Адмирал (СИ) - Панченко Андрей Алексеевич

— Неизвестная эскадра действительно появилась в пределах видимости и вела бой. Но этот бой происходил в нейтральных водах, кроме того я не имел представление о принадлежности и статусе этой эскадры. Они потопили лёгкий крейсер и два эсминца аргентинцев, мы же, оказывая им помощь, пустили на дно главную силу противника, с которой они не смогли справиться — тяжёлый крейсер «Вейнтисинко де Майо». Кроме того, мои корабли подверглись атаке бразильских бомбардировщиков, в результате чего линкор «Шторм» получил две бомбы в надстройку и лишился почти всех офицеров! Я не мог с уверенностью утверждать, что подошедшие корабли именно союзники, основываясь только на том факте, что они вступили в бой с аргентинским флотом, так как нас они тоже атаковали! Поэтому считаю, что помощь от союзников мы не получали, а наоборот, оказали помощь им!

— Но потом-то, после боя, вы разобрались! Почему запретили их кораблям входить в порт⁈ — Ждун не унимается, выслуживается сука!

— Фарватер порта был завален обломками потопленных во время боя кораблей, кроме того с тех же кораблей всплыли несколько морских мин, которые мешали безопасному входу в порт любых больших кораблей. Все мои тральщики к тому времени были уже уничтожены, а союзный флот своих не имел! Такое решение было принято только по соображениям безопасности! — я старался говорить спокойно, но внутренне уже закипал. Легко вам сейчас тут рассуждать! А вы там бы попробовали, среди крови и обломков брони, когда снаряды рвутся и над головой самолёты в атаку заходят, когда рядом погибают твои товарищи…

— Вы понимаете товарищ Жохов, что ваши действия повлекли далеко идущие последствия для всей страны? — подключился Иосиф Виссарионович к разговору, не дав Жданову наехать на меня ещё раз — не только в политическом плане, но и в экономическом! Сейчас наша страна восстанавливается из руин, а мы вынуждены отправлять огромные конвои, с таким нужным нам тут оборудованием в Аргентину, вынуждены перебрасывать туда войска. Флот в конце концов придётся строить, а эти средства пригодились бы в другом месте!

Похоже в этот раз Сталин не на моей стороне, зато понятно, чего так Кузнецов светится. Ходили слухи, что принято решение свернуть план постройки больших кораблей, а теперь их строить всё же придётся. Да и оперативность с которой Аргентина насыщается людьми и ресурсами понятна. Захоти «союзники» установить блокаду, и мы в свои новые владения не прорвёмся. Всех наших сил на море не хватит для того, чтобы соперничать даже с одной оперативной группой американцев. У них авианосцев и линкоров дохрена, а у нас считай и нет ничего! Так что сейчас наши пользуются моментом, превращая Аргентину в своего союзника и в непотопляемый авианосец на американском континенте. Там есть заводы и промышленность, там есть порты и аэродромы и эта страна не была обескровлена тяжёлой войной.

— Ви Жохов военный, а нэ политик и полезли туда, куда вам лезть нэ стоило! Много ошибок ви Жохов сделали, серьёзных ошибок. Сейчас вся страна вынуждена расхлебывать эти ваши ошибки! — Сталин зол, теперь это понятно, грузинский акцент прорезался, а это верный признак волнения нашего генсека — но вы хороший военный! Вы делаете свою работу отлично, в отличии от некоторых товарищей! Тех товарищей, которые нам совсем даже не товарищи оказались! У меня вопрос к ним. Почему наши военные вынуждены брать на себя ваши функции⁈ Почему они за вас работу делают⁈ Мне доложили, что Гитлер мёртв и этому есть неоспоримые доказательства, а этот сучий потрох жив и сейчас жрёт баланду за государственный счёт! Объясни мне это Лаврентий! А мог бы вообще сбежать и снова свой рейх попробовать восстановить! Молчи! Почему никто не смог подсказать Жохову, что ему делать⁈ Он же выходил на связь и докладывал, что происходит⁈ Нэт, вы приказали ему драться, и он дрался! Что приказали то и сделал Жохов! Драться он хорошо умеет, думать не умеет вперёд, ну так для того вы есть. Полез куда не надо, а кто вместо него мог там решение принят⁈ Ты Андрей⁈ Молчишь? Ну молчи. Не боится ничего и никого Жохов, решения принимать не боится, инициативу проявлять. А вы все ждёте, когда за вас товарищ Сталин решит? Вы зачем нужны, скажи мне Лаврентий?

