Назад в СССР 2 (СИ) - Барчук Павел
Я сделал небрежный жест рукой, демонстрируя, насколько вся ситуация проста и безопасна.
— Слушайте… Просто интереса ради… Вы так горячо высказались о моей гостье. Скажите, она откуда вообще взялась? В том смысле… Говор у нее сильно отличается от местного.
— Хм… Откуда… Ви таки не поверите, но даже тетя Мира, которая знает всё, не может ответить вам красиво на этот вопрос. Пашка появился у нашем городе уже после войны. Ви, наверное, слышали за ту историю с ограблением колхозников? Ото ж и было первое выступление Бати с его бандой. После войны многое поменялось. Кто-то из блатных живет и здравствует. Кто-то не вернулся с фронта, а ви знаете, шо их оно тоже коснулось. Кто-то погиб в рядах подполья. Нет, остались, конечно, приличные люди из старых, довоенных. Их уважают, слушают, с ними считаются. Но вот так, штоб прямо банда… Пашка после войны ето взял под контроль. А Маруся, так она сразу с ним была. Не здесь они снюхались. Хто такая, шо, почему, сказать не могу. Кроме одного…
Мира Соломоновна подалась ближе ко мне и понизила голос.
— Батя ейный второй муж. Первый… Што-то с ним не то. То ли из врагов народа, то ли из предателей. Знаю, шо расстреляли. Но ни имени, ни фамилии сказать не могу. Вроде это еще до войны было. Сама Маруся о прошлом не говорит, ето я через нужных людей узнала. И то, так…кусками. А уже во время эвакуации она как-то с Батей спелась. Познакомились не то у ресторане, не то на грабеже. Это она с виду вся из себя Цаца. А нутро у нее — наше. Точно говорю. По повадкам вижу.
Я внимательно выслушал хозяйку комнаты. Прямо очень внимательно. Потом заверил тетю Миру, что буду предельно осторожен и проводил ее из комнаты. Тем более, судя по запаху жаренной рыбы, нас ждал сытный завтрак.
С одной стороны, она не сказала ничего нового или неожиданного. Но с другой… Есть, над чем подумать.
В любом случае, мне пора было собираться. Я решил совместить приятное с полезным. Но в первую очередь, конечно, — Сирота с его заданием.
Глава 13
— И шо вы думаете, было это еще в самом начале Мишки Япончика на Одессе. И знаете, шо я вам скажу, не такая уж он легендарная личность, этот ваш Миша. Босяк. А вот евойный сподручный, дружок, тот шо Изя Майорчик, он посурьезнее будет. Изя все дела и оптяпывал, а Миша был так, красивая ширма в бакалейной лавке. Но опасались все, канешна, Мишу. Умел он, паскудник, себя подать. Умел жить красиво. Вы знаете, как они грабили? Это ж не грабёж, это песня. Вежливо, культурно. На вечерах и маскарадах появлялися в смокингах. А потом интеллигентно просили снять цацки.
— Вы застали Япончика?
— Та шо вы! Япончика…Я застал царя и НЭП! При царе играл в Гранд Бристоле в оркестре, а при Красных играл только в преферанс. Но преферанс по утрам не выпьешь, и вечером не поешь. А жаль… Мой преферанс, шоб вы понимали, это Джоконда среди преферансов. Но кушать надо было, так в то время я ходил с похоронным оркестром и играл хде шо перепадет. Перепадало, конечно немного. После революции люди не хотели красиво помирать! И тем более платить за то, штоб красиво помирать. Глупцы… Но как же люди умели делать себе поминки при старом режиме! Это ж была такая музыка! Шопен на всю Одессу! Умирай хоть кажный день! Оркестр придёт, отыграет со всей своей душой и скорбью! И никто из провожаемых не жаловался. Клиент завсегда был доволен. А шо? Скрипка надрывается, скорбящие родственники плачут, покойный лежит довольный, только шо руки нам не жмёт. Того и гляди, обратно подымется. Красота…Вот так провожали в Одессе. Рождались — не знали, а помирали — вся Персыпь с Молдованкой были в курсе. Вот вы, молодой человек, вы хотите красиво умирать?
