Ловушка для Максимуса Клайда. Дилогия (СИ) - Головнин Вячеслав Владимирович

Но, ему не повезло. Я перешёл на ускорение мгновением раньше и потому спокойно взял летящую заточку обратным хватом правой рукой и плавным движением перенаправил её полет в обратном направлении, рассчитав траекторию так, чтобы заточка, пронзив его сердце, осталась в теле, уперевшись на выходе в лопатку. При этом левой рукой я ухватил правую руку второго чувака, и подтолкнул, изменяя траекторию её движения, в результате чего предназначавшийся мне удар ножом пришёлся в живот его напарника. В самом конце, когда нож полностью погрузился в тело, я обхватил его кисть своей и приподнял, вспарывая тем самым живот снизу доверху.

После этого я отступил шаг назад, ударив на отходе парня с ножом ребром ладони по гортани, ломая ему хрящи. После таких ударов не живут.

Я осмотрелся. Рядом с нами никого не наблюдалось. Разговор происходил в глубокой тени. Если кто чего и видел издали, то вряд ли понял, что тут произошло. Первое впечатление будет такое, как будто эти парни поубивали друг друга. И только потом разберутся, что это не так. Но, это будет потом.

Я наклонился и обшарил их в поисках бумажников. Эту добычу я рассматривал, как трофей взятый в бою, так что моя совесть спокойно спала. Документов у них с собой не было. Подсчитывать свою добычу прямо здесь я не стал, положил оба кошелька в наружный карман куртки и, повернувшись к женщине спросил её:

- Вы здесь останетесь или вас проводить?

Женщина, пребывавшая до этого в ступоре, очнулась и сказала:

- Вас найдут и убьют. У них тут целая шайка промышляет, и полиция их не трогает. Зря вы в это дело ввязались. Ничего бы они со мной не сделали. Деньги бы отобрали, ну побили бы.

- Ну, вы же просили помочь вам? Или это мне послышалось?

Я взял её под руку и повёл обратно в здание автовокзала. Главный выход обнаружился с противоположной стороны. Когда мы вышли на свет, я разглядел её. Это была молодая женщина с ярко накрашенными губами и взглядом, который говорил о том, что она представитель древнейшей профессии во всех мирах, где живёт человек. Я сразу понял, что она проститутка, только ещё неумелая. И взгляд у неё выдавал эту её неумелость.

- Ты что, недавно работаешь? – поинтересовался я.

Она кивнула.

- Где клиентов принимаешь?

- Дома.

- Тогда пошли, я тебя снимаю.

- Я дорого беру.

- Ну, хорошо, сколько ты берёшь?

- Двадцать долларов. В час, - добавила она быстро.

- За ночь сколько возьмёшь? А то мне все-равно где-то ночь провести нужно.

Она замялась, было видно, что её жадность боролась с остатками совести, не позволявшими ей взять с меня хотя бы одну гривну.

- Если тебе только переночевать, то я с тебя ничего не возьму, - сказала она, наконец, приняв решение.

- Но, тебе же это не выгодно. Давай придём к компромиссу. Я заплачу тебе за ночь полсотни долларов, но спать буду один.

- Я что, такая страшная? – неожиданно обиделась она.

- Да, нет, просто я не люблю секс без любви, - скаламбурил я. – Это все-равно, что с резиновой куклой переспать.

- Я не кукла, я честно отрабатываю, клиентам нравится.

- Тогда ты мне просто ответь, ты меня переночевать пустишь или мне в другом месте счастья попытать?

- Я же сказала, ночь без секса для тебя бесплатно.

- Как скажешь. Ты далеко живёшь? Может возьмём такси?

- Если ты платишь, то поедем на такси.

- Тогда пошли.

Я подставил ей локоть, она взяла меня под руку, и мы пошли на стоянку такси.

- Тебя как зовут? – спросил я её.

- Эльза.

- Ты, что, немка или еврейка?

- Полька.

- И что делает полька в ДНР?

- Ты неправильно меня понял. Я полька по происхождению, а так-то я родилась в Украине, в Донецке, оказалась случайно. Искала работу и нашла её здесь, а потом меня выгнали, и я осталась без гроша в кармане.

Она разволновалась, и я применил к ней успокаивающую магему, мне сейчас только истерики от неё не хватало.

Мы вышли через главный выход прямо к остановке такси. Почти сразу к нам подъехал огромный чёрный джип. Я наклонился к приоткрытому окну и спросил водителя:

- Меня возьмёшь, с подругой?