Внезапный переход с угроз на похвалу был на столько неожиданным, что я растерялся. Это чего, опять⁈ Черт усатый! Так же нельзя людей пугать! Народ за столом сидит, потупив глаза, Ждун вообще под тапки забился. Как это у него так получается с его то тушей, что он мгновенно становится почти не заметным в такие моменты⁈

— Жохову надо отдохнуть. Устал человек, воюет, где надо и где не надо. Надо Жохову на берегу посидеть немного, а то так он нам ещё и Америку захватит. Что делать будем потом? Куда не пошлёшь Жохова, там всегда причина для драки находится, а мы потом бледный вид имеем и всем говорим, что так и задумано! Как дети потом себя чествуем, сопливые дети! Ему корабль почти новый дашь, а он его разбитым возвращает! — и снова переход на меня. Да что же это такое⁈ Скажи уже прямо свой вердикт! Я ко всему готов… — Пусть сил наберётся товарищ Жохов, раны подлечит, а мы решим, куда его энергию направить!

Сталин прошёл вдоль стола и остановился прямо напротив меня. Он смотрел мне прямо в глаза, а я не отводил взгляд. Так мы и стояли, играя в гляделки несколько секунд. Потом Сталин усмехнулся и ткнул в меня мундштуком трубки.

— Не боится товарища Сталина! И правильно! Не надо меня боятся, я что, страшный такой? — засмеявшись своей шутке, верховный главнокомандующий вынес наконец-то вердикт — Орден «Победы» он честно заслужил, как и третью звезду на погоны. И просьбу Жохова мы выполним. Адмирал Жохов хотел в отставку? Ну что же, мы удовлетворим эту просьбу! Будет ему отставка! Ждите нового назначения товарищ Жохов, мы подумаем, как вас в дальнейшем использовать! А сейчас можете быть свободны! Мы с товарищами дальше вопросы будем обсуждать без вас.

Я на негнущихся ногах вышел из кабинета, оставив всю представительную компанию обсуждать более насущные проблемы, чем судьба какого-то там адмирала. Почти шесть лет моей службы на флоте закончились, и вот он долгожданный дембель! Я этого сам недавно хотел. А теперь? Не знаю… Бойся своей мечты, она может и сбыться… Свобода? Не думаю. Последние слова Сталина прозвучали зловещи. Он понимаешь придумал, как меня использовать! Не надо меня использовать! Я что вещь какая-то⁈ Мне дали сейчас понять, что я в опале. Но опала эта почетная, звание новое дали, полководческий орден на грудь, а вот должности теперь у меня нет, как и корабля! Как чувствовало моё сердце, что на «Шторм» я больше не вернусь! Вот этого мне действительно жаль, мне будет не хватать моего линкора, который мы в своё время с парнями отбили у немцев и украли из-под носа англосаксов. И чего мне теперь делать? Во Владивосток ехать? Скорее всего это не вариант, не дадут мне так далеко смыться, придётся пока пожить в Подмосковье, на даче. В пустую квартиру в центре Москвы я возвращаться не хочу. А на даче спокойно! Отправлю телеграмму Ирке, что бы брала детей и перебиралась ко мне, а то скоро она забудет, как муж выглядит. Девка молодая, красивая, как бы замену мне не нашла! Решено, еду на дачу! Гребись оно всё конём, отставка так отставка!

Глава 14

Четыре месяца проведенные на даче с семьёй были самыми счастливыми в моей жизни. Я ходил на рыбалку с сыновьями, всей семьёй мы гуляли в лесу, собирая грибы и ягоды. Иногда весь день, когда позволяла погода, мы проводили на речке, купаясь и загорая. Просыпаясь утром рядом с женой, я лежал, глядя в дощатый потолок и просто счастливо улыбался. Лето, отдых, и покой! Только Ирка иногда ходила в фельдшерский пункт деревеньки, где располагалась наша дача, куда она устроилась на работу. Ссадины, царапины и синяки местных детишек, таких же отдыхающих, как и мы, быстро обрабатывались йодом, и она снова была свободна и полностью в моём распоряжении. Дети на каникулах, я в отставки, а у жены работа не бей лежачего, о чём ещё можно мечтать?