Физрук-9: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович
После моей просьбы, сбор закончился. Пацанва стала собираться по домам. Я хотел несколькими рейсами развезти их, но они отказались. Только Перфильев-младший, брательник и Константинов вызвались составить мне компанию. Потому что нам было по дороге. Заперев дом, мы поехали в Приречье. По дороге ни о чем важным не говорили. Пацаны трепались на свои пацанские темы, а следил за дорогой и помалкивал. Мне надо было переварить услышанное сегодня и выработать к этому новое отношение. Надвигалась новая эпоха в моей литейской жизни и к ней надо было быть готовым.
Севка опять пожелал остаться на ночевку у Борисовых, поэтому я высадил всех троих во дворе дома и отправился к себе. Не успел я отъехать и километра, как увидел на кромке тротуара знакомый женский силуэт. Притормозил, открыл дверцу.
— Фрося! — окликнул я женщину, — садись, подвезу.
— А-а, это ты, Саша! — как-то не слишком искренне удивилась она, забираясь в салон.
Она захлопнула дверцу и мы поехали.
— Тебе куда? — спросил я.
Зудова назвала адрес.
— Ну как твои дела? Как служба? — поинтересовался я.
— А я уже не служу, — откликнулась она. — Меня уволили.
— После ареста Курбатова?
— Да… — Ефросинья помолчала и вдруг ее прорвало: — Ну я-то откуда могла знать, что он враг⁈ Отличный офицер. Выдержка, опыт… Настоящий профессионал… Чтобы с глупостями какими… Ни-ни… Так нет, говорят: утратила бдительность, не разглядела врага… Да еще с грязными намеками, а я… верная жена… Короче, вышибли с треском… Сейчас вот уборщицей в ОРСе…
— Тебя и в уборщицы⁈ — удивился я, чтобы поддержать разговор, понимая, что женщине надо выговориться, а о причинах своего увольнения из органов никому другому она рассказать, разумеется, не могла. — Ты же опытный боец!.. Хочешь, я поговорю с Михайловым?..
— Нет, не хочу, — отмахнулась она. — Хватит с меня погон.
— Ну все равно, уборщицей — это слишком. Я подыщу тебе работу более для тебя подходящую.
— Спасибо, Саша!.. Высади меня здесь, ладно… Не хочу, чтобы муж увидел, он что-то ревновать стал…
— Позвони мне завтра, — сказал я. — Номер помнишь?
— Помню, но я лучше днем на работу тебе позвоню.
— Договорились.
Зудова выбралась из салона и через дорогу направилась к магазину. Надо же, такую женщину сделали уборщицей. Разбрасываются кадрами товарищи чекисты. Куда бы ее устроить? Позвоню Груне. А вообще — по-хорошему мне надо иметь собственный офис. Правда, со следующего учебного года он у меня будет. Кстати, надо позвонить Дольскому и сказать, что я согласен возглавить спортшколу с уклоном в преподавание единоборств. Формально я даже не нарушаю закон, требующий от молодого специалиста отработать после института три года.
Только вместо рядового физрука стану директором спортивного образовательного учреждения. По сравнению с моим фактическим положением в Литейске — карьера не слишком завидная, но в обычной ситуации — стремительная. Я словно Гагарин, который стартовал старшим лейтенантом, а приземлился — майором. Правда, мне до приземления пока далеко. Наоборот, лечу, очертя голову, в такие бездны, которые Юрию Алексеевичу, наверное, и в страшном сне не могли присниться. Одни только разговоры с родителями неизвестно, чем закончатся. Ведь в мою утешительную байку поверят не все.
Интересно, для чего мне пацаны вручили эту карманную пушку Гаусса? Ведь не просто же в знак доверия? Оружие выдают для боя. Если ПЭМ и впрямь может жечь электрическую проводку, то и электронику, наверняка, тоже. Против кого мне предстоит сражаться? Особенно, если учесть, что я и так не хило вооружен. И «сторож» при мне, и — сарбакан, и — портсигар, и — «домра». По сути, живая сила предполагаемого противника мне не страшна. Правда, все это оружие мало эффективно против обыкновенного «Калаша», особенно, если если пальнут из-за угла, но в схватке лицом к лицу я готов.
