ничего не происходило, и Директор неспешно оценивал ситуацию и считал минуты. Для согласования с вышестоящим руководством необходимо больше времени, для размышления службиста, имеющего четкие полномочия такой паузы прошедшего даже слишком много. Значит, все-таки чья-то самодеятельность. Это одновременно плюс и минус. Плюс в том, что открывается возможность для торга. Государство на такое никогда не пойдет, а частная корпорация внутри его запросто. Минус — да хотя бы в том, что именно им в случае провала пожертвовуют. Проклятый риск! И его цена, как никогда высока. Может, ну его на фиг играть дальше в подобные игрища, и Ломовой был прав?

Пятнадцать минут, четверть часа, именно столько понадобилось, чтобы решиться. За Дмитрием зашли два охранника в черном, с непроницаемыми масками на головах. Обезличивание персонала — признак высокой стандартизации общества. Личность в нем рассматривалась лишь как винтик огромной машины. Это покамест укладывалось в рамки анализа здешнего общества.

И ведь не только местный Советский Союз, разросшийся в стороны и ставший настоящей сверхдержавой, манкировал подобным отношением к человеку. Не лучше были здешние САСШ, выстроившие с помощью финансовых инструментов настоящий концлагерь сверхпотребителей. Да и Европа не выдержала давления и забыла о принципах Великой французской революции. — Liberté, Égalité, Fraternité, став отчасти тоталитарной колонией Штатов. Что не сделаешь ради высокого уровня жизни!

Странный мир. С одной стороны, успешный экономически, с другой — излишне жестко выстроенный. Харатьянов отлично знал, что подобные конструкции обычно плохо выдерживают бури перемен. И внутри них для остойчивости обязательно должна течь «ртуть» подпольной экономики и сопутствующей ей протекционной политики. Не было бы этого, не случились выгодные финансовые махинации, ради которых они держали здесь целого Резидента. Ларчик открывался просто!

В этот раз его привели в уютную комнату и Директора там ждали. Разве что смущала некоторая молодость Хозяина. А то что этот моложавый спортивного вида мужчина является таковым, сомнений не вызывало. Руководители невысокого ранга так подчеркнуто уверенно себя не ведут. В голову пришла неожиданная мысль:

«А ведь этот хлыщ по рангу может быть равен мне?»

— Садитесь. Кофе?

Голос Хозяина был приятен на слух. Над ним хорошенько поработали специалисты.

— Не откажусь, — Харатьянов вел себя подчеркнуто сухо. — Но сначала хотелось бы узнать, с кем имею дело. С предоставлением соответствующих документов.

Если гэбист и удивился, то виду никак не показал. Он так и продолжал сидеть, закинув ногу на ногу, таким образом давая понять, что и на самом деле является хозяином положения.

«Профи. Тем лучше!»

— Не кажется ли вам, что в сложившейся ситуации вы не можете ничего требовать от нас?

Дмитрий ответил не сразу. Он налил из фарфорового кофейника напиток в изящную чашку. Сливки глава оперативников никогда не любил, как и добавлять в кофе сахар. Считал это извращением и порчей драгоценного напитка.

— Хороший кофе.

Хозяин иронично улыбнулся. Местные не побоялись принести на допрос дорогой сервиз. В комплекте даже имелся металлический нож для намазывания масла. Отдельно на тарелке лежали свежие булочки и масленка.

— А вы неплохо держитесь.

Харатьянов решился. Пора заканчивать этот спектакль, и завершать его нужно именно ему.

— Давайте без экивоков. Вам ведь необходимо сотрудничество со мной? Мне же необходимо удостовериться, что я веду дело с тем, кто имеет право принимать решения. Если вы профессионалы, то немедленно дадите мне в сем убедиться.

Хозяин выпрямился, в его глазах появился хищный блеск. Это положительный признак, Хозяин созрел для беседы.

— Это хорошо, что вы понимаете. Тогда приступим к делу. Я Майор МГБ Ковалев, глава отдела расследований. Вас взяли мои люди.

— Удостоверение?

Майор ухмыльнулся и протянул Харатьянову левую руку. Затем провел сканером по запястью, на экране появились ряды цифр.

«Издевается? Ну сейчас мы его маленько обломает!»