Мастер Зеркал. Книга II - Игорь Лопарев
Мабли обессиленно оплыла на стуле, но глаз от зелёного кристалла так и не оторвала.
— А в памяти своей ты бережно сохранишь те волнующие и сладостные ощущения, в которые окунулась сегодня с головой. И, разумеется, продолжишь регулярно посещать мою скромную келью для исповеди и облегчения бремени грехов, что тяготят твою душу. Я сосчитаю сейчас до трёх, и на счёт «три» ты оторвёшь свой взгляд от Поработителя Разума и вернёшься из страны сладких грёз в эту скромную обитель, — отец Дадуин улыбнулся своим словам, и продолжил, — на счёт «три» ты очнёшься бодрая, готовая к свершениям, с отличным настроением и самочувствием…
Дыхание Мабли окончательно успокоилось, и клирик начал отсчёт:
— Один… Два… Три!
Мабли вздрогнула и с удивлением оглядела себя:
— Я…это, — она даже не знала, что и как сказать. В глазах её метались удивление и жгучий стыд, который, как оказалось, эта юная, но уже погрязшая во грехе, блудница всё ещё была способна испытывать…
— Приведи себя в порядок, дочь моя, — ласково обратился к ней священник, — ты сладострастна не в меру, но мы это, — он прикрыл глаза и, сдерживая смех, добавил, — конечно поправим, если ты будешь исправно ходить на исповедь и стойко переносить все испытания, предусмотренные наложенной на тебя епитимьей.
— Да, святой отец, — неразборчиво промямлила девушка, пунцовая от стыда и не знающая, куда глаза девать, — так я могу идти?
— Да, иди с миром, дочь моя, — всё так же ласково произнёс отец Дадуин, — но помни, твоё покаяние ещё не окончено!
Мабли, плотно завернувшись в плащ, выскользнула в тёмный коридор. И когда дверь за ней закрылась, и клирик остался наедине с собой, он удовлетворённо улыбнулся, потёр руки, и накатил залпом ещё стакан вина.
Теперь сомнений не было, баронессу приговорили эти же аферисты. Причём, я опять невольно восхитился отцом Дадуином. Дал поручение на устранение баронессы, дал железную мотивацию для совершения этого преступления, а потом ещё и заставил забыть о том, что он-то и является вдохновителем всей этой криминальной интриги. Красавец, что и говорить! Он уверен, что всё сложится, как он задумал, и, когда распечатают завещание баронессы, то весь доминион Стоуб отойдёт Церкви Почившего Бога, а он получит повышение и большую корзину плюшек от руководства. И тут же отправит хитрую, но бестолковую Мабли на костёр, чтобы все концы наверняка в воду, с гарантией. Благо, я так думаю, все доказательства её злокозненных связей с демонами он собрал заранее, а о том, что она закоренелая блудница, весь замок в курсе, несомненно. Получается, что цель достигнута, жестоко обломавшаяся сообщница горит синим пламенем, а он весь в белой рясе…
Но он не мог учесть того, что бесхозное тело несчастного наследника будет занято. Вероятность этого события была исчезающе мала. Тем не менее, это произошло, и это тело занял не кто-нибудь, а я, великий и ужасный. И теперь я приложу все усилия для того, чтобы отец Дадуин тоже познал полынную горечь облома, а баронство досталось достойному, то есть мне.
А рыжей всё не было. Ну, ладно, тогда пороюсь-ка я в мешке, который замародёрил с мёртвой тушки предводителя бандитов. А то всё руки, как-то, не доходили. Сказано — сделано. Кряхтя, я залез под кровать и извлёк из дальнего угла подкроватного пространства тот самый мешок. Тяжёлый, однако. Ну-ка, что у нас там?
Я перевернул мешок над столом, и из него выпало несколько свёртков и глухо звякнувший о столешницу плотно набитый мешочек из толстой кожи. Совсем не маленький, кстати, мешочек. Аккуратно распутав завязки, стягивавшие горловину, я заглянул внутрь. Там оказалось именно то, что я и ожидал. Деньги. Я высыпал содержимое этого вместительного кошелька на стол.
Тут были преимущественно золотые монеты, причём монеты всех мыслимых форм и размеров. Содержание золота, как вы понимаете, тоже было разным. Но, это таки было золото. Найду грамотного алхимика, удалим примеси, переплавим в слитки… Эти средства помогут поднять баронство из руин, и нанять отряд наёмников. А то опасаюсь я, что когда в Прецепториате станет известно, что их двухгодичная операция завершилась обидным пшиком, они могут отважиться и на прямой силовой захват.
