Герои Аустерлица (СИ) - Ангелов Августин
Причем, заваливаясь, Годэн задел плечом ногу Ришара, отчего Франсуа, потеряв опору, допустил роковую ошибку, неверно парировав очередной мощный удар Коротаева. И сабля лейб-гвардейца, звякнув о клинок полковника, достала лезвием его шею. Схватившись за рану, Ришар закрутился на месте, безуспешно пытаясь остановить кровь, брызнувшую из рассеченной артерии. И две из четырех женщин, наблюдавших за поединком, упали в обморок, а две другие закрывали лица руками, поскольку алая жидкость брызгала прямо на них. Это кровавое представление прервал мой денщик, нанеся Ришару еще один удар саблей по шее, который стал смертельным. И мертвое тело полковника повалилось прямо на Годэна как раз в тот момент, когда капитан уже начинал вставать, оправившись от моего нокаута.
Тут двери распахнулись, и в трапезный зал с ружьями наизготовку с примкнутыми штыками вбежали семеновцы, а вместе с ними и баронесса. Но, все уже было кончено. Раненые виконт и баронет, которых по углам перевязывали слуги, сопротивляться не пытались, оказавшись мало пригодными для ратного дела. А Годэн, лежащий на полу под трупом полковника Ришара, сопротивляться просто не мог, поскольку к его горлу Коротаев приставил лезвие своей сабли, наступив, при этом, французу на грудь.
Солдаты караула помогли мне и Коротаеву затащить всех участников мятежа в темницу. Подземный ход вел из Охотничьей башни в мрачное подземелье, которое тянулось под замком, разветвляясь в разных направлениях. И в этом каменном лабиринте, не зная его, легко можно было заплутать. Потому без помощи Иржины и ее служанки Маришки, которые вызвались показывать путь, освещая его факелами, мы, конечно, долго бродили бы. Но, поскольку обе женщины прекрасно ориентировалась в здешних подземных помещениях, до темницы добрались быстро.
Старинная подземная тюрьма, являвшаяся непременным атрибутом любой уважающей себя средневековой крепости, оказалась весьма обширной. Дрожащее пламя факелов высветило отдельный широкий коридор, по обеим сторонам которого располагались глухие темные камеры, отгороженные ржавыми решетками, словно помещения в зоопарке, где держат опасных хищников. Да и запах здесь стоял соответствующий, какой-то звериный. Пахло нечистотами и плесенью, а из-под ног иногда выскакивали жирные крысы, убегая куда-то во тьму.
При входе этот коридор перегораживала еще одна решетка, возле которой находился пост охраны, ныне пустующий. Вообще-то вся эта часть подземелья выглядела давно заброшенной. Даже замки на решетках отсутствовали, а остались лишь задвижки. Закрываемые снаружи, блокируемые железными скобами и огороженные специальными железными щитами, они были сделаны с таким расчетом, чтобы узник, который находился за решеткой, не мог до них дотянуться изнутри камеры. Но, выпустить узников для виконта и баронета не составляло труда, поскольку навесные замки, которые должны были блокировать скобы задвижек, отсутствовали. Впрочем, теперь и эти двое местных аристократов, оказавшихся сторонниками французов, были помещены в отдельные камеры, как их слуги и сам капитан Годэн.
Стеречь узников вызвался Степан. Несмотря на то, что он очень устал, Коротаев горячо зашептал мне в ухо, что никому другому такое важное дело доверить сейчас нельзя. Неизвестно, как настроены другие. Да и пьяные моравские партизаны-разбойники могут проникнуть в темницу и поубивать пленников. Ведь они добрались до винных погребов, находящихся под особняком хозяйки замка, где уже вовсю пробовали вино, так громко распевая песни, что отдаленные звуки долетали даже в эту часть подземелья.
Я догадывался о причине энтузиазма своего денщика, потому что Маришка сразу вызвалась принести охраннику постель, еду и все необходимое, включая ружье, порох и пули. А баронесса не стала возражать. Учитывая то, как смотрели друг на друга служанка и денщик, похоже, у них имелись планы на эту ночь относительно секса. И потому я согласился с доводами Степана. Тем более, что прямо сейчас мне совершенно не хотелось ни заниматься следственными действиями, ни допрашивать мятежников и пленного французского офицера. Я чувствовал себя настолько вымотанным, что желал лишь поскорее лечь спать. Оставив Коротаева охранять тюрьму, я отправил семеновцев обратно на пост у входа в башню.
