Липовый барон - Романов Илья Николаевич
Воспоминания дали мне новую пищу для размышлений. Получается, я имею какой-то иммунитет перед местной магией. При попытке снять цепь меня не убило. Мой артефакт тоже. Раньше Антеро отмечал, что у меня слишком насыщенный красный цвет при клятвах. Добавить до кучи, что тут землян не любят и уничтожают, как демонов, и пазл понемногу складывается. Высокое сопротивление к местной магии – основа для гонений на соотечественников. Неудивительно, что местные маги, которых, по слухам, и так немного, ищут демонов.
А кому нужен антимаг?! Он – угроза для волшебников, а если ещё и даст потомство, которое обладает иммунитетом к магии?
* * *Потом мы с Антеро напряжённо вспоминали дословно, о чём я клялся. Оба случая клятв были в его присутствии. Графу я давал стандартное слово при малом временном посвящении. Барону я клялся на конкретике. Если этот зарок завязан именно на подсознании, а не на ауре, то надо вспоминать, о чём мне бьёт током моё бессознательное.
После пятнадцати минут раздумий, перемешанных с матом и руганью, до нас вроде дошло, в чём прокол. Мы вспомнили, что я обещал барону честно сознаться его друзьям, что я самозванец, и всё в том же духе. Примерно так и звучали слова моей клятвы, только более церемониально.
Сказано – надо делать. Косяк осознал, спешу исправить. Я вовсе не горю узнать, насколько у меня большой процент сопротивления электричеству.
Уже на коне я понял, что количество людей, которым надо сказать, что я самозванец, не такое и большое. Три, ну четыре человека. Гижек – мой формальный командир сотни. Партнёр в контрабанде в Зареке. Список пополняет один пьяница, практически бомж, в столице, который почему-то не спешит променять престольную на баронство Агира. Я чувствовал при его посещении, что с ним не всё так просто. Плюс ещё один, о котором я не мог однозначно сказать, друг он или так.
С Гижеком проблем не возникло. Таверна и вино для проникновенности беседы сделали своё дело. Сотнику вообще было пофиг, кто я и откуда. Сдаёт старый, хватку теряет. Другой на его месте давил бы на меня этим компроматом, а ему по барабану.
С Даленом разговор был суровее. Мои пункты авторитета явно просели. Одно дело обсуждать преемственность с наследником, и совсем другое – обговаривать дела с дутой фигурой для отвода глаз. Скажу просто: я много о себе узнал. Маты, ругань, попытка на меня наехать.
Он, весь такой честный и замечательный, доверился пришлому! У самого рыло в пушку! Не верю, что он такой весь из себя благородный! Насмотрелся на таких! Благородные, что остатки еды среди фекалий ищут! Уж они-то точно никаких клятв не нарушали, потому что их и не давали!
В общем, тяжёлый был разговор с Даленом. Когда он немного поостыл, то сменил направление красноречия. Деловой человек: в первую очередь думал, как ему на пользу использовать новую инфу. Как ни странно, но то, что я самозванец, пусть и с одобрения барона, в чём-то даже подняло мою значимость в глазах кора Далена.
Это ж какая прямая выгода, если мой самозваный батюшка вдруг резко умрёт. Тем более, что люди всегда судят о других, сравнивая с собой. В глазах Далена читалось, что он просчитывает момент моей помощи в скоропостижной смерти «батюшки».
А что?! Я даже не бастард, который мечтает сам править без оглядки на кого-то, так сказать, не только человек низкого, неблагородного происхождения, но и самозванец, а значит, вдвойне подлец.
С другой стороны, Далена, наверное, напряг момент, что Агир пошёл на признание меня дутой фигурой, а тут масса моментов, которые надо учитывать.
Во-первых, барон от старости поглупел?! Такую бомбу под себя подложил!
Во-вторых, барон делает хитрую многоходовку?!
В-третьих, барона припёрли к стенке обстоятельства?!
Естественно, Дален хотел выжать из меня причины, почему Агир так поступил, но я уходил от ответа. Условия, что буду трещать, какие напряги у барона, в клятве у меня нет. Поставил в известность – и всё, условие соблюдено.