Та-ак, а тут у нас что? Развернув многослойный свёрток, я обнаружил бронзовый ларчик. По всему видно, старинный. Антикварная вещь. И, только я наладился взломать замочек, запирающий эту шкатулку, как услышал в мозгу скрипучий голос, от которого уже стал отвыкать:
— Стой, не трогай!
Я от неожиданности аж выронил этот сундучок из рук. Он упал мимо стола и, конечно же, острой гранью заехал мне по пальцам ноги. Иначе и быть не могло. И я, поджав раненную ногу и завывая от боли, запрыгал на здоровой, под скрипучий смех, издевательски грохочущий в моей многострадальной черепушке. Немного успокоившись, я укоризненно подумал:
— Эшу Опин, ну, а как-то поспокойнее предупредить нельзя было?
— Можно, но это было бы, согласись, не так эффектно.
— Да, — согласился я, продолжая морщиться от боли в ноге, — Эшу Опин, а где пропадал то? Я уже и забывать про тебя стал…
— Ну, вот я о себе и напомнил, — проскрипел старый трикстер, — ты, кстати, посмотри на энергетику этой коробочки, на конфигурацию полей, а потом уже соображай, можно ли туда лезть…
Энергетику я посмотрел, и осознал, что если бы не окрик Эшу Опина, то имел бы я сейчас весьма бледный вид. По той простой причине, что этот сундучок, взорвался бы у меня в руках, как хорошая осколочная граната, и осколки я из тушки своей выковыривал бы долго. Убить меня взрывом, конечно, не убило бы, всё-таки, тело серьёзно изменилось, да и регенерация стала эффективнее на порядок, если не больше. Но неприятностей я бы огрёб. Без вопросов.
А так я пошаманил с энергетическими полями ци, немного поколдовал с маной, закачанной в охранный конструкт ларчика, и, наконец, подпружиненная крышка сундучка с мелодичным звоном отскочила вверх, явив моему алчному взору огранённые драгоценные камни, размерами выше среднего. Очень удачно. Эти сверкающие гранями камушки тоже значительно облегчат мне жизнь, так как с ними я однозначно смогу профинансировать все задуманные мероприятия по приведению баронства в порядок. И ещё останется.
Я насторожился. Из коридора начали доноситься звуки топота бегущих людей. И эти звуки очень быстро приближались к моей двери. Я почему-то сразу подумал, что это ко мне, и быстро сгрёб всё со стола обратно в мешок, а потом закинул его в комод. Как только я это сделал, как раздался суматошный стук в дверь. И стоило мне только её открыть, как мимо меня к окну пронёсся рыжий вихрь. Зайка материализовалась около окна, распахнула его настежь. Затем обернулась ко мне, подмигнула и исчезла. Я так понял, что спряталась в своём пространстве, вход в которое привязан к кольцу. А топот приближался. Я уже слышал запалённое дыхание бегущих.
— Ты нашкодила, а я, стало быть, отдувайся? — возмущённо подумал я.
— Ну, прости, а? — прозвучал вкрадчивый голосок, только вот раскаяния в нём ни грамма не содержалось, — скажи им, что я в окно выпрыгнула…ага?
— Ну, спасибо, подсказала, а то бы я не догадался, — обречённо подумал я, — опять косяки разгребать…
А топот бегущих, сопровождаемый пыхтением, сдавленными проклятиями и металлическим лязгом неумолимо приближался…
Глава 14
— незваные гости
Как я и опасался, в мою комнату, изрыгая проклятия и мерзко сквернословя, ввалилось несколько не внушающих доверия типов. Просторный номер моментально стал весьма тесен.
— Рыжая, что это за цирк? — громко подумал я. Нет ответа. Затихарилась, провокаторша. Ладно, вечно прятаться она не сможет. Поймаю и допрошу с пристрастием. Не сегодня, так завтра. Коза безответственная.
— Где она? — взревел один из непрошеных гостей, брызгая слюной и распространяя вокруг себя запах перегара. Был он высок, одет дорого и с некоторой претензией на элегантность. Физиономию его украшали пышные усы, а в глазах сверкала незыблемая уверенность в собственной исключительности и неотъемлемом праве творить всё, что вздумается. Мощный торс перетягивали кожаные ремни, на поясе висела пара длинных кинжалов, а в правой руке незнакомец сжимал прямой узкий одноручный меч. Второй рукой, что характерно, он совершенно бесцеремонно схватил меня за отворот куртки. Давненько, хочу сказать, никто так фамильярно со мной не обращался. Я аж опешил от такой наглости.
— Вы бы ручку-то свою убрали, а то, не ровён час…- начал я было плести витиеватую фразу,
