Отныне – Главный герой! Том Последний (СИ) - Swfan
— Неважно. Уже неважно… Так… Даже будет лучше.
— Лучше? А? — удивился клоун. Впервые, кажется, я увидел удивление на его лице.
— Стоп, ты что задумал?
— … — я молча поднялся на ноги и сунул журнал в карман. Затем посмотрел на холодное звёздное небо, на котором уже просачивалась первая утренняя голубизна. Что я задумал? Неважно. Важно, что моё решение по этому вопросу вдруг наполнило меня прежде невиданным ощущением свободы. Последняя арка? Пусть. Мне осталось сделать всего одну вещь и хватит.
Я вздохнул и осмотрелся. Небо светлело, однако земля всё ещё оставалась покрытой мраком. Вокруг чернели могильные камни. Насколько я помню, с кладбища был только один выход — Мураками могла направиться только туда… Вскоре я пролез под калиткой и оказался на дороге. И здесь уже было немного сложнее. Я проверил скамейки, на которых мы сидели, осмотрелся вокруг, заглянул, одним глазом, на парковку…
Сомневаюсь, что она могла убежать прямо очень далеко, но… Найти её всё равно было непросто.
В какой-то момент я вздохнул и задумчиво уставился на холмик, над котором опускалась луна… И вдруг перед моими глазами промелькнул некий образ. Воспоминания… Стоп. Я знаю это место.
Я здесь уже был!
148. Помня!
Вдруг я вспомнил, что уже был в этом месте раньше. Когда конкретно? Несколько недель назад… Или столько-то лет в будущем — довольно сложно ссылаться на прошлое, когда ты сам находишься в прошлом. Именно сюда мы привезли Мирай, после того как спасли её из больницы.
Затем, я помню, мы поднялись на этот самый холмик и там… Там Мураками вела себя немного странно, как будто она уже знала про это место… Значит она уже бывала там раньше. Всё это было взаимосвязано. Мне туда.
Я кивнул сам себе, нашёл, по памяти, тропинку, — благо, в ближайшие столько-то лет здесь ничего не поменяется, — и начала быстрым шагом подниматься по ступенькам. Несмотря на то, что приближался рассвет, земля всё ещё была немного тёмной. Мне приходилось смотреть себе под ноги, чтобы ненароком не оступиться и не полететь вниз… Но заря приближалась, приближалась стремительно, небо становилось всё ярче после каждого моего шага, и когда я поднялся на вершину, мне предстал горизонт в считанных мгновениях до восхода полноценного рассвета.
Сперва я посмотрел на город, вид на который открывался с обрыва; затем мой взгляд опустился на тёмный холмик. Там, возле дерева сакуры, которое на тёмно-голубом фоне напоминало рисунок, выполненный чернилами, стояла скамейка. На ней никого не было.
Неужели я ошибся? Нет… Вон там, немного правее, я заметил копошения. Возле дерева, поджав ноги, сидела тёмная фигура девочки… Она казалась необыкновенно маленькой в своей нынешней позе. Её лицо упиралось в коленки, а длинные, белые волосы висели в миллиметрах от травы.
Я медленно прошёлся вперёд, ощущая каждый свой шаг, и стал против Мураками. Девочка молчала. Она даже не пошевелилась, когда пришёл, хотя явно услышала меня и заметила.
Повисла тишина.
И так…
Что теперь?
Я открыл рот, закрыл. Задумался. Все слова, которые я перебирал в своей голове, пока поднимался на холм, вдруг выветрились из моего сознания. Мне нужно было что-то сказать — но что?
Можно было выдать банальную белиберду о том, что смерть — это часть цикла жизни и прочее…
Или о том, что мёртвые не уходят насовсем, пока мы храним воспоминания о них.
Или о том, что их души смотрят за нами с небесной вышины.
Что надо смириться. Жить дальше. Все дела.
Сперва я действительно хотел сказать что-то такое, припоминая все разы, когда я слышал подобные монологи в кино, сериалах, аниме и так далее… Но затем меня вдруг захватило неописуемое раздражение. Нет… Так нельзя. Хватит пытаться «отыгрывать», хватит всех этих дурацких штампов. Даже если они — основа нашего общества, они мне надоели.
Я вздохнул и заговорил: не думая, не планируя, пытаясь поймать те ноты, которые звучали у меня на сердце.