Ещё одним моментом было то, что он хотел под шумок отжать проценты от сделок, но хрен ему. Все прошлые договорённости в силе. Ишь ты!
Пытался Дален и сыграть на полученной инфе. Вскользь пытался меня сагитировать, что мне лучше завалить моего названого отца и самому решать сделки. Скользко строил фразы, чтобы их можно было понять двояко. Вроде сказал невинную фразочку, а подоплёка грязная. Это на случай, чтобы ему предъявить ничего нельзя было. Страхуется.
Зря я, походу, доверился ему. Жучара! Это он ещё не знает, что названого отца сейчас прессует граф Илмар. А может, знает и ищет запасной аэродром?!
С полубомжом разговор вышел занятный. Его халупа на окраине Вонючего города оказалась гостеприимной. Урван (да, именно так, просто, без всяких кор и им подобных) оказался самым лояльным. Нормально посидели, выпили вина. Именно вина, причём не самого дешёвого, так что я начал подозревать в нём не просто практически нищего, а человека на ставке. Свой агент у барона в столице, не иначе. В прошлый визит он мне настолько не раскрылся. Старею, видимо, разучился видеть двойное, тройное и какое там ещё есть дно в людях.
Урвану вообще было пофиг, кто я и откуда я. Мне было удивительно, как он выжил среди отбросов общества Вонючего города, но я вовремя понял, что за ним сила. Вот он, грамотный вор в законе, который не выпячивает регалии и косит под простачка. Сразу скажу, тут воры не наши с мохнатой лапой, хватает сил, чтобы их урезонить, и потому они лучше маскируются.
Четвёртый разговор был так себе. Ни за, ни против этого разговора сказать не могу. Странное ощущение у меня оставил последний дед, именно дед, а кем ещё может быть друг старого барона.
* * *Кор Равур – старик лет за семьдесят. Живёт в Злом городе. На лице куча морщин и несколько шрамов, в основном, с левой стороны лица. Глаза бледные, как с поволокою. Губы мясистые, но бледные. На лбу и по щекам чёрные, бесформенные точки какой-то старой болезни. Оспой, что ли, переболел? Одет в камзол. Ног не видно из-за стола. При нашем появлении кор Равур не соизволил встать. Побрезговал, даже для приветствия, или и в самом деле не может? Хотя и в прошлый визит, когда мы передали ему письмо, он тоже не блистал здоровьем.
– Вы не спешили! – вместо приветствий и расшаркивания произнёс старик.
Вот так номер! Он нас, оказывается, ждал!
– Спешили? – переспросил я и без позволения присел на пуфик у окна.
– Я так понимаю, клятва даёт о себе знать… – сказал дед и закашлял кровью в салфетку, до этого спрятанную под столешницей.
Мы с Антеро переглянулись. Какая щука, оказывается, водится в местном болоте.
– Подойди! Глаза уже не те! Дай на тебя взглянуть! На твою цепь! – хрипел старик, по которому без всяких гадалок можно понять, что он одной ногой в могиле.
– Вы знаете о клятве? В письме было? – сказал я, подходя и вытаскивая цепь, спрятанную под одеждой.
– Ну, как я и думал. Уже чёрная… Плохо ты знаешь своего отца, – усмехнулся кор Равур. – Такое даже в зашифрованных письмах не прочитаешь…
– Откуда?! – за всё время подал голос изумлённый бродяга.
– Догадался, – жёстко отрезал старик. – Кем я, по-вашему, работал почти всю жизнь?!
Мы с моим отморозком опять переглянулись. Это на кого мы нарвались?
– Тут не только кость… – постучал себе пальцем по лбу кор Равур. – Я раньше был секретарём на службе… Кхм, это всё, что вам надо знать…
Ага, как же! Судя по тому, как ты соображаешь и секретничаешь, ты особист местного разлива, не меньше. Опыт не пропьёшь. Сам от старости сыплешься чуть ли не на глазах, но ушки торчком при первых намёках, что кто-то продал Родину.
– Давай говори, что должен был сказать, и проваливай, – не стал миндальничать старик.
– А мне надо говорить, раз вы обо всём догадались?
– Конечно надо! Догадки догадками, а услышать всё же лучше. В чём ты, кстати, поклялся?
– Что всё расскажу друзьям барона.
