Боец 5: лихие 90-е - Гуров Валерий Александрович

— Кто? — повернул к нему взгляд Степаныч.

— Ну кто! Чего тут думать-то? Вариант, конечно! Гнида!.. Слышь, Боец, что делать-то будем?

— Думать, — коротко сказал я. — В любой затруднительной ситуации что делать надо? Думать. Я прав, Степаныч?

— Прав-то прав, — кивнул он. — Но в данном случае…

— Что — в данном случае?

Тут Степаныч изложил текущий расклад так, какон его видел — и не откажешь в реализме. Он твердо заявил, что мы видим фрагменты некоей большой игры, по котором ничего нельзя сказать об ее истинном содержании. Не прямо такими словами он это высказал, а попроще, погрубее и даже частично матерно, но по существу так. И главное, сказал он — даже на уровне Варианта, не говоря о более серьезных игроках — если бы хотели устранить, давно бы это сделали без дилетантских глупостей. А так…

Он пожал плечами.

— И как говорится… не исключаю, если окажется, что следили одни, а напали другие. То есть, тоже следили… Короче, мы могли попасть в поле зрения разных сил. Ну да, никаких доказательств нет, одни предположения, но…

Здесь он вдруг рассмеялся суховатым старческим смешком.

— Ты чо, Степаныч? — оторопел Танк.

— Да нет, извини. Но правда, смешно: кто за нами охотится, они же нас берегут. Зачем-то мы им нужны!

— Ну ничего себе — оберегают, — проворчал я. — С битами, с дубинами…

— Э, друг ситный! Говорю же: хотели бы убить, давно б убили. Ну, кто ж спорит, они на тебя набросились не пряниками угощать. Но это не метод убийства, точно. Руку-ногу сломать? По балде огорошить? Возможно. Зачем⁈ Не знаю. Но опять же можно думать: кто-то хочет поломать твою спортивную карьеру. То есть, и тебя лично, и проведение турнира. Двух зайцев одним выстрелом.

— Тогда уж многих зайцев, — ухмыльнулся я. — Если турнир, как говорится, выстрелит, то дальше может попереть как в космос.

— Тем более.

— Слышь, Степаныч! — вдруг вмешался Танк. — А у тебя что, не осталось старых связей тут⁈ Среди спортсменов-то! Неужели не найдешь кого-то из старых друганов своих? Ведь смогли бы помочь, а⁈

Устами младенца глаголет истина. Не всегда, но в данном случае сработало. Степаныч призадумался.

— Ну… — нерешительно произнес он, видать, перебирая в памяти минувшее… поскреб заросший подбородок, — можно попробовать. Не ручаюсь, кончено, но попытка не пытка, да?

— Конечно! — с энтузиазмом воскликнул Танк. И тут же поинтересовался, как тренер собирается пробовать.

Степаныч поведал, что по старой памяти, пожалуй, может обратиться к двум старым закадычным приятелям — тоже тренерам по боксу, ну понятно, что с ними у него когда-то сложились дружеские отношения. Давненько, правда, не виделись, и не факт, что они на местах остались, но… Один работал в знаменитом зале бокса «Крылья Советов» на Ленинградском проспекте, возле Белорусского вокзала, другой в спорткомплексе «Олимпийский» на Проспекте мира.

— Ну так давай попробуем завтра сгонять к ним? — предложил я.

— Давайте, — согласился Степаныч без особого восторга и с легкой иронией: дескать, если я прав в своих предположениях, то нас не тронут, а если задумают хлопнуть, то уж всех троих за компанию… Я решил позвонить Алине, поделиться с ней соображениями.

Она оказалась дома, выслушала меня, как мне показалось, с интересом.

— Ну что, идея перспективная, на мой взгляд, — произнесла она важно. — Давайте действовать параллельно. Я завтра сделаю пару визитов, а вы это попробуйте, потом меня проинформируешь.

— Обязательно, — сказал я, хотел кое-что добавить, но не стал. Расстались как-то на полуслове, не договорив… И настроение у меня было мутное, ночью снилось черт-те что, то есть вроде оно снится, что-то мелькает, с кем-то общаешься, ачерез минуту забыл и не вспомнишь. Впрочем, проснулись нормально, собрались, позавтракали и рванули на Ленинградский, в меру отслеживая окружающее, но понимая при этом, что если кто вздумал нас порешить — то что мы сможем сделать?.. Да ничего. Мы даже мрачно поострили на эту тему, однако, ничего худого не случилось, за исключением разве что погоды: как со вчерашнего вечера нависла над Москвой какая-то унылая хмарь, так и не отпускала. Вроде бы все к дождю клонится, да никак этот самый дождь не придет.