— … Это ещё… не всё.
Мураками молчала.
— Возможно можно будет придумать ещё что-нибудь. Даже если мы… не можем оживить их сейчас, возможно мы сделаем это потом. Может через пять лет. Или через десять. Двадцать. Тридцать. Сорок… Я не знаю. Но если мы будем пытаться, несмотря ни на что, возможно у нас, — вернее, у тебя, — всё получится.
— … — девочка медленно приподняла голову. Её блестящие, голубые глазки поймали отблеск небесного света и засверкали, как сапфиры. Я посмотрел в них и произнёс:
— Нужно пробовать, — после чего сунул руки в карманы.
— Правда? — спросила Мураками.
Её голос был необычайно тихим и в то же время звонким.
— Правда… Нам просто нужно пробовать, снова и снова. Пока не получится.
— Я… — Мураками опустила голову и сдавила свои белые ручки в кулаки.
— Я скучаю… По… По… Хнык, — она прикусила нижнюю губу.
У меня защемило на сердце.
— Для этого… Есть воспоминания. Пока ты помнишь, — я посмотрел в тёмно-синее небо, с чёрными тучками, которое пробивалось через листву.
— Пока ты помнишь, тебе будет спокойней… А потом, может быть, и не придётся помнить, потому что они вернуться.
Мураками промолчала. Девочка снова опустила голову, как будто размышляя над моими словами. Затем она едва заметно кивнула и тихо, медленно приподнялась на ноги, продолжая смотреть на землю.
Хорошо…
— Отнесём цветы на могилу? — спросила я ребёнка.
Мураками кивнула.
— Правда магазины ещё закрыты… Смотри! — вдруг, мой взгляд зацепился за небо. Там, за границей безграничного города, вид на который открывался с утёса, разгоралось румяное зарево. Солнце поднималось из-за горизонта. Начинался рассвет.
Мы с Мураками присели на скамейку. Я повернулся и увидел краем глаза, как на белое личико девочки, с сухими змейками слёз, падает нежный, розоватый свет. Её губки были закрыты. В глазах всё ещё проглядывалась неуверенность… Сам не понимая, что делаю, я опустил ладонь на руку Мураками. Девочка вздрогнула, сперва, посмотрела прямо на меня, а затем медленно повернулась к небу. Я тоже повернулся, и, в полной тишине, мы стали наблюдать за тем, как воздух, небо и город утопают в лучах новорождённого светила…
Как долго мы смотрели на эту картину? В какой-то момент мне пришлось отвернуться, когда солнце сделалось невыносимым для глаз, и тогда же я почувствовал что-то тёплое справа от себя. Я повернулся и увидел, что глазами Мураками закрылись. Её реснички, белые и длинные, самую малость подрагивали после каждого трепетного вздоха девочки. Она задремала и прильнула ко мне плечом.
— Ха… — я вздохнул.
Ну ладно. Кажется, я справился.
Теперь оставался только самый последний штрих…
Осторожно, чтобы на разбудить Мураками, я достал журнал и открыл страницу, на которой были перечислены мета-модификаторы. Среди них я сразу нашёл сюжетный, открыл его, стал настраивать последнюю арку.
Мой взгляд зацепился за фразу: «Девушка главного героя погибла…» я нажал на неё. Побежали троеточия.
…На кого вы желаете провести замену?
Хороший вопрос. Я криво усмехнулся.
На него был только один правильный ответ.
Я сжал зубы и вписал имя…
149. Прощание 1
'Мета-модификатор сюжета… Что вы хотите модифицировать?
Канва:
Главный герой и его друзья и союзники преодолели все испытания, забрались на вершину башни и схлестнулись в битве против могущественного мага, который хотел уничтожить весь мир. Они победили, но девушка главного героя, Мураками Котори, погибла от последнего удара умирающего злодея…'
Я сжал зубы и сделал финальную модификацию…
Они победили, но главный герой, Кирью Белый, погиб от последнего удара умирающего злодея…'
…
Расчёт стоимости модификации…
…
Стоимость: 420Б
Желаете произвести заме…
— Эй! — вдруг, пока журнал ещё выписывал строчку, набирая её на своих страницах, как на печатной машинке, появился Юдзи. Клоун возник просто так, без пафоса и театральности, которые обычно сопровождали его появление. Больше скажу, в его голосе чётко слышалась тревога.