- Ну, не фига себе. Сколько ты весишь?

- Сто пятьдесят восемь килограммов.

- Двойной тариф. Если согласен, то полезай.

Несколько минут мне потребовалось, чтобы разместиться на заднем сидении. Эльза села спереди.

- Куда едем? – спросил водитель.

Моя спутница молчала. Я, изображая её парня, спросил:

- Дорогая, так мы едем к тебе или ко мне?

- Не, ну что за дела? – возмутился водитель, - давайте решайте быстро или выходите.

- Ну, что, Эльза, - спросил я её, - мне выходить?

- Нет, нет, едем ко мне, - решительно сказала она и, повернувшись к водителю, чётко назвала адрес.

Через двадцать минут мы остановились.

- С вас 350 гривен, - сказал водитель, - как и договаривались, с вас по двойному тарифу.

- Так договорились же, чего ещё говорить-то, - пробурчал я, протягивая ему две розовых банкноты с Лесей Украинкой.

- А вы не знаете, - спросил я его, отмахиваясь от сдачи в виде фиолетовой банкноты с бородачом, - какой сейчас курс гривны к доллару?

- Вчера был 25 гривен за доллар.

Я поблагодарил и полез из машины. Мы стояли около стандартной многоэтажки. Эльза была ниже меня на голову, и потому смотрела на меня, задрав голову вверх.

- Как тебя зовут? – спросила она.

- Максим.

- Скажи, Максим, ты их убил?

- Да, Эльза, иначе они убили бы меня. Я защищался.

- Спасибо тебе, Максим, за то, что заступился за меня, рисковал своей жизнью. Но, ведь они были не одни. Там же их целая банда, и они рано или поздно найдут меня и отмстят. Ты-то уедешь, а что будет со мной?

- Давай поговорим об этом у тебя дома, а то холодно что-то и кушаться хочется и переночевать негде.

Эльза выдавила у себя на лице слабую улыбку, и мы пошли к дому.

- Насчёт покушать, хочу тебя предупредить, что дома еды нет.

Я остановился.

- А вот раньше ты не могла сказать? Где сейчас можно еду купить? У вас есть ночные магазины?

- Есть. Один из них совсем рядом.

- Веди, - сказал я ей, - и расскажи немного о себе.

- Что рассказывать?

- Ну, где ты родилась, где училась, кем ты здесь работала и почему тебя с работы уволили.

- Зачем тебе это?

- Ну, мне всегда было интересно, что приводит женщину на панель.

- У каждой из нас своя история.

- Вот я и хотел бы выслушать твою.

Она резко остановилась и повернулась ко мне, внимательно глядя мне в глаза.

- Праздное любопытство?

- Можно и так сказать.

- А ты мне сразу понравился, - сказала она, - мне вообще нравятся полные мужчины. Они, как правило добрые и щедрые.

Мы пошли дальше. Потом она сказала:

- А давай рассказывать о себе по очереди. Сначала я расскажу о себе немного, потом ты. Потом снова я, потом снова ты.

- Хорошо, - согласился я, - начинай.

- Я родилась в городе Ровно, двадцать один год тому назад. Моя мама была полькой, а отец украинцем. Я была у них поздним ребёнком. Папа умер, когда мне было 14 лет, мама умерла два года назад, я тогда училась на третьем курсе университета. Мне пришлось пойти работать. Днём училась, вечером работала, кое как смогла закончить бакалавриат. С работой в Ровно плохо, устроиться по специальности не удалось.

- Какой факультет ты окончила?

- Иностранных языков, специальность английский язык и литература, и ещё немецкий язык, как дополнительный. От мамы мне достался польский язык, от отца – русский и украинский.

- А здесь как очутилась?

- Ну, в Ровно стало тяжело жить, там националисты правят бал, а я полька. Ума не хватило написать при получении паспорта украинскую национальность, так что теперь я полька и чужая в этой стране. А в Польше меня тоже никто не ждёт, я там такая же чужая, как и здесь. Вот такой парадокс.

- И ты уехала.

- Да, продала за копейки квартиру и уехала в Киев. В Киеве меня обокрали и изнасиловали, осталась без копейки денег. Случайно прочитала в газете объявление о наборе на работу в ДНР. Позвонила, меня пригласили на собеседование. Предложили место учительницы английского языка в школе. Так я очутилась здесь.