Ассоциация вольных стрелков имени товарища Вильгельма Телля и друга его Робина Гуда - Юрий Артемьев
Чуть было не сказал «фломастеры»… Это была одна из моих любимых поговорок из будущего. Следить надо за базаром…
— Пусть тогда паролем будет Малевич Василий Васильевич.
— Оригинально и со вкусом. И что я получу в Горсправке? Адрес, куда надо придти?
— Нет. Тебе скажут подождать. А минут через несколько к тебе подойдёт мой человек.
Тем временем мы уже вышли из подъезда. К нам незаметно присоединился человечек, лица которого я даже не смог разглядеть под кепкой. Вор ему шепнул пару слов. Тот кивнул в ответ и сразу же пошёл в сторону вокзала.
— Иди за ним! Билеты будут.
Глава 15
Идя за невзрачным человечком, я мог видеть только его спину. Заглядывать ему в лицо, запоминать… Я даже и не планировал. А на фига мне это надо? Хватит уже. Наигрался в казаков-разбойников… И этот парень… Худой, сутулый, с немного дерганой походкой… Я его сегодня вижу в первый и в последний раз.
Возле касс паренёк махнул мне рукой, типа «обожди». Стою, жду… Ну а что мне ещё остаётся делать?
Минут через пять мне в руку ложится коричневый картонный прямоугольник, а человек в кепке исчезает, не издав ни звука…
Я ещё помню, как выглядели железнодорожные билеты в этом времени. Лишь на просвете можно было увидеть время отправления, пробитое мелкими дырочками. Смотрю… Отправление через час. Посмотрел расписание. Узнал, куда надо будет идти… Зашёл в кафешку на вокзальной площади. Слегка перекусил, стараясь брать то, что не сможет потом повлиять на правильную работу пищеварения. Забежал в туалет на вокзале, там же помыл руки, попутно слегка меняя папиллярные узоры на пальцах. Чем чаще это делать, тем меньше шансов, что какой-нибудь умный следак сможет привязать одно убийство к другому.
Вокзальные колонки объявили о том, что мне пора уже грузиться в вагон фирменного поезда Ростов — Москва…
У меня оказалась верхняя полка в купейном вагоне. Три остальных места заняла довольно шумная семейка. Они сразу стали вытаскивать съестные припасы, завёрнутые в фольгу и бумагу… Запах варёной курицы заполнил всё пространство купе…
Слава богу, я успел перекусить на вокзале… Запахи еды меня не волновали и не раздражали…
Сумку с вещами я закинул на третью багажную полку. А более ценную сумку с «железом» и «дорогой бумагой», положил себе под подушку.
Не дожидаясь отправления поезда я сразу же завалился на свою полку, и закрыв глаза слегка дремал в полглаза.
За последние несколько дней со мной столько всего произошло… И большинство из этого произошедшего, мне сильно не нравилось. Я уже триста раз пожалел о том, что обратился к миру криминала за помощью в приобретении документов. Дурак… Нашёл к кому обращаться… Проще было самому подрезать сумку с документами у какой-нибудь подходящей по внешнему виду девицы… Лох не вымрет, он — не мамонт.
Да… Зря я тогда карманнику просто не сломал руку. Было быо всё проще… Пьяная Нинка была бы жива… Хотя… Её Коля и без моей помощи припёрся бы к ней разбираться… Наверняка бы снова ножом пырнул…
Но… Ладно. Как говорил один мой знакомый адвокат: «История не знает сослагательного наклонения.»
Так что… Что сделано — то сделано, обратно не пришьёшь.
Ну и к чему это всё привело меня? Опять позади меня кровь, опять заметание следов. И снова мои новые документы уже засвечены. А я даже толком воспользоваться ими не успел. Думаю, что и не стоит… Так… На один раз. В гостинице поселиться или ещё чего…
Ведь не факт, что Сява с Серым — это конец хвоста, за который можно потянуть… Есть и другие люди, которые могли быть в курсе событий. Поэтому расслабляться и думать, что всё в порядке — это наивность в высшей степени.
Пока я тихим ходом на этом фирменном поезде «Тихий Дон» доеду до Москвы, меня могут там уже и встретить на вокзале… И не факт, что это будут хорошие добрые люди…
Либо подручные Серого, либо ещё кто… Да ну на фиг… Думаю, что от этой встречи я воздержусь. Разворачиваться и ехать на юг тоже уже не стоит. Там уже есть первый заболевший холерой в Батуми. А через три недели уже и Одесса и Крым подсядут на эту заразу. Мне бы на месяц-другой затеряться на просторах Союза… Но куда же мне сейчас податься?
Слез с полки и в кроссовках с развязанными шнурками я прошлёпал по вагону. Там рядом с купе проводников висело расписание.
Скоро будет остановка в Новочеркасске. Печально известный городок… Никита Хрущёв не постеснялся расстрелять там демонстрацию восставших трудящихся в 1962 году. А причина-то была вполне банальная — повышение цен на продукты…
Минут через полчаса будет следующая станция Шахтная. В смысле — город Шахты. Сам город до революции носил название Александровск-Грушевский, в честь императора Александра II.
Естественно новая власть переименовала город в более подходящее рабоче-крестьянское название. Может в Шахтах выйти? Там рукой подать до Новошахтинска. А пятнадцатого августа на пороге школы можно будет подстеречь Андрея Романовича Чикатило. Ну и ликвидировать гада, пока он не начал свой кровавый путь. Осталось подождать-то всего ничего, около месяца. Но маячить целый месяц в маленьком городке — это значит засветиться по полной программе.
Поезд убаюкивал, постукивая по рельсам. Меня реально от этого монотонного стука и укачивало, и усыпляло. Я решил, что поспать — дело доброе. И заснул, так и не решив, каким маршрутом буду дальше путешествовать…
* * *
Ту-дук, ту-дук… Ту-дук, ту-дук… Колёса вагона выстукивали свою ритмичную мелодию. В окошко, со стороны запада, заглядывало покрасневшее солнышко… День клонился к вечеру… Я добрёл до туалета и спросил у встретившейся проводницы, где едем… Оказалось, что минут через десять будет Каменск-Шахтинский…Вернувшись в купе, я достал сумку с вещами, выдернул из-под подушки вторую сумку, и пошёл к выходу.
— Выходишь? — спросила проводница.
— Да. Надо домой в Ростов вернуться. Документы забыла, а мне в институт поступать…
— Из Москвы бы позвонила, прислали бы тебе документы…
Не стал спорить, просто молча спрыгнул с подножки, как только поезд остановился, и побрёл к зданию вокзала.
Нигде не задерживаясь, сразу пошёл к стоявшим у вокзальной площади таксистам. Машин на стоянке у вокзала было совсем немного. Все водители были озабочены каким-то интересным разговором и на проходящих мимо людей не обращали никакого
