ОПГ «Деревня» 4 (СИ) - Alchy
О том, что такое гормональные всплески и как они некоторым беременным (и не только) женщинам сносят крышу — Светлана объяснить императрице не удосужилась. Или посчитала излишним повторять прописные истины для матери вот уже девяти готовых детей и десятого на подходе…
А день рождения Алексея Петровича — удался, хоть и прошел относительно спокойно. Этакая дикая мешанина из офисного дресс-кода двадцать первого века, дворцовых нарядов дворян конца восемнадцатого и Азат с Айшат со своей знатью, в национальных костюмах. И даже представители крестьянства из Айлино-Мордовского, не говоря уж о казачестве. Те давно свыклись с потомками и никакого стеснения не испытывали, разве что по отношении к дворянам, и то поначалу.
Сам Егор остался не очень довольным, болело всё после драки и ударного труда, и Маня весь праздник отравила. Увидев его в костюме (это была её настоятельная просьба ко всем — прийти при параде, даже Председатель приперся в тройке и при шляпе) — просияла:
— Как тебе идет, представительный такой сразу! Смотри, не уделай драпчик и не порви! Тебе ещё в этом костюме на своей свадьбе гулять и на моей!
Какое тут веселье, когда ни пятно на рукав не посади, ни салатом не обляпайся! Хорошо Серёге, тот в свой старый костюм влезть не смог, поэтому пришел в мундире, который совсем не берег. Он же сейчас полковник, новый пошьют. Сидит сейчас со своими, из тайного приказа и вопреки Маниному строгому распоряжению пить только пиво — что-то из бутылки под столом прямо в пиво подливают! Серёга, словно заметив его страдания — подсел к нему, забрал кружку и вернул чутка пополневшую, хлопнул по плечу: «Чо такой кислый⁈» Егор отхлебнул, оценил ерша и повеселел, решив про себя: «Да в гробу я видал этот костюм! С выпускного висит, пыль собирает, ушатаю его сегодня в хлам! А то как бы в нем и не похоронили!»
— Вот, другое дело! — Ещё раз хлопнул его по плечу брат, сразу видно, что не первая кружка. — Ты это, завтра с особистами перетри, только чтоб не на виду у всех, просили передать тебе, что по вашим разработкам рыба клюнула. Чо это вы там затеяли такое, что я не в курсе⁈
— Да так, не забивай голову, проверяли, допетрят ли местные до простой аксиомы, в наше время знакомой каждому школьнику. Выходит, не сообразили.
— А чо за аксимома, почему я не знаю? — Озадачился участковый.
— А у тебя жена есть! — Егор допил, взял с подноса другую кружку с пивом, отпил и сунул её под стол, показав взглядом брату, чтоб не тупил и не скупился. — А школьники все знают, сел за ноут подр… зайти на порнохаб, залепи вебку изолентой!
Между тем, атмосфера становилась все свободней, первоначальная скованность и неловкость уходила пропорционально выпитому пиву, вот уже и к караоке народ потянулся, а затем и на воздух — где места было больше. Несмотря на то, что всё обошлось без мордобития — праздник удался, довольны были все. И да, Маня из дня рождения устроила генеральную репетицию свадьбы, что было заметно не только невооруженным глазом, но и залитыми пивом с самогоном шарами. На каждом шагу, от конкурсов до украшения зала — все напоминало о бракосочетании, не хватало только криков: «Горько» и похищения невесты. Букет невесты, абсолютно без палева — поймала Дуняша. Коллективное бессознательное не обманешь! Даже Серёга, уходивший на своих двоих, но с трудом — озирался по сторонам и вопрошал:
— Чо, так никто и не подрался? Да разве это свадьба?
