Корела (СИ) - Романов Герман Иванович
В третьем варианте засесть в лагере и спешно возвести укрепления, надеясь, что русские пойдут на штурм. Однако дурни перевелись — легче обложить врага со всех сторон и подождать полмесяца, пока у свеев животы от голодухи не подведет. А там все — стопроцентный результат, и потерь не будет — «служивых» беречь от потерь надобно.
— Ничего, урок я им сегодня дал — они его живо усвоили, хотя мне это стоило полусотни патронов…
Владимир откинулся на спинку кресла — он находился у себя в крепости, в цитадели, где впервые за две недели смог помыться в бане. Днем переправился на лодке, и в городе был встречен торжествующими жителями. Шведы все же начали обстрел города из пушек, но быстро его закончили, причем не из-за приступа гуманизма. Он просто с расстояния триста метров перестрелял всю орудийную прислугу, вернее ту ее часть, что не сообразила, что нужно прятаться. На том обстрел окончился — и началось бегство подальше от стен, на безопасную дистанцию. А вот с его стороны никакого риска — укрытие было сделано заранее, а попасть ядром точно в амбразуру, где засел снайпер, точно найдя «лежку», когда со стен везде видны дымки от мушкетных выстрелов, что-то из разряда фантастики.
— Надеясь, Андерссон выводы сделал, и теперь должен учитывать наличие такого оружия, непонятного и крайне убийственного.
Владимир покосился на карабин, уже ухоженный — чистил оружие всегда сам, причем в одиночестве. Наступившая ночь была полна звуков, причем таких, что никто из вражеских солдат спать не станет — к утру будут квелые, и ползать как сонные мухи. А ему нужно ждать Уве — тот вел тайные переговоры с капитанами ландскнехтов, что решили сменить «работодателя», как обычно это частенько бывало, когда наемникам не выплачивали деньги, а ситуация становилась для последних крайне опасной. Но обычно дрались хорошо, соблюдая «контракт», блюли собственное «реноме», как показали немцы, попав в лесную засаду. Если хаккепелиты перешли на его сторону, поддавшись на уговоры своих бывших сослуживцев и карел, то ландскнехты полегли там все, лишь пара десятков сложила оружие…
— Как только мы выйдем в поле, то все мои соплеменники немедленно передут на нашу сторону, — Уве сиял как начищенная «медяха» — полковник был доволен словно кот, обожравшийся вытащенных из холодильника сарделек. — Нападут сами, только если ваше величество им выплатит ту задолженность, что имеется за шведской короной. Обещают служить вам, мой король, честно три года — если все выплаты будут производиться в срок. Или за определенную долю трофеев.
— Хм, губа не дура. И как тебе выдвинутые условия?
— Я думаю, их предложения следует принять — шестьсот опытных солдат много чего стоят в полевом сражении. К тому же у них будет убыль в боях, выплаты станут меньше. А воевать нам предстоит долго, ваше величество — на мир с вами король Карл сейчас не пойдет, а только когда понесет достаточные потери. А это будет через год, никак не раньше, и то если мы достигнем определенного успеха в ливонских землях, захваченных шведами вашего отцовского наследия, славного короля Магнуса…
Живописный край, но именно здесь постоянно шли ожесточенные войны, как это ни странно — ведь до сих пор он кажется пустынным…
Глава 33
— Вы меня удивляете, Ларс Андерссон! Какая может быть почетная сдача, если я могу тут истребить вас всех — и это будет правильно. Поставьте себя на мое место, вы ведь все прекрасно понимаете, потому и пошли на переговоры. Выпустить вас отсюда означает только одно — усилить гарнизон Выборга на девять сотен вооруженных шведов, к тому же знающих, как мы можем и умеем воевать. И сообщить своему королю эти важные сведения — что бы в Стокгольме правильные выводы сделали.
Владимир с нескрываемым ехидством посмотрел шведскому генералу прямо в глаза — тот пристального взгляда не выдержал, дрогнул, чуть отвернул голову. Теперь оставалось ждать, что тот зайдет с другой карты, раз эта побита, а козырей вообще не осталась, так «девятка», если оставшиеся сотни за единицу посчитать, против тузов у него на руках и джокера в рукаве.