Ехали мы совершенно наудачу, не зная, работает ли этот самый друг Степаныча или нет в «Крыльях», и я видел, что наш патриарх заметно волнуется, хотя стремится не подать вида.

И совершенно внезапно удача нам улыбнулась. Мало того, что приятель нашего тренера был на месте, он оказался практически первым, на кого мы натолкнулись в фойе старенького спортивного дворца.

Это был тоже немолодой человек вполне среднего телосложения, с худощавым лицом, с гладко зачесанными назад седоватыми волосами. Степаныч так и просиял, увидав его:

— Костя? Ты⁈

И тот ответно обрадовался:

— Кого я вижу! Степаныч! Сколько лет, сколько зим⁈

Какое-то время старые друзья восторгались, хлопали друг друга по плечам, а мы с Танком скромно стояли в сторонке, улыбаясь, пока старик не спохватился:

— Да, Костя, совсем забыл! Это мои ученики, познакомься! А это ребята, мой старый друг Сомов Константин Петрович, воспитатель чемпионов!..

Константин Петрович смущенно ухмыльнулся:

— Ну, скажешь тоже!..

— А что, разве нет?

Тут я было малость напрягся, подумав, что сейчас ветераны ударятся в бесконечные воспоминания, но Степаныч все же был рационалист. Сентиментальность и ностальгию он разводить не стал, а обратился к существу темы:

— Ладно, Костя, мы те просто так, а по делу. Не подскажешь ли…

И далее изложил нашу задачу — на мой взгляд, самую малость путано, а в целом толково.

Константин Петрович отреагировал неоднозначно:

— Ага… Ну, это в духе времени, понятно. Мне-то, понятно, этим поздно заниматься, а вот есть у нас один из молодого поколения… так вот вам, пожалуй, как раз к нему. По-моему, он с похожими идеями носится. Как раз у него вот эта самая рукопашка, или как там, бои без правил?.. Хотя не может быть боев без правил!

— Не может, — влез в разговор и я. — Это называется: смешанные единоборства. А как бы нам с этим товарищем познакомиться?

— Да очень просто, — сказал Константин Петрович. — У них здесь свой зал, так вроде бы должны быть на месте… Идем, провожу?

— Конечно, идем!

Уже на подходе мы услышали знакомые звуки тренировки — глухие удары, резкие выкрики тренерского голоса, и сердце забилось волнительнее, а когда дверь распахнулась, и эти звуки вдруг стали громче, а в нос ударила такая родная смесь запахов спортзала… ну, тут слов нет! Как будто эликсир здоровья глотнул, тонус так и рванул ввысь.

— Сергей Васильевич! — властно, как старший младшего, окликнул Сомов. — Подойди, будь добр. Есть дело.

Через пять секунд Сергей Васильевич предстал — высокий, лысоватый, в адидасовском спортивном костюме. Лет ему было порядка тридцати.

— Вот, Сережа, — заговорил Константин Петрович по-приятельски, — мой старый друг, тоже известный тренер из Ростова-на-Дону, а это его ученики. У меня просьба: после тренировки потолкуй с ними, найди время.

— Какой разговор! — улыбаясь, воскликнул молодой тренер. — У нас еще час тренировки, а потом…

— А это… — косноязычно встрял Танк, на которого дух спортзала оказал волшебное тонизирующее действие. — А можно нам тоже?..

— Что тоже? — не сразу понял Сергей. — На тренировку?

— Ну! — обрадовался Танк. — Мы же ведь тоже… это…

— Бойцы? Я понял, — спокойно сказал тренер. Секунду размышлял. — А в спарринге не хотите постоять?

— Только «за»! — мы оба вскричали в унисон.

Он посмотрел на нас оценивающе, усмехнулся чему-то своему.

— Ладно, заходите. А вы? — обратился к старикам.

— Не возражаю, — Степаныч сдержанно кивнул.

Сомов извинительно вскинул руки:

— Сергей, извини, у меня дела! Степаныч, ты в Москву-то надолго?

— Да, несколько дней, думаю, пробуду.

— Увидимся, еще надеюсь⁈

— Буду рад, — и старые друзья распрощались, москвич устремился куда-то по своим делам, наш тренер прошел в зал.