Человек в ожидании грозы (СИ) - Патман Анатолий
Да, что-то у Василия попаданство получилось какое-то боевое. Ну, никак ему не удаётся нормально дома пожить. Всё в дороге…
Через два дня, под вечер двадцать первого июня, оба эшелона прибыли под Балту, небольшой городок на севере Молдавской АССР, и ночью спешно разгрузились. И тут весь прибывший личный состав понял, что явно попал на войну. Хотя, она ещё не была объявлена. Но раз прибыли тяжёлые танки, то, значит скоро!
Прибывшую технику, и даже под охраной конвойной роты ГБ, тут же загнали в лес неподалёку от городка. Ладно, что снабженцы подсуетились, и рота на следующий же день получила в полном объёме положенное оружие, нужные боеприпасы и снаряжение, продовольствие — в общем, всё, что требовалось. Василий, как и все танкисты, и самоходчики, и зенитчики, теперь был вооружён весьма удобным пистолетом Коровина модернизированным или ПКМ, фактически, что ни есть автоматическим пистолетом Стечкина АПС, притащенным им из будущего. А ещё на каждую единицу боевой техники полагалось и были получены по два пистолета-пулемёта Судаева. И ППС сильно порадовали попаданца. Для танкистов и самоходчиков, зенитчиков в самый раз.
Понятно, что странную маршевую роту, и даже в тот же день, срочно пополнили разными взводами. Придали и мотострелков на пяти БТР, переделанных из Т-26, и просто стрелков на стольких же «полуторках», и сапёрный взвод на паре БТР и трёх «полуторках». В большинстве своём красноармейцы были вооружёны винтовками Мосина, но частично и карабинами, а ещё и теми же ППС. Хоть и не думал, но командование дало и четыре БА-20, и разведчиков вместе со снайперами на паре БТР и трёх тех же ГАЗ-АА. А ещё, как и положено, придали авиа и артиллерийских наводчиков на своих БТР. Правда, по одному наводчику оттуда с рациями «Север», вместе с охраной, Василий сразу же отправил во взвода САУ-122 и САУ-152. Чтобы, в случае чего, отправляли их в нужные места.
За день после прибытия комроты с ног сбился, но смог обеспечить свою роту всем. Хотя, тут ему сильно в помощь был именно заместитель. А то мог и не справиться. Василий не знал, заметили ли враги прибытие его роты. Хотя, место выгрузки эшелонов, а потом и дислокации, было аккуратно оцеплено целой конвойной рвотой НКГБ, и никого из бойцов, даже только что приданных, никуда не выпустили.
Правда, приданное пополнение, в отличие от личного состава, прибывшего из Горького, до половины которого участвовало в «зимней» войне, оказалось, практически не имело боевого опыта. Разве что каждый пятый боец там участвовал в Освободительном походе в Польшу, но во втором эшелоне. Хотя, некоторые из них принимали участие в боях под Львовом, но недолго. К Василию прибыли и пять молодых лейтенантов, командиры взводов, и, оказалось, все только недавно были выпущены из училищ. Они все были в новенькой командирской форме и неприятно скривили губы, увидев перед собой лишь младшего лейтенанта, хоть и сильно старшего, с зелёными полевыми погонами. Их нынешний командир ещё и специально снял все свои награды и нашивки за ранение. Но в армии свои порядки. Раз именно он, хоть и ниже по званию, их командир, приходится подчиняться. И молодых лейтенантов сильно напугал и лейтенант-«гээбист», и его охрана. Хотя, они все видели, что командовал именно младший лейтенант, и даже «гээбисты» ему спокойно подчинялись. Но чуть позже до всего пополнения быстро дошло, что их командиром являлся старшина Стефанович, сильно прославившийся на «зимней» войне и получивший там звание Героя Советского Союза. Танкисты, прибывшие из Горького, хоть и не воевали вместе с Василием, были рады, что именно его поставили их командиром. И на фронте разные новости расходятся довольно быстро. Да, несмотря на режимы секретности, работает «солдатский телеграф», и явно вернее, чем официальные каналы.
Под вечер Василия и лейтенанта Дугина срочно вызвали в Балту, в штаб 40 легкотанковой бригады. Хотя, их тепло встретили сам командир бригады полковник Поляков и полковой комиссар Колошников. Командир маршевой роты их не знал, но заместитель уже успел просветить его и насчёт них, и самой бригады. Она, оказывается, была образована в Ленинградском военном округе перед самой «зимней» войной из 2 запасного танкового полка и приняла участие и в боевых действиях. В основном поддерживала стрелковые части под Выборгом и далее дошла и до Хельсинки. Бригада и сейчас почти полностью была вооружёна танками БТ-5. Немного осталось и Т-26. Хотя, на юг, оказалось, были переброшены лишь 155 и 157 танковые батальоны. Для 160 батальона техники уже не хватило, а 161 батальон был выведен из состава бригады ещё перед началом боёв. У танкистов, для улучшения управляемости и снабжения, везде убирали четвёртые батальоны, и вместо них придавали мотострелков. И теперь оба батальона были оставлены под Ленинградом для формирования новой механизированной бригады, предназначенной для переброски под Мурманск. А вместо них на юге в состав 40 бригады были включены 250 бронебатальон, вооружённый БА-10 и БА-20, и 300 мотострелковый батальон, похоже, опять же просто стрелки, пересаженные на «полуторки».
— Лейтенант, мы тут очень рады, что к нам прислали именно тебя, и с такой мощной ротой. Силище! Видел я такие танки под Хельсинки, и как раз у твоего комбрига. Вместе с Кравченко с севера продвигались. А твоя рейдовая группа, как я слышал, была придана Черняховскому, и штурмовали Хельсинки уже с запада.
— Так точно, товарищ полковник. Сначала замкнули кольцо окружения, а потом вместе со 106 стрелковой дивизией товарища Анттилы и 20 тяжёлой танковой бригадой товарища Борзилова ударили вдоль Финского залива и дошли почти до центра. Но, к сожалению, часа за три до капитуляции финнов меня ранило.
— Но ты, лейтенант, и тогда командовал такой же рейдовой группой, как сейчас? А то я смотрю — не рота получается, а целый батальон. И твои КВ-1М с моими БТ-5 не сравнить.
— Так точно, товарищ полковник. Правда, разведчиков было и побольше. Ещё и лыжники. Кроме того, имелись и танки с минными тралами и спецтехникой. Было бы желательно получить ещё и их.
— Всё будет, лейтенант. Они уже в пути. Твоя отдельная рота будет числиться в составе 236 разведбата, но действовать придётся отдельно. У рот батальона свои задачи. А пока ждём и готовимся.
— Товарищ полковник, разрешите дополнить, — тут в разговор включился лейтенант-«гэбист», — параллельно рота будет выполнять испытание новой боевой техники, и потому нам требуется придать, как минимум, одну мотострелковую или стрелковую роту для их надёжной защиты. И ещё дополнительно и ремонтников, для эвакуации, в случае чего, новой техники. Таковы правила, товарищ полковник. И всё под контролем с самого верха.
— Хорошо, лейтенант, и рота будет, и ремвзвод с парой тягачей «Коминтерн». Возьмёте в 280 рембате. И автомашины в 336 автобате.
Роты поддержки пока не было, но обещанный ремвзвод прибыл. А ещё ночью со станции прикатили пять КВ-1, жаль, лишь с 76 мм пушками — три с минными тралами и два — с приборами ночного видения. И, вдруг!, роте придали и ещё одно отделение ОСНАЗа во главе с другим лейтенантом госбезопасности Виталием Соломиным. Хотя, старшим остался Роман.
А Виталий был лишь чуть моложе младшего лейтенанта Стефановича. Явно давно служил в РККА и, скорее, был выдвинут из младшего командного состава. Хотя, вроде, можно было сработаться:
— Василий, привет тебе от Алексея Васильева. Видел ты его, миномётчиков сопровождал. Он вместе с Иваном Петровым, твоим помощником, под Брест-Литовском воевал. Я слегка знаком и с капитаном Петром Решетниковым. Хорошо о тебе отзывался. Так что, рад, что попал к тебе.
Понятно, страхуются. Хотя, всё же испытания новой боевой техники. Нельзя, чтобы враги узнали о ней лишнее. Пока других танковых пушек нет, то и 95 мм ничего. Тем более, если сейчас, в Румынии, хорошо себя покажет. Скорее, о Василие ничего не знают, но командованию нужен опытный боевой командир, способный действовать в рейдах. А он уже зарекомендовал себя.
— Что же, приятно познакомиться, Виталий. А где Иван? Меня же тогда ранило, и командование над группой принял он. И после я ничего о нём не слышал.