Егор особенно не налегал на спиртное, старался держать себя в руках, помнил о жене, оставшейся дома. Ксюша с сожалением отказалась от посещения дня рождения и даже Маня ничуть не обиделась — не дело на последнем сроке беременности шляться по праздникам… Немного пошатываясь и обдирая костюмом вначале заборы на улицах, затем ворота дома — Егор добрался до дома и понял, что не зря он себя ограничивал. Из комнаты раздавался Ксюшин голос: «Ааах, не могу! Я щас рожу, уууу!» «Потерпи родная, я сейчас!» — крикнул Егор и побежал за подмогой, только почему-то вместо медцентра направился к Мане, сообразил он это только вбегая во двор брата: «Да какая разница, Маня лучше разберется, что делать, у меня что-то мозги совсем набекрень!» — Решил Егор и затарабанил в ворота…
Глава 11
От печали до радости — рукою подать!
Глава 11. От печали до радости — рукою подать!
Южный Урал, июнь 1797 г.
На уши Егор поднял всех, до кого дотянулся — от Манюни, до обеих врачих, так и обитавших при медучреждении. Смысла городить огород и переселяться, в связи с грядущим переездом лекарей под Миасс — не было. Искать за полночь телегу не стали, чего там четыре с небольшим пуда Ксюхи — и на руках донести можно. Два дежурных казака при больнице со школой и разбуженные Айрат с Саней-экскаваторщиком согласились сразу, можно сказать — сами и предложили, после полунамека Марии Сергеевны. Егор по привычке отмазался:
— Я ведь накатил и немало, да и нельзя близким родственникам переносить!
— Это на похоронах близким нельзя гроб нести и могилу копать, дебил! — Маня несмотря ни на что, головы не теряла.
Все в мыле — добежали до дома и тут возникла проблема. Ксюха ни в какую не соглашалась на госпитализацию и уж тем более отказывалась рожать:
— Вы чо⁈ Мне ещё две, а то и три недели дохаживать! Никуда вы меня не понесёте, руки убрал!!!
После недолгих расспросов возникшее недоразумение Ксюха развеяла — это были не схватки, просто книгу очень смешную читала. А прихода мужа и не слышала, настолько сюжет захватил. Недобро зыркая на Егора — мужики отправились досыпать, а Маню Ксюха попросила остаться.
— Мань, а Мань, — Лукаво начала Ксюша, то и дело прыская смешком. — А ведь Егор у нас писатель, это я его опус читала, не оторваться!
— Тоже мне новость, — Маня всё ещё негодовала от ложной тревоги. — Я сколько его знаю, вечно что-то строчит в комментах и при этом гнусно хихикает. То с хохлами срётся, то ещё с какими-нибудь дегенератами. Потребность у него такая значит, не может молчать, пусть пишет…
— Так он про нас пишет! — Не унималась Ксения. — Ты почитай, что он про тебя сочинил! Прямо терминатор в юбке без страха и упрека!
Девчонки поделили листки с убористым текстом на две неравные части — Ксюха принялась дочитывать концовку, а Маня — с начала. Егор, бросив: «Вот вам делать нечего, по ночам читать, как дети маленькие, ей богу!» — ушел на двор курить. Из дома доносились взрывы смеха, перемежаемые возмущенным звонким голосом Мани. «Ну их в лес, критиков этих, не поспишь с ними!» — Егор постоял ещё немного во дворе, полюбовался звездами и отправился спать в предбанник.
Едва уснул — скрипнула дверь и в лицо ударило сноп света диодного фонарика.
— Вот так значит! — Возмущенно заявила Маня. — Мало того, что свистишь и действительность лакируешь, так ещё и любимую племянницу черти кем изобразил! Смотри, обратишься по медицинским показаниям, я тебе точно что-нибудь вырежу! Хотя батя и ветеринар как живые получились, пейсатель!
Маня ушла и её «бу-бу-бу» постепенно стихло, а Ксюша примирительно предложила:
— Пошли в дом, пейсатель. Ты догадался тоже, про современников писать! Неблагодарное это дело и у каждого своя версия событий!
— Я художник, я так вижу! — Пробурчал Егор, выходя из предбанника. — И вообще, не для вас писал, а для потомков! Дочки подрастут и прочитают, какой папка был, как с мамкой познакомился и сюда попали!