Сделав все необходимые распоряжения, мы с баронессой возвращались по подземному ходу. Она повела меня каким-то другим путем, а не тем, которым мы пришли к темнице. Иржина шла впереди, показывая путь, а я тащился сзади и, глядя на ее силуэт, почему-то думал о том, какой формы у нее ноги, скрытые под объемной юбкой, которую женщина все время придерживала одной рукой, держа факел в другой. Этот путь оказался длиннее. И факел уже догорал, чадя и давая мало света. Потому я не удивился, когда возле старинного подземного колодца она неожиданно поскользнулась на скользких от влаги камнях и упала, а факел, который она держала, отлетел в сторону, погаснув. Отчего мы сразу же очутились в кромешной тьме.
Конечно, первым моим порывом было попытаться помочь женщине. Стараясь найти ее в темноте, я присел и дотронулся до баронессы. А она, ощутив на себе мои руки, сказала очень откровенно, причем по-русски, хотя и с акцентом:
— Боже мой, князь, знали бы вы, как я соскучилась по крепким мужским рукам!
И тут в полной темноте, нащупав мою шею, вдова обвила ее руками, притянув меня к себе и поцеловав в губы. А дальше уже понеслось. Взяв меня за руку, она потянула мои пальцы к себе под юбку, задрав ее. И тут выяснилось, что нижнее белье под платьем у Иржины отсутствует. Так у нас с ней неожиданно случилась близость. Я взял ее прямо на древних камнях подземного хода, даже не видя в темноте, какая же все-таки форма у ее ног. Но, судя по ощущениям, которые давали мне руки, кривыми они не были, хотя депиляцию интимной зоны их обладательница, судя по всему, никогда не делала.
При падении женщина никак не пострадала, и потому я не исключал, что ее падение являлось всего лишь притворством ради того, чтобы поскорее завлечь меня в ласковую ловушку своих объятий. В которую я, надо сказать, все-таки попался. А княжеские воспоминания тут же навязчиво подсказали мне, что я только что совершил адюльтер, изменив законной жене. Впрочем, я ту Лизу себе в жены не выбирал. Это тот прежний князь женился на ней, а не я. Хотя теперь Лиза и числилась формально моей женой, поскольку я, провалившись сюда сквозь время, сделался этим самым князем, но никаких угрызений совести по отношению к Лизе от своей измены ей с Иржиной я не испытывал. Полностью удовлетворенные друг другом, мы с баронессой молча лежали в обнимку в темноте, а вокруг стояла тишина старинного подземелья, нарушаемая лишь нашим дыханием и отдаленными звуками песен пьяных мародеров, добравшихся до выпивки. И тут мне пришла в голову одна мысль, которую я сразу же высказал вдове, прижавшейся к моей груди:
— Кажется, сейчас самый удобный момент, чтобы прекратить безобразия. Как ты думаешь, дорогая, не стоит ли нам позвать семеновцев, чтобы перетаскать всю эту пьяную орду мародеров в темницу? Камер там хватит на всех.
Иржина ответила томно и чисто по-женски:
— Мне так хорошо с тобой и так приятно слышать, что ты назвал меня «дорогая»! Делай то, что считаешь нужным. С этого момента я принадлежу тебе, как и весь мой замок…
Ночка выдалась веселенькой. Дождавшись, когда дезертиры и разбойники, выдававшие себя за партизан, крепко заснут, будучи мертвецки пьяными, мы с семеновцами перетащили их по одному в камеры темницы, а слуги баронессы помогали нам в этом деле. К моему удивлению, Дорохов, который тоже изрядно хлебнул винища, никак этому не препятствовал. Он был изранен несколькими сабельными порезами, перебинтован, выглядел поникшим и усталым, словно бы внутри него кончился завод той пружины, которая до этого давала ему энергию идти напролом. И я сделал вывод, что и ему, видимо, уже весьма надоели подобные союзники, от которых после взятия замка никакого толку не предвиделось, кроме дальнейшего расшатывания воинской дисциплины среди семеновцев. Да и совесть, похоже, у поручика осталась.