А вот ПЭМ может остановить технику, которая использует аккумуляторы и какие-никакие органы управления. Предполагают ли мои нагуали, что с чем-то таким мне придется столкнуться в обозримом будущем? Могут ли они вообще предвидеть события, если учесть, что далеко не обо всех их способностях мне известно? А если — могут, то почему не предупредили, если уж я для них действительно свой? Впрочем, не усложняю ли я ситуацию? Вряд ли кто-нибудь станет давить меня «Жигулями» или трактором. Если кому-нибудь потребуется меня убрать, сделают это по-тихому. А «гаусс» может пригодится для того, чтобы погасить, например, фонарики, чтобы ослепить противника в темноте…
И тут я со всей силы втопил в пол педаль тормоза.
От автора:
Цикл АИ от Дамирова, на первый том скидка 40% сегодня первого октября!
Я погиб и очутился в прошлом. СССР в самом расцвете, 1978 год. Все бы ничего, только я… молодой кинолог в милиции. Ну и попал! Я ведь бывший заключенный колонии! https://author.today/work/353762
Глава 13
На улице по вечернему времени было пусто и я резко тормознул не потому, что возникла аварийная ситуация, просто нога отреагировала на догадку, которая меня осенила. Остановившись, я некоторое время сидел, глядя прямо перед собой. Ведь если ПЭМ способен погасить лампочку, то он может ослепить человека, а то и парализовать его! Ведь в нашем мозгу то же бродят электрические сигналы, гораздо более слабые, чем те, что заставляют сиять вольфрамовую нить. Выходит, пацаны подарили мне гораздо более серьезное оружие, чем я поначалу думал.
Еще хорошо, что мне отдали, а не сами стали баловаться. Страшно представить, чтобы пацаны натворили, не будь они у меня такими умненькими. И вот именно потому, что умненькие, они и вручили мне это страшненькое оружие. Правильно, я взрослый и обязан их защищать. Я потихоньку двинулся в путь. К счастью, остаток вечера и ночь прошли без происшествий. Утром в пятницу я был в школе и никаких разговоров с восьмым «Г», кроме касающихся учебных дел, не вел. Завтра мне предстояло провести финальную перед спартакиадой тренировку по каратэ с девчушками из секции.
Во время большой перемены я засел в директорской приемной. Пал Палыч все еще был на больничном. Эва уехала на совещание в гороно, а Раечку я отпустил на обед. И теперь мне никто не мешал разговаривать по телефону. Первым делом я набрал номер городского отдела торговли горисполкома. Ответил какая-то девица, видать, секретарша. Я попросил ее соединить меня с товарищем Малышевой. Я не знал, приступила ли Аграфена Юльевна к работе или нет, но секретарша без вопросов перевела звонок. Груня ответила не сразу. Наконец, в трубке послышался ее голос:
— Малышева!
— Груня, привет!
— О, Саша! Привет! Рада слышать.
— Как дела?
— Да вот, вникаю… В некоторых бумагах такая неразбериха, а некоторые хоть сейчас в ОБХСС отдавай.
— Не спеши.
— Не буду.
— У меня к тебе пара дел.
— Слушаю.
— Во-первых, мне нужен хороший адвокат…
— Тебе? — удивилась она.
— Мне, но не для меня. Хочу, чтобы пересмотрели дело Перфильева. Ведь его вел Киреев. Не было ли там каких-нибудь нарушений…
— Севы Перфильева?.. Знаю такого… Хороший мужик. Он не хотел участвовать в махинациях главного товароведа ГУМа, вот и пострадал ни за что. Как и я, кстати, только с гораздо худшими для себя последствиями…
— Вот и надо его вытащить.
— Ладно. Переговорю кое с кем… А второе какое?
— Есть одна женщина, Зудова, Ефросинья Макаровна, недавно уволенная из органов, работает сейчас уборщицей в ОРСе… Кажется, это же ваше, горторговское ведомство… Ну не по ее уровню квалификации работа. И обрати внимание, она прекрасный телохранитель.
— Ты меня заинтересовал. Пусть придет ко мне, обсудим.
— Хорошо. Скажу ей, чтобы зашла к тебе.
— А я поищу толкового адвоката и дам ему твой домашний телефон.
— Договорились, — сказал я. — Ты как, переехала в новую квартиру?
