Рыжий - Alex Berest
Почти половина из обратившихся не стали ждать моего приезда и решили свои проблемы. С остальных мне перепало пять рублей с полтиной. Заодно наведался в телемастерскую и помог дяде Юре с уборкой. От изоленты я отказался, а попросил за работу ссудить нам с бабулей его электродрель и пару свёрл.
— А вам зачем?
— Карнизы хотим повесить, а гвозди на удачу вбивать в стены не очень хочется. Кто их знает, войдут, не войдут. А так просверлим и чопик с гвоздиком загоним.
— Однако. Это получается ты чопик вырежешь и гвоздь в него забьешь. А как потом эту конструкцию в отверстие загоните, что бы гвоздь не забился по шляпку? Или на раствор будете крепить?
— Не, дядь Юр. Обрезок железной трубки на гвоздь и спокойно забиваем.
— Бррр, нихрена не понял, — он аж замотал головой. — Подробней объясни.
— Хм. Вырезаю чопик, закрепляю его в настольных тисках, забиваю в него на две трети гвоздь. Беру обрезок металлической трубки равный по диаметру чопику. Надеваю трубку на гвоздь, упираясь нижним концом трубки в деревяшку. Подношу к высверленному отверстию получившуюся конструкцию и …
— Ага, теперь почти понял. Дальше не надо. Так, пойдём к вам, покажешь как это работает. Заодно я сам вам отверстия сделаю, а то запорете мне машинку ещё.
В общем, на это я и рассчитывал. Вот так мы с бабушкой и дядь Юрой за один вечер повесили все три карниза. Заодно бабуля накормила помощника и налила ему традиционные сто грамм.
Оставшийся август промелькнули одним днём. Сначала мотался на улицу Спортивную, на которой находилась контора с названием «Заготзерно». И к ней, с самого раннего утра, выстраивалась громадная очередь из бортовых грузовиков с пшеницей и кукурузой. Каких там только грузовиков не было — я даже парочку американских студебекеров видел.
Я ходил вдоль этой очереди с трехлитровым бидончиком и выпрашивал у водителей «чуть-чуть» кукурузы или пшеницы. А куда было деваться? Бабуля вручила бидон и отправила на дело. По воспоминаниям Женьки, это было ежегодное и обязательное мероприятие. А потом, в конце августа еще и семечки пойдут.
Затем зарядили дожди почти на полторы недели. И я от нечего делать перечитал все выданные книги и учебники. Особенно уделил время учебнику математики. В своём времени, в четвертом классе я изучал арифметику.
Математика оказалась более обширным по объёму и материалу учебником, и даже с основами геометрии. Из каждой главы и раздела я для восстановления знаний решил по задачке и по несколько примеров.
Моя неожиданная тяга к знаниям не на шутку взволновала бабулю. Первые пару дней она отнеслась к моим занятиям более или менее спокойно. Но потом стала проявлять озабоченность, постоянно заглядывала ко мне в комнату и тяжко вздыхала. В конце дождливой недели она не выдержала:
— Женька, марш на улицу! Сколько можно дома сидеть и в книжки пялится?
Я покосился в окно, на улицу, где продолжал идти мелкий дождик.
— Ба, там же дождь.
— И когда это тебя останавливала, ирод? Шлялся где непоподя, грязный как чушка приходил домой. А теперь сидишь в книжки пялишься. Как будто подменили тебя.
Ой-ей, это хреново. Палишься, Санёк. Тьфу, Женёк. Пацан же был раньше — оторви и выбрось. Дождь не дождь, весь день на улице. Надо как-то объяснить бабуле причину внезапной тяги к школьным учебникам. Хотя, она же сама намекала с часами.
— Бабуль, я часы хочу получить. Вот и готовлюсь к школе.
— Шантажист ты, Женька. Я думала ты сказився, а ты вон чего удумал. Ладно, будут тебе часы. Пойдём, отдам.
Когда получил часы, пришлось выгуливать свою тушку ежедневно, даже под дождиком. Капюшон на жилетке у меня был, панама широкополая и почти непромокаемая. Чаще всего просто отправлялся на рыбалку.
Часы при разборке оказались швейцарскими. Видимо из тех многочисленных, довоенных часовых заводиков, которые не пережили кризис или были поглощены более живучими собратьями.
Прикупил дешевый ремешок из кожзама за семьдесят копеек и теперь был постоянно со временем. Внешний корпус часов был в непрезентабельном состоянии, потемневший от времени, со сколами и многочисленными царапинами. Стекло тоже было потерто и поцарапано. Так что за безопасность можно было не переживать особо. Мало кто позарится на этот, с виду, хлам.
В субботу, 20 августа, бабуля потянула меня за покупками. Обошли несколько магазинов, пока не подобрали мне школьный костюм. Да и тот был на размер больше.
— Ничего. Подверну и подошью, и тебе на пару лет хватит, — на всякий случай успокоила меня бабушка.
Я был с ней полностью согласен. Потом еще час искали пальто или куртку на зиму. Бабуле постоянно все не нравилось, то материал, то цена. В итоге, я выбрал сам и настоял на покупке клетчатого пальто на пуговицах и с погончиками. Чем-то оно мне напомнило моё пальто от «Paolo Pecora Milano». К тому же, продавали его с уценкой, так как был утерян пристегивающийся меховой воротник.
— Ну что за неслух? Сам смотри, — вертела она взопревшего в этом пальто меня. — Горло открыто, даже шарф не поможет.
— Так сделай мне снуд**, - ляпнул я и прикусил язык.
— Что еще за суп? — перековеркала новое слово бабуля.
— Не суп, а снуд. Домой придём, покажу. Ну, ба! Ну давай купим это пальто, — пришлось включить детскую надоедливость.
Бабуля особо не сопротивлялась, уж очень цена была привлекательная. А мне надо было еще спортивный костюм купить, носки и кальсоны*** на зиму.
Под её недовольное ворчание я за свои скопленные деньги приобрёл у барахольщиков зимнюю шерстяную водолазку машинной вязки. И вязанный рукав от старого взрослого свитера, продаваемого явно на нитки для вязания. Из него, как раз парочка снудов неплохих получится. Когда стал приглядываться к вязанным шапкам, бабуля осадила мои хотелки.
— Женька, донашивай свою шапку, с бубоном. Кто мне в прошлом году обещал её три года носить?
Я точно ей этого не обещал — подумал я. Но спорить не стал. Будем носить что есть.
В общем потратили мы прилично, а купили еще не все. Не смогли подобрать мне зимнюю обувь. Ну, до холодов время