— Мы будем отчаянно драться против ваших войск, принц…
— Ни слова больше, генерал. Я король Ливонии, и титул мне передал мой отец, хотя я появился на свет через восемь месяцев после его смерти. И между нами — через три недели сюда прибудет моя матушка, королева Мария Владимировна. И мне плевать, признает ли мой титул шведский король — важнее то, что его признает польский монарх, раз я стану его союзником. А отцовское наследие можно и поделить — герцог Курляндский вассал Польши, спор между монархами идет за Лифляндию — я удовольствуюсь Эстляндией и северной часть Лифляндии, где живут эсты. Там посмотрим, чья будет Финляндия в будущем — под моим скипетром, или у брата Карла.
Удар был нанесен сильный, шведский генерал явственно содрогнулся, хотя продолжал держать марку. Вот только это был пробный выпад, вроде укола шпагой, и Владимир прибегнул ко второму доводу, что шарахнул по шведу похлеще пресловутой дубины.
— Король Стефан Баторий взял свое высокое покровительство над моей матушкой, когда она была в тягости. И есть грамоты от его имени, и мне служат ливонские и литвинские дворяне, которые уберегли меня с детства от множества бед. Так что не советую даже думать, что я простой принц без наследства — будет чревато очень нехорошими последствиями для вашего короля. Как видите — у меня есть неплохой удел, в котором я отнюдь не захватчик, а приглашенный монарх.
— Корела с уездом отдана Швеции царем Василием…
— Не смешите ворон, генерал. Самозванец в Тушино, другой самозванец в Москве, при каждом патриархи и боярские думы. И один из них что-то отдал соседнему королевству — неважно, Швеции ли, или Речи Посполитой. И на основании этого вы выдвигаете законность и обоснованность своих требований⁈ Не смешите, вы ведь взрослый человек — с тем бы успехом вам могли бы пообещать луну с неба!
Владимир усмехнулся, видя, как напрягся швед — при нем сейчас фигурально разорвали Выборгский трактат на клочки, которыми теперь можно только подтереться — на большее не годятся. Так что если с этой точки зрения смотреть — сплошные убытки, а не приобретения. Договор хорош между двумя игроками, но тут выясняется, что один не легитимен, а за столом неожиданно появляется еще один игрок, причем со столь вескими аргументами, которые с ходу и не опровергнешь.
— Скажу больше — к присутствию шведов на территории своего королевства я отношусь крайне недоброжелательно. Вслед за вашим отрядом, та же участь ждет наемников генерала Делавиля в Ладоге — вы мне предоставили удивительную возможность бить вас по частям. А затем войду в Новгород — там наместником брат моей матушки, и, следовательно, мой родной дядя князь Иван Никитович Одоевский — глава моей Боярской Думы. Да-да, именно так, вы не ослышались — я король Ливонии, Ингрии и Карелии, правитель и покровитель Новгорода и Пскова, которые отныне не будут входить в состав Русского Царства. Новгородских стрельцов вы и видели в бою, трудно не заметить полную тысячу конных и пеших ратников, Корела такого войска выставить не в состоянии. Видели вы несколько сотен ландскнехтов, которые по договоренности мне отправили ливонские бароны, что придерживаются моей руки, и готовят выступление. Но это только начало — корпус Делагарди я не пропущу обратно — или будут служить мне, либо все погибнут, другого выбора я им не оставлю.
Шведский генерал только засопел от таких новостей, которые выглядели правдоподобно. Ведь на самом деле никогда не стоит лгать, нужно дозировать и интерпретировать информацию, тогда она будет воздействовать куда лучше. Проще говоря — заморочить голову, чем сейчас Владимир и занимался. И достиг определенного успеха — шведский командующий выглядел растерянно от осмысления ситуации под иным углом.
— Видите ли — польский королевич на московском троне меня не устраивает также, как и шведы. Но приходится пока смириться — выгода от отношений с его отцом, королем Сигизмундом, превалирует. Пусть не все отчее наследие, но хотя бы половину я возвращу с его помощью. Посмотрим, как Швеция справится с войной против четырех противников. Да-да, четырех — ведь мой отец датский принц, и король в Копенгагене прекрасно понимает, какую выгоду его короне может принести наш союз. Так кого он признает королем Ливонии, вашего монарха или меня⁈