Я так задумался, что сначала даже не понял, к кому обратился мужик, сидевший через один стул от меня. На вид ему было лет шестьдесят, может, чуть больше. Уже привычный мужской типаж, которых в данном городишке полным-полно: лёгкий костюм, шляпа, хитрый взгляд и характерный говор. А еще ощущение, что стоит мне отвернуться, и в моих карманах исчезнет даже то, чего там нет. Ну или я в этом чудесном месте на берегу моря окончательно стал параноиком
Сообразил, что ответа ждут конкретно от меня, только когда почувствовал несколько внимательных взглядов, сосредоточенных на моей персоне. Да еще в комнате наступила гробовая тишина. А для этого города подобное вообще не свойственно. Здесь всегда кто-то о чем-то говорит. В большинстве случаев — громко и без остановки.
— А? — Я поднял взгляд, которым последние минут пять сосредоточенно изучал пол, и растерянно посмотрел на посетителей портняжной мастерской.
Их, кроме меня, было еще трое. Все-таки, надо признать, несмотря на достаточно тяжелое время, услуги портного пользуются нехилым таким спросом. Хотя, с другой стороны, я заметил, местные всеми правдами и неправдами стараются выглядеть бодро и жизнерадостно. Наверное, специфика отношения к жизни здесь такая.
Вообще, за день, который прошёл с моего первого посещения Иосифа, приемная портного немного изменилась. В ней по-прежнему имелась стойка, похожая на те, которые бывают в гостиницах. Схожести добавлял еще круглый звоночек, предназначенный для вызова мастера.
Но теперь для посетителей вдоль стены стояли несколько стульев. Видимо, после нашей насыщенной встречи, Иосиф рассудил, что гораздо удобнее, когда все ожидающие — на виду. Во избежание сюрпризов. Вышел, глянул, понял, оценил. А то, мало ли. Вдруг опять явятся гости с какими-нибудь лишними предметами в карманах. Как Миша Гольдман.
Поэтому сейчас все четыре стула были заняты ожидающими. Включая меня. Только в этот раз я культурно поинтересовался, за кем можно занять очередь. Получил ответ, уселся и благополучно приготовился ждать.
После содержательного разговора с тетей Мирой, мои мысли постоянно крутились вокруг Маруси. Правда, уже не в том контексте, как было до этого. Я упорно поворачивал разными гранями все ситуации, связанные с данной особой. Хотел найти ниточки, за которые можно потянуть, чтоб распутать клубочек. В первую очередь меня, конечно, интересовал таинственный любовник. И да. Я однозначно уверен, что именно любовник.
Однако, ни кончиков, ни ниточек, ни клубочков увидеть пока не получалось, что сильно огорчало. Со всех сторон выходила какая-то муть.
И еще один вопрос теперь категорически не давал мне покоя. Сонька с ее Меченым прямо как муха зудела где-то в районе мозжечка. Не складывался никак один маленький пазлик, хоть убейся.
Скрипачка сказала, что ее отправили встретить Меченного, то есть, капитана Волкова. Девчонка меня опознала сразу. Получается, ей как минимум, рассказали приметы человека, которого она ждала. А то и показали фото. Но Сонька чисто теоретически работает на Батю. По крайней мере, тот факт, что она достаточно свободно раздавала указы его бандитам, говорит о многом. То есть, как ни крути, но Батя тоже должен знать Меченного в лицо. Однако не знает. Иначе не шмалял бы из своего пистолета в этого самого Меченного. Дорогих гостей так не встречают. Да, я угнал эту чертову тачку и обломал Батю с грабежом, но когда мы встретились, он точно должен был повести себя иначе. Либо… Либо Сонька ошиблась.
Честно говоря, такой вариант меня очень даже устроил бы. Но внутренний голос назойливо шептал, нет, товарищ Волков. Не ошиблась скрипачка. Ты и есть Меченый. И бабосики в твоем чемодане неспроста. А еще шкатулка… Вот ты черт! Я ведь совсем про нее забыл. Вернее, так зациклился на деньгах, что решил, шкатулка менее важна. А вдруг там какие-нибудь документы, к примеру… Тогда, выходит, нужно придумать, как ее вскрыть. Ключика нигде не обнаружилось, но я, в конце концов, нахожусь в городе, где на каждый квадратный сантиметр два вора и три бандита. Неужели не найду умельцев, которые откроют этот ларчик?
Но опять же, с хрена Сонька о Меченном знает, а Батя — нет. Странная история вырисовывается. Даже не так. Вообще все странно. И самой отправной точкой, получается, являюсь я. Если разберусь, кто такой этот Волков и почему он Меченный, можно будет раскручивать все остальное.
