Кровь дракона - Дмитрий Берг

— Шаа! — из меня вырвалось, когда лезвие задело мне ногу.

Медицинский опытговорил, что дело пахнет жареным. Если задели крупный сосуд, то за пару минут я вытеку без остатка, и мое тело закопают рядом с этими гадами, если они не встанут. Ах да! Я ведь не хотел убивать! А помирать в одного точно не хочется.

Я отскочил и прижал рану рукой, почувствовав влагу, которой было немного. Повезло. И снова тело вступило в дело. Рука, смоченная кровью, выполнила резкий взмах в сторону одного из нападавших. Видимо, мне повезло, и тот подставился, но его одежда мгновенно вспыхнула, и уши зазвенели от переполненного ужасом крика. Пока тот отряхивался, я классическим ударом «таран» с подскока в два шага, ударил его в живот. Приятно ощущать кулаком, как тело мерзавца, порезавшего меня, меняет свою форму под действием грубой физической силы. Но, видимо, Ризадо было этого мало. Окровавленная рука легла на лицо нападавшего и воспламенилась. Я испугался, но не ощутил жара. А вот тануки, напротив, ощутил его в полной мере. Рука оказалсь аккурат на его глазах, так что искренне надеюсь, что эта гадина на остаток жизни запомнит, почему не стоит махать острым предметом на цепи перед людьми.

За ликвидацией этого прошло время эффекта неожиданности от пламени. Оставшиеся тануки, коих было четверо, решили отступить, потому бросились врассыпную. Но это не спасло их от мести за мою недавно вымытую ногу и выстиранную одежду. К этому времени иммунная система местного общества подготовила ответ, потому остаток шиноби прижали к стене одного из амбаров около двух десятков крепких мужчин с топорами, вилами и цепами.

Я заметил среди зажатых одного с красным кругом на его налобной части маски. Точно! Это ведь он... В этот момент тот схватил за плечо одного из таких же тануки и ударил его по нескольким точкам на теле, что-то прорычав. Тот взвыл. Его тело быстро увеличилось в размерах чуть ли не вдвое, а мышцы разорвали одежду. Вспухшие вены пульсировали не слабее аорты у обычных людей. Я отшатнулся, как и значительная часть мужчин. Но после те крепче взялись за свое оружие. В прочем, как и зажатые в кругу тануки.

— Держите лидера, господин Дайнс, — я услышал голос Кизото. — Мы займемся этими!

Я взглянул на женщину с полноценным боевым копьем в руках. Прямо у наконечника на нем была алая распушенная тряпка. Почему-то я послушал ее и бросился за убегающим почти что по головам как товарищей, так и местных, тануки. Он был ниже других, и на его лице я ухитрился различить морщины. «В деле, где принято умирать молодыми, бойся стариков» — так говорят... И бояться стоило. Пока я гнался за ним, тот ухитрился прямо между пластин брони всадить мне несколько иголок, но пламя тут же вытолкнуло их из ран. Даже тот порез на ноге воспламенился. Теперь у меня была цель. Теперь я не загнан в угол из-за своей глупости. Теперь я мститель. И я нашел цель, которой должен отомстить за нападение на Фрею.

Мысли мгновением пронеслись в голове, и в несколько стремительных рывков я настиг убегавшего уже на следующей улице. Стоило мне схватить его, как тот выскользнул из одежды и рванул дальше. Тогда-то я вспомнил про серп на поясе. Выхватив его, я метнул оружие его же владельцу. Не эксперт я в метании, потому предмет сей рукоятью ударил того в спину. Но время мне это выиграло. Я настиг старика, и на сей раз уже надежно схватил его за шею. Каким бы сильным ни было желание сжать руку так же сильно, как с запястьем того бедолаги, я воздержался и лишь повалил старика на землю. Развернув того, я скинул с него маску. Под ней было лицо смуглого, морщинистого мужчины с чисто черными глазами почти что без белков и большим горбатым носом. Уши старика были длинными и заостренными, а седые волосы оказались сбриты все, кроме чуба на голове и меленькой, но длинной бородки у самого подбородочного выступа. Его лицо искажал гнев, потому тот схватил было оружие и всадил его мне в шею... Но нет. Я уже решил сказать богу смерти «не сегодня», потому прикрылся плечом вновь. Мой кулак впечатался в лицо старика, приложив того затылком о землю. После снова. И снова. И снова.

— На сей раз ты не встанешь... — сквозь зубы и злость произнес я и в очередной раз со всей силой приложил старика головой о вымощенную камнем дорожку.

Тело его обмякло, а рука с ножом упала на землю. Пусть тот и продолжил дышать, я понял, что он более не встанет. По крайней мере, в ближайшее время. Вязать их бесполезно, как выяснилось, потому я на эмоциях решил просто сломать ногу этому шустрому деду. Боль можно перетерпеть, узел — развязать, а вот перелом даже со знанием медицины быстро не зарастишь, как бы ни хотелось. Потому без задней мысли я вырвал из ближайшего забора палку потолще и с силой вертикальным ударом, как в катах Ризадо, расшиб нижнюю треть голени старому шиноби.

После я вспомнил фильмы о ниндзя и открыл рот деда. На одном из его зубов, заранее старательно мною почти полностью выбитых, была очевидная неровность, похожая на пломбу. Я растер ее о камень, и оттуда вытекла маленькая капелька бесцветной жидкости с миндальным ароматом. Цианид, значит... Эти люди явно готовы к смерти. Потому с ними такие драконовские меры... В какой-то мере оправданы.

Я вернулся к Кизото, таща старика на плече. Значительная часть мужчин под ее руководством была ранена, но тот надутый тануки лежал без чувств, в прочем, как и остальные.

— Господин Дайнс! — я услышал голос запыхавшегося Кафки, — вы ранены, вам не стоит...

— Фуго и Сабуро в порядке? Где они?

— Они в норме, сейчас будут здесь... Ваша нога! Снимайте доспехи скорее и...

— Господин дайнс! — я услышал голос Фреи.

— Мы в порядке, — Сабуро улыбнулся. — Вам о себе беспокоиться нужно.

— Рад, что вы в порядке... — я покачнулся, уронил тело старика, а после отшатнулся к стене и сполз по ней вниз.

— Господин Дайнс! — Я слышал крики не то Фуго, не то Кафки.

В ушах зазвенело, а силы, как и жар, переполнявшие